Друг моего мужа - Айрин Лакс

— Нет. Я не работаю.

— Почему? Вы учились на медицинском факультете?

— Да, я училась на медицинском факультете. Но после автомобильной аварии я провела в больнице долгое время, пропустила многое по учёбе. Мы с мужем решили, что полезнее будет, если я посвящу себя домашним хлопотам.

— Ваш муж, — улыбается психолог. — Как его зовут?

— Нестеров Сергей Фадеевич, — отвечаю я, дополняя ответ датой рождения и местом работы мужа сразу же, не дожидаясь вопросов от психолога.

— Хорошо… Итак, как вы себя чувствуете?

— Прекрасно.

— Вас не мучают головокружения, боли? Внезапная тревога, страх, апатия, нежелание контактировать с окружающими?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я теряюсь на мгновение.

— Вы засыпаете вопросами меня так настойчиво, что я не желаю контактировать с вами.

Психолог улыбается.

— Ничего страшного. Расскажите мне об аварии.

— Здесь нечего рассказывать, — отвечаю я.

Мой язык начинает жечь так сильно, что я спешу сказать как можно быстрее и избавиться от неприятных ощущений.

— Я была за рулём и не справилась с управлением. Мои родители погибли. Я пролежала в больнице больше двух месяцев.

— Сильные травмы?

— В медицинской карте должно быть отмечено. Перелом ноги, ушибы, сотрясение мозга.

— Да. Здесь отмечено, что перелом ноги был зафиксирован до аварии.

— Должно быть, перепутали. Я не ломала ногу до аварии, — спокойно отвечаю я.

— Возможно. Человеческий фактор имеет место быть. Если вы уверены…

— Абсолютно, — отрезаю я. — Что вы ещё хотели узнать?

— Сейчас вы водите машину?

— Нет. Не вожу.

— Почему? — улыбается психолог.

— Причины вполне ясны, разве не так? — злюсь.

— Для вас они ясны. Для меня нет.

— После аварии я не сажусь за руль автомобиля.

— Ни разу?

— Ни разу.

— Но до этого водили?

— Да.

— Хорошо? Уверенно управляли автомобилем или были какие-то сложности?

Почему-то я не могу ответить на этот простой вопрос. Он зябким мутным пятном повисает где-то внутри.

— Так же, как все. Не лучше и не хуже, — вру я, чтобы поскорее избавиться от назойливого психолога, в услугах которого я не нуждаюсь.

— Но водительские права у вас до сих пор есть. Срок действия водительских прав ещё не закончился. Или вы от них избавились?

— Нет.

— Они у вас при себе?

Я раздражённо встаю, открывая кошелёк. В нём немного налички, карточка на моё имя, фотография родителей и Серёжи. Пальцы зависают над пустым окошком.

— Нет. Сегодня у меня нет с собой водительских прав. Сумку собирал муж. Наверное, он решил, что в них нет необходимости, — отвечаю я.

А сама думаю о том, что моя сумочка и кошелёк оставались в машине у похитителей, а сегодня оказались у меня.

Выходит, Серёжа нашёл мою сумочку вчера и ничего не сказал мне? Нашёл похитителей?

— Что стало с машиной? Машина принадлежала вам?

Я глупо смотрю на психолога. Перед глазами встаёт смазанная картинка из прошлого.

Ливень. Раскаты грома. Лобовое стекло заливает потоками дождевой воды.

Дороги почти не видно.

Удар и скрежет. Тишина.

А потом я очнулась в больнице, узнав, что пока я лежала без сознания, моих родителей уже похоронили. Рядом был только Серёжа.

— Вопрос с разбитой машиной решал муж. Я не интересовалась. Мне было неприятно.

Я вижу по лицу психолога, что она хочет задать ещё один вопрос. Но я резко встаю.

— Извините, но я не хочу с вами больше разговаривать. Мне нужно позвонить своему мужу.

— Сергею? — зачем-то уточняет психолог.

— Да. Мне нужно позвонить Сергею, — отвечаю я, демонстративно утыкаясь в телефон.

— Хорошо. Не буду вас утомлять. Всего хорошего, Ирина.

— До свидания! — прощаюсь я.

Через несколько минут я выхожу из палаты, спускаясь на первый этаж. В холле вижу психолога, Наталью Андреевну. Она разговаривает со Стасом.

Эта картина заставляет меня шагнуть назад. Я разворачиваюсь и бегом поднимаюсь по ступенькам обратно.

— Извините! — обращаюсь я к дежурной медсестре на посту. — Я хотела бы поговорить со штатным психологом, Изотовой Натальей Андреевной.

— Наверное, вы неправильно запомнили имя врача. Нашего специалиста зовут Ирина Николаевна, почти ваша тёзка. Вас что-нибудь беспокоит? — вежливо улыбается медсестра. — Пригласить вас на беседу к нему?

Я отказываюсь, вымученно улыбаясь. Возвращаюсь в палату и звоню мужу. Хочу услышать его низкий, глубокий голос и наполнить себя мужской, непоколебимой уверенностью.

— Серёж? Зачем ты ко мне стороннего врача подослал? Психолога? — спрашиваю я сразу. — Я себя хорошо чувствую!

— Извини, Ир. Я просто беспокоюсь. Как всё прошло? Нормально?

— Нормально. Просто мне не нравится, когда спрашивают об аварии, считая, что имеют право копаться в моём прошлом. Ты же знаешь, как я этого не люблю, Серёжа!

— Знаю-знаю. Не переживай. Всё хорошо, Ир.

Его голос баюкает мои взвинченные нервы, усмиряет едва начавшийся шторм.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍