Игры с огнём - Яна Ясная

Как-как... мы много тренировались! Отвечать на сарказм дознавателя вслух я посчитала ниже своего достоинства, и с самым независимым видом уставилась на больничную стену у него за спиной, сделав вид, что не замечаю выговора в упор. От окна хмыкнул мистер Вилсон. Он-то отлично знал, что меня такими мягонькими наездами не проймешь. Ничего не поделаешь - мы с Феррерсом действительно много тренировались.

К сожалению, больше из разговора ничего интересного выудить не удалось. Мистер Ингридсон задал свои положенные вопросы, выслушал мои ответы и ушел из моей палаты. А куратор остался. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Что ж, по крайней мере, расчленять меня при свидетеле он не стал. Не стал он делать этого и без свидетелей. Мы поговорили - и разговор вышел тяжелым, и оставил после себя ощущение взаимного непонимания, едкой обиды, тяжелой усталости. Моего упрямства. Кураторского раздражения. Мистер Вилсон ушел, а я осталась, гадая, могу ли я все еще считать его куратором, ведь эмоциональное раскрытие у Феррерса произошло, и оплачивать услуги личного тьютора для меня его родители больше не обязаны. Или не все такие злопамятные и мелочные, как ядовито сказал мне только что куратор?

Лорд Феррерс, навещавший сына в больничном крыле, изволил нанести визит и предложить мне награду - и это вылилось в еще один сложный разговор, куда более тяжелый, чем с тьютором, хотя бы потому, что нужно было проявить твердость, и настоять на своем, не сорвавшись ни в сопли, ни в постыдную истерику. Когда ко мне пробилась Гвен, всеми правдами и неправдами просочившись мимо персонала больничного крыла, я уже была выжата, как лимон. А после Гвен пришла мама - и сумасшедшее утро наконец-то закончилось, сменившись покоем.

К обеду я уже вполне уверенно ходила по больничному крылу, и маме не приходилось страховать меня, чтобы я не брякнулась на чистый пол, гремя всеми костями. И вообще, я чувствовала, что уверенно иду на поправку - так считали и целители во главе с миссис Кеельз. Я уже надеялась, что сегодня меня выпишут из больничного крыла и разрешат вернуться к занятиям, но не тут-то было. Посовещавшись, они решили все же подержать меня еще пару дней в больничном крыле - ради магического фона, насыщенного, ровного и целебного. Позволяющего как можно быстрее и безболезненней преодолеть как магическое истощение, так и обычную физическую слабость - от которой, впрочем, уже ничего не осталось.

Ну и ладно, оставили и оставили. В конце концов, пропущенные занятия я наверстаю. Да и есть у меня одно дело...

Эдвард

Мое появление из перехода с бессознательной Сеймур на руках было встречено бурными овациями. За овации можно зачесть отборный мат магов, в последний момент удержавших (или пустивших по другой траектории) боевые заклинания – спасательная экспедиция в полной готовности собиралась отправиться в логово врага, и обеспечить ему вечную память. Слава предкам, обошлось – нас с Сеймур оперативно приняли узкопрофильные специалисты, отвели в сторонку и принялись оказывать какую-то там помощь, успешно совмещая ее с допросом.Другие специалисты, менее профильные, обновив данные, бодро стартовали в осиротевшее логово. Если они рассчитывали на бесхозные сокровища, то зря – во-первых, нихрена там ничего нет, только голые камни, частично оплавленные моими стараниями, во-вторых, если вдруг там какая безделица и завалялась, то, по праву победителя чудовища, отходит роду Феррерс.Сеймур перебьется – она отрубилась и из борьбы за сокровища слилась.

Выслушав эти соображения, очень узкопрофильный специалист, пытавшийся наложить очищающее заклинание на рану под лопаткой, впечатленно присвистнул, и нас Сеймур разделили – ее в гексу, из которой как раз вынесли остальных похищенных Шарге неудачников, заканчивать обряд инициации, а меня – в лазарет.Последнее, что я слышал, перед тем, как подействовала анестезия, яростную ругань наших с Кейт кураторов и незнакомых волшебников из магбезопасности, не представляющих, как без потерь завершить для идиотки инициацию. Что-то очень уж забористое она наворотила, от души господа маги ругались.

Первый день в лазарете я проспал, и что там со мной делали, пропустил – чем и счастлив. Второй день – отвечал на вопросы многочисленных посетителей. Вопросов было больше, чем ответов, наш излишне гостеприимный хозяин недобровольных гостей держал без сознания до самого начала обряда, а после начала обряда мне стало не до наблюдений слегка. Недобровольная откачка магической и жизненной силы, которую организовал для нас похититель, – процедура трудоемкая, особенно, когда ты пытаешься сопротивляться.

Из сопротивления, правда, получилась одна херня – ну да хоть что-то.Мама, очень старавшаяся держаться как обычно, зачем-то притащила в палату обоих семейных адвокатов, и те бдительно следили, чтобы меня не переутомляли.Видимо, тоже не понимали, зачем они тут.На третий день был всего один посетитель из числа посторонних – солидный господин из безопасников сообщил мне, что использование связи как маяка для перехода можно трактовать как сознательную попытку усилить связь и тем самым привязать к себе наследника знатного магического рода, и, лучась почтением, поинтересовался, не желаю ли я подать жалобу на мисс Сеймур за противоправные действия.

В голове у меня стало легко-легко, светло-светло…И напрасно отец, прочитавший, наверное, что-то по глазам, спешно выкинул мага из палаты – я бы все равно ему ничего не сделал. В школьном лазарете колдовать можно только после магического разрешения от персонала лазарета, чтобы студенты не подтасовывали результатов обследований и не вмешивались в лечение. Хмыкнув, я спросил у старшего из двух наших адвокатов:

– Мистер Сенерс, не подскажете, как зовут этого господина?

– Зачем это тебе? – нахмурился отец.

– Да просто так, – обаятельно улыбнулся я, – память тренирую. А то он представился – а я забыл…

Все остальные посещения целители запретили. Особых повреждений я не получил – нарушенный магический баланс и неприятная рана под правой лопаткой, где раньше был вшит артефакт экстренного перехода, который, в случае опасности, должен был эвакуировать наследника рода в безопасное место.Его выдрали из тела еще в школе, прямо по живому, и теперь рана плохо заживала, что в общем не удивительно – магические травмы в принципе плохо поддаются лечению. Но все же поддаются.Сеймур я не видел с того самого момента, как сдал ее на руки безопасникам. И до того, как ночью четвертого дня она заглянула в мою палату.