Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

– А схватка? Не будет?

– Зачем? – Бывший фельдфебель проверил порох на полках пистолей и прибавил шаг. – Бабы да детвора уже ушли, скарб что поценней тоже уволокли. За что тогда сражаться-то? Ну, сожгут деревню, так дома поставить за седьмицу можно, не боле.

По ночам же лаймам приходилось очень, очень тщательно охранять свои корабли, ибо в дело вступали охотники за морским зверем, способные броском гарпуна пронзить за несколько десятков метров не только моржа, но и человека. Ещё они были способны проплыть полмили даже в ледяной воде, обмазавшись жиром животных… В любом случае британцам приходилось скверно: снимали часовых, после чего следовал решительный абордаж.

Таким образом было захвачено три корабля – неимоверный позор для флота Англии! Да, собственно говоря, для любого другого тоже…

В итоге британцам пришлось отступить, удовлетворившись сожжением несколько десятков изб, захваченным одним (!) сараем с пушниной и долгой, но безрезультативной артиллерийской перестрелкой с фортом Росс. Точнее, какие-то результаты были у форта Росс, так как через несколько дней после перестрелки один из английских фрегатов нашли брошенным, и судя по косвенным данным, именно во время перестрелки он пострадал достаточно сильно, чтобы его можно было попытаться отремонтировать.

Британия поспешила объявить о победе, но даже сами британцы в это не верили… Индейцы же чрезвычайно гордились тем, что отбились от неприятных чужаков, а напрочь отмороженные эскимосы молили духов, чтобы чужаки пришли ещё – очень уж трофеи были взяты хорошие…

В самой России волновались кочевые и полукочевые народы, прежде всего калмыки, большая половина которых в 1772 году ушла назад в Джунгарию[470]. Ушли с шумом и рассказами о величии, которое они прямо сейчас завоюют. Большая их часть была крайне недовольна Павлом, который вёл очень жёсткую политику по отношению к инородцам, и не всегда справедливую. Но несмотря на несправедливости, калмыки были поголовно вооружены ружьями и пистолетами – вплоть до женщин и подростков, да и с клинковым оружием было всё более чем в порядке. А это прямо говорило, что Павел, несмотря на национально ориентированную политику, в материальном плане их совсем не притеснял…

С оружием у ушедших было всё хорошо, а с христианским милосердием плохо, так что по дороге те изрядно «пошалили». В русских землях переселенцев сопровождали солдаты, а вот в районе Казахстана калмыки без особого стеснения начали грабить местных[471], мотивируя это тем, что «они издревле были нашими данниками, пусть целуют сапоги, вспоминая хозяйскую плеть». Благодаря вооружению и участию части орды в европейских войнах, сопротивление немногочисленных казахов, и не только казахов, удалось легко сломить, так что в итоге многовековой порядок в степи был нарушен, и начался большой передел земель. Не в последнюю очередь он стал причиной того, что впоследствии русским войскам удалось так легко захватить эти края…

Ушедшие устроились в Китае очень неплохо, и теперь оставшиеся калмыки рвались к родственникам. Не все, разумеется, но голоса инакомыслящих мало кто слушал. Услышав о грядущем переселении ойратов, остальные кочевые и полукочевые народы резко разделились. Одни отнеслись к этому чрезвычайно враждебно: учитывая грабежи, сопровождавшие переселение, удивляться не стоило… Другие надеялись присоединиться к грабежам, а главное – занять в Поднебесной более высокое положение, чем сейчас.

В принципе, Павел ничуть не протестовал: подданные из них были сомнительные, разве что башкиров и ряд других народов было бы жалко, вздумай они уйти. А калмыки да ногайцы… Не чтобы плохи, просто где прокормится один кочевник, может прокормиться десяток земледельцев, причём без претензий на родство с Чингисханом и на мировое господство.

Другое дело, как обеспечить маршрут, чтобы несколько сот тысяч человек не умерли по дороге от бескормицы, но чтобы не были задеты интересы лояльных подданных, ибо у каждого кочевника по меньшей мере несколько голов скота, и такая «скотская армия» способна превратить в пустыню любую местность на несколько лет. В общем, головная боль и траты нешуточные, но зато снимались проблемы с осёдлыми соседями кочевников, которым не нравились побочные эффекты от такого соседства, заключавшиеся в регулярно вытаптываемых полях, угоне скота, набегах за молодыми женщинами и в прочих «развлечениях».

Непросто дела обстояли и в недавно захваченной Персии. Сами персы в большинстве своём отнеслись к русским весьма дружелюбно, посчитав старшей роднёй. Да и законы русского государства были вполне адекватны и понятны. Но вот проживавших на территории Персии представителей других народов начали резать…

Как это обычно бывает при глобальном переделе власти, равновесие нарушилось, и пострадали прежде всего малочисленные, но сравнительно богатые группы населения, к которым у персов были какие-то претензии. Прежде всего – крупная община евреев, контролировавших как минимум треть финансовых потоков страны. Павел относился к ним негативно, но вот резни совершенно точно не хотел: в данном случае сработал «ефрейторский зазор», и местные были твёрдо уверены в своей безнаказанности. Ну и плюс деньги… Резню остановить удалось, но поздно, и большая часть общины была уничтожена. Поздно – потому, что военным было велено «по возможности мягко обращаться с местными жителями», а сами евреи жили компактно, отдельно, так что пока узнали, пока подоспели…

Ещё хуже пришлось арабам, курдам… Не трогали или почти не трогали только армян, и христиан вообще, здраво понимая, что за такое христианское государство точно не погладит по голове.

Не стоит думать, что дело только в ненависти к чужакам, соплеменников персы резали как бы не более охотно. Враждующие кланы, слишком богатые, наглые, слабые, сильные соседи…

Войска получили приказ стараться не вмешиваться в происходящее: «Покуда резня идёт между теми, кто не имеет гражданства российского и не известен как человек, могущий принести несомненную пользу, старайтесь не лезть в сию грязь. Чтобы понимать, кто прав, а кто виноват, и как следует поступить по местным законам справедливости, следует прожить здесь не один год. В противном случае можно наломать добрых дров и заполучить врагов Государству Российскому на самом пустячном, казалось бы, происшествии. Выглядит резня сия гадко и мерзко, но следует помнить, что это Восток, а не Россия, и подходить к нему следует по другим меркам. Происшествия таковые случаются здесь постоянно, и людишки местные привычны к этому.

Однако если задета честь или безопасность любого из наших подданных или честь Государства Российского, приказываю применять силу без всякого раздумья, и крайне жестоко – так, чтобы туземцы сразу уяснили, что поднять руку на одного из российских граждан – это значит лишиться сей руки».

Захват Персии стал причиной «принципа домино»,