Эдгар Уоллес. Сообразительный мистер Ридер. Гилберт Кит Честертон. Воскрешение отца Брауна - Эдгар Уоллес

Он достал из ящика стола конверт, написал на нем адрес театральной кассы и начал писать письмо, в котором объяснял, почему не может использовать присланные ему билеты, когда у него возникла неожиданная мысль. Он был кое в чем виноват перед мисс Маргарет Белмэн, и это тяготило его и не давало покоя. Однажды он исключительно в прагматических целях назвал ее своей женой. Да, это нелепейшее утверждение понадобилось для того, чтобы успокоить одну сумасшедшую, это верно, и все же оно было произнесено. Сейчас мисс Белмэн устроилась на хорошую работу – секретарем в штабе одной из политических партий, за что ей следовало благодарить мистера Дж. Г. Ридера. (Если бы она знала, что без его участия здесь не обошлось!)

Он придвинул к себе телефонный аппарат и вызвал ее номер. После обычного ожидания в трубке раздался знакомый голос.

– Э-э-э… Мисс Белмэн? – мистер Ридер, покашляв, прочистил горло. – У меня тут… э-э-э… есть пара билетов в театр на сегодня. Не хотели бы вы пойти?

Последовало изумленное молчание, а потом:

– Спасибо за приглашение, мистер Ридер. Я с удовольствием пойду с вами.

Мистер Дж. Г. Ридер побледнел.

– Я хотел сказать, что я эти билеты… Я просто думал, что ваш… Э-э-э… Что кто-нибудь другой захотел бы пойти… То есть я…

На другом конце провода раздался тихий смех.

– То есть вы не хотите идти со мной, – предположила она.

И тут мистер Ридер совершил грубую ошибку, непростительную для человека с его опытом:

– Где-то через час я зайду за вами! – поспешно воскликнул он, испугавшись, что сейчас она обидится на него. – Только я вообще-то думал…

– Давайте встретимся в театре… В какой театр мы пойдем? «Орфеум»? Чудесно! Тогда в восемь.

Мистер Ридер положил трубку, обливаясь потом и чувствуя себя совершенно обессилившим. По правде говоря, до сих пор он ни разу не водил женщин ни на какие светские развлечения, и теперь, начиная осознавать, что его ожидает, стал стремительно терять спокойствие, даже начал задыхаться. Убийца, проснувшийся в камере смертников после сна о хмельной пирушке, не испытывает столь мучительных переживаний, какие выпали на долю мистера Ридера, которого из спокойного, хоть и коварно изменчивого течения привычной жизни вырвал и стал неумолимо притягивать к себе водоворот неизведанности.

– Господи помилуй! – прошептал мистер Ридер, использовав выражение, которое срывалось с его уст исключительно в переломные для его внутреннего мира минуты.

Под началом мистера Ридера работала одна молодая женщина, которая соединяла в себе щепетильную до дотошности аккуратность в складывании документов с полным отсутствием тех женских качеств, которые превращают мужчин в богов и в былые времена бросали армии Менелая на стены Трои. Мистер Ридер обращался к ней не иначе, как «мисс», хотя и подозревал, что фамилия ее была Оливер. В действительности, хоть он об этом и не догадывался, она давно уже вышла замуж и обзавелась двумя детьми.

Мистер Ридер направился на верхний этаж здания на Риджент-стрит за советом и инструкциями.

– Понимаете, я… э-э-э… нечасто… м-м-м… вожу женщин в театр и не совсем представляю, что меня ожидает, тем более что девушка, с которой я иду… гм… мне незнакома.

Его холодноликая помощница про себя усмехнулась. У мужчин в возрасте мистера Ридера, если подобные естественные навыки еще не отмерли полностью, то им давно бы уже следовало окаменеть.

Он записал в блокнот ее совет.

– Шоколад? А где можно раздобыть… Ах да, припоминаю, капельдинеры его продают. Огромное вам спасибо, мисс… э-э-э…

И когда он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, она усмехнулась в открытую.

– И этот туда же. Седина в бороду, бес в ребро… – осуждающе пробормотала она.

Входя в пышное фойе «Орфеума», Маргарет не знала, чего ждать. Как должен пройти вечер в обществе мужчины в фетровой шляпе с плоской тульей и в наглухо застегнутом сюртуке доисторического покроя, который он носил в повседневной жизни? Она бы прошла мимо элегантно одетого джентльмена в пикейном жилете и с идеально завязанным галстуком-бабочкой, если бы он не позвал ее.

– Мистер Ридер! – изумленно воскликнула она.

Действительно, это был мистер Ридер, одетый по самой последней моде, в идеальном до запонки костюме, в начищенных до блеска остроносых туфлях. Дело в том, что мистер Ридер, подобно многим мужчинам, в рабочие часы полагаясь на свой собственный вкус, в случаях торжественных слепо подчинялся указаниям портного. Если об обязанностях своих Дж. Г. Ридер не забывал ни на секунду, то о своей одежде он не задумывался никогда.

Он помог девушке снять плащ (ему несколько мешали купленные заранее программа и большая коробка шоколадных конфет, которую он держал за атласную ленточку). До начала представления оставалось еще четверть часа, и Маргарет почувствовала, что обязана объясниться.

– Вы говорили о «ком-то другом». Вы имели в виду Роя, того молодого человека, который иногда встречает меня у Вестминстера?

Да, мистер Ридер говорил об этом юноше.

– Мы с ним были просто хорошими друзьями, – сказала она. – Не более того… Теперь уже даже не хорошие…

Она не договорила почему, хотя объяснить все могла одним предложением, если бы сказала, что мать Роя придерживалась самого восторженного мнения о качествах своего единственного сына, как физических, так и умственных, и что Рой полностью разделял суждение матери, чего нельзя было сказать о самой Маргарет.

– Понимаю, – с несчастным выражением произнес Ридер.

Вскоре вступивший оркестр сделал невозможным продолжение разговора, поскольку сидели они в первом ряду рядом с самыми шумными медными инструментами и недалеко от самых пронзительных деревянных инструментов духовой секции. Во время первого акта Маргарет несколько раз украдкой бросала взгляды на своего спутника. Она ожидала увидеть, что этого мужчину если не рассмешит, то хотя бы удивит неприкрытая театральность броского сценического действа, не имеющего ничего общего с настоящей жизнью, которую он так хорошо знал. Но всякий раз, когда она смотрела на него, мистер Ридер затаив дыхание наблюдал за происходящим на сцене. Маргарет почти физически почувствовала, как его бросило в дрожь, когда главного персонажа привязали к бревну и швырнули в бурный горный поток, а когда сценического Юпитера под самый занавес спасли, она буквально остолбенела, услышав, как мистер Ридер облегченно вздохнул и передернул плечами.

– Но, мистер Ридер, вам ведь все это должно казаться ужасно скучным, верно? – не доверяя своим глазам, спросила она, когда в зале зажгли свет.

– Это? Вы имеете в виду пьесу? Что вы, конечно же, нет! По-моему, отличная пьеса…

– Но ведь в жизни так не бывает. Сюжет совершенно невероятный, а отдельные эпизоды так вообще… Нет-нет, пьеса мне, разумеется, тоже очень нравится, прошу вас, не беспокойтесь! Я просто подумала, вы ведь столько знаете о криминологии (я правильно это называю?), и такой сюжет должен был только позабавить вас.