Кто не рискует - не выживает - Наталья Лукьянова

Огромные широко распахнутые двери сопки поглощали безмолвные живые ручейки, пропуская их вовнутрь подпольного завода. Попадая в помещение, цепочки распадались. Было заметно, что и это движение отнюдь не было хаотичным.

Каждый человек четко знал свои обязанности и, заученно выполняя определенные движения, покорно занимал свое рабочее место. Дюжие вооруженные охранники были повсюду. Двое из них контролировали ворота, остальные рассредоточились по всей территории, зорко следя за каждым движением подневольной рабочей силы.

Сначала в комнате, похожей на раздевалку, люди переодевались. Кто-то сбрасывал рванье и надевал на себя высоченные резиновые бахилы, брезентовые штаны и такие же грубые брезентовые рубахи. Кое-кто натягивал всю эту брезентово-резиновую амуницию поверх одежды. Каждый повязывал на голову косынку, надевал прорезиненный фартук и перчатки, некоторые натягивали на лицо грязные марлевые повязки.

К подругам, как только они попали в раздевалку, сразу же подошел охранник, выразительным кивком указал им их место, и те, вновь подчиняясь общему ритму, изредка поглядывая на соседей, стали облачаться в рабочую одежду. После переодевания их отвели в первый зал импровизированного завода, поставили у контейнерной ленты друг напротив друга и вручили по огромному острому разделочному ножу.

Первый зал, куда попали незадачливые путешественницы, представлял собой образцовое предприятие по обработке и заготовке рыбы, этакий небольшой консервный заводик, без сомнения подпольный и, как уже догадались подруги, с явно выраженным криминальным запашком.

Лента транспортера, тихонечко и очень по-домашнему урча, бесперебойно подавала порции свежей рыбы, которую беспрерывно подвозили на автопогрузчиках. Рабочие располагались по обе стороны безостановочно бегущей ленты. У каждого в руках был точно такой же огромный нож, как у подруг. Невольники, не глядя по сторонам и не теряя даром ни одной секунды, ловкими заученными движениями подхватывали с транспортера серебристую тушку горбуши, одним профессиональным и резким ударом вспарывали ей брюхо, быстро вынимали внутренности. После этого потроха выбрасывались в рядом стоящие ящики, а икра отделялась и аккуратно помещалась в довольно большие пластмассовые чаны. По мере наполнения чаны переносились в следующий зал. Выпростанная тушка летела на транспортер, который увозил обработанную рыбу дальше. Там двое рабочих снимали ее с ленты, укладывали в ящики, которые тут же грузили на электрокары и увозили в другой цех.

Производство было налажено. Ни пустых разговоров, ни перекуров, ни перекусов, каждый знал свое место и выполнял свои функции с точностью хорошо отрегулированного автомата. Охране не приходилось даже покрикивать.

Вот тебе и пустые разговоры, намеки всякие. Не зря земля слухами полнится. Подумать только, в трех часах езды от нормальной жизни организован и функционирует самый настоящий, довольно современный концлагерь. Производство эффективное, рабочей силы – рабов – предостаточно. Заработную плату платить некому. Рыбы в океане хватит на тысячу лет. Как бы не сойти с ума от всего этого. Теперь понятно, почему везде так воняет рыбой, немудрено, что характерным запахом пропитано все вокруг.

Подруги моментально, как будто всю жизнь только этим и занимались, не нарушая общезаданного ритма, принялись за работу. Откуда что взялось! Под бдительным взглядом охранника они начали орудовать ножами. Не уступая в ловкости и умении рабам-роботам, принялись вспарывать горбушу. Страх оказался лучшим учителем.

Через пару-троечку часов, несмотря на изнуряющий и ни на минуту не стихающий темп работы, онемевшие, затекшие плечи и спину, они стали потихоньку осматриваться, стараясь не привлекать к себе внимания.

Выхода не было. О побеге не могло быть и речи. Вся территория ангара была буквально нашпигована вооруженной охраной. Где набрали таких мордастых головорезов устрашающего вида, понять было невозможно. Ну ладно, один урод, ну два. Эти же были как на подбор – целый полк злобных мордоворотов, причем очень преданных своему делу. Ни о подкупе, ни о договоре с такими особями просто не может быть и речи. Бежать отсюда – идея просто из области фантастики, выжить в таких условиях, конечно, можно, но, скорее всего, хватит их хрупких тел и душ ненадолго.

Неожиданно раздался оглушительный вой сирены. Вздрогнув от неожиданности, подруги затравленно оглянулись по сторонам. Лента транспортера остановилась. Рабы, не дожидаясь дополнительной команды, потянулись к выходу, опять заученно и послушно выстраиваясь в те же цепочки, что и утром. Перед тем как выйти из ангара, люди сдавали ножи одному из охранников. После чего второй охранник быстрыми, профессиональными движениями ощупывал и досматривал каждого выходящего наружу.

Только пройдя тщательный досмотр, невольники попадали на улицу, и снова в абсолютном безмолвии каждая цепочка начинала движение к своему бараку. Всего по пути Юлька насчитала четыре барака, подобных тому, в котором теперь жили они с Аленой. Все строения располагались совсем недалеко от основного ангара. Место для подпольного завода было выбрано с большим умением и являлось идеальным для подобного предприятия.

Слева от идущих, насколько хватало глаз, раскинулись сопки, поросшие буйной растительностью. Сопка-ангар ничем не выделялась среди своих природных собратьев. Даже находясь поблизости ее, невозможно было отличить от других, разве у тех не было дверей-ворот. А уж издалека, а тем более с воздуха увидеть что-то неординарное, привлекающее внимание, было просто невозможно.

Рядом с ангаром была оборудована большая автомобильная стоянка, где парковалось довольно много машин, начиная от легковых и заканчивая грузовиками и пикапами. Крыша стоянки была затянута зеленой камуфляжной сеткой. То, что увидела Юлька с правой стороны ангара, заставило ее внутренне невольно ахнуть. Там разместилась самая настоящая вертолетная площадка, на которой стоял небольшой вертолет.

– Ми-2, – безошибочно определила Юлька. Не зря же она столько лет прожила в разных летных гарнизонах. – Ничего себе размах, вот тебе и не Сицилия, вот тебе и мужичок с ноготок. Да здесь не заводик подпольный, здесь целая бандитская империя.

Череда сопок, обрываясь, переходила в широкую пляжную полосу метров в четыреста, потом начинался бесконечный океан. На рейде маячили силуэты небольших суденышек, а от пирса к суденышкам и обратно сновали шустрые моторные лодки.

«Господи, – продолжая движение и стараясь рассмотреть все поподробнее, подумала Юлька, – сколько же здесь народу сгинуло? Как вообще все это возможно в наше время? Какое же количество времени находятся здесь эти несчастные? Месяц, год, два? Определить невозможно. У всех одинаковые серые лица, глаза тоже одинаковые – потухшие, ни мысли в них, ни надежды. А эти покорные, доведенные до абсолютного механизма движения? И все безропотно молчат… Видимо, люди давно переступили последнюю грань, расстались со своим прошлым и покорились неизбежности».

Между тем безмолвная процессия уже вползала в свой барак. Снова ударил в нос зловонный запах, вызвав приступ дурноты, заставив подруг содрогнуться. На грубо сколоченном деревянном столе приятельницы увидели простые алюминиевые миски, наполненные густым дымящимся варевом. Люди, вновь не нарушая молчания, быстро заняли места за столом и, схватив ложки, лежащие рядом с мисками, начали жадно хлебать горячее месиво.