Романов. Том 1 и 2 - Владимир Кощеев

Я вздохнул, чуть разведя ладони в сторону.

— Я подозревал, что это некто из нашего ближайшего окружения, государь. Дождались, пока я окажусь в зоне доступности и — попытались таким образом избавиться от княжича. Будь у меня на самом деле ранг Б3, я бы оказался похоронен в бетоне. И ЦСБ вытаскивала бы уже мой труп.

Он хмуро посмотрел на меня, вскинув бровь.

— Почему же? ЦСБ следило за вашими передвижениями с того момента, как наемники обнаружили себя.

— И все равно приехали значительно позже, чем следовало, если они и впрямь намеревались меня спасти, — чуть склонив голову набок, ответил я. — Но, разумеется, я не знаю, почему была такая долгая задержка, что я повоевать на этой стройке успел. А если бы сидел в багажнике, наемники бы просто дождались, когда явятся бравые парни и устроили затяжной безнадежный бой. Чтобы у ЦСБ не было шанса меня откопать раньше срока.

Царь молчал, наблюдая за мной. Дисплей ноутбука погас, и лицо монарха погрузилось в тень, став похожим на восковую маску безразличной статуи.

— Это очень опрометчивые слова, Дима, — сказал Михаил II.

Вот теперь его аура вспыхнула, сжимая мое тело со всех сторон. Будь я послабее, сейчас пытался бы вдохнуть сдавленной грудной клеткой улетучившийся воздух. Но я не слаб, и могу за себя постоять.

— И потому я больше нигде их не повторю, пока не будет вашего приказа, государь, — склонил голову я, преодолевая сопротивление царской воли. — У меня нет ни нужды, ни желания враждовать — ни с Рюриковичами, ни с ЦСБ. И уж тем более я, как и весь мой род, верен владыке Русского царства.

— Я запомню твои слова, — легко кивнул он, и давление тут же рассеялось. — А теперь расскажи мне, как я должен отнестись к этому?

Он провел ладонью по клавиатуре ноутбука, дисплей вновь загорелся, и царь повернул терминал ко мне. На экране высветился документ с моего жесткого диска.

— Это теоретическая база для создания искусственных нейронов, — сказал я. — Но я не совсем понимаю, в чем проблема, государь. Я проверил наше законодательство, там нет никаких запретов на подобное…

Михаил II слушал меня с легкой улыбкой на губах.

— А проблема, Дима, в том, что этот документ, эта твоя теория — это десятилетний труд моей лаборатории. Теперь давай поговорим откровенно, как дядя и племянник. Пусть мы и не кровные родственники, но я знаю тебя практически с младенчества. Итак, тебе кто-то рассказал о «Живой воде»?

Я хмыкнул.

— Прямо сказка какая-то, — сказал я. — Нет, я понятия не имел, что над этим направлением уже работают какие-то люди. Собственно, можно поднять все мои контакты, но я уверен, что если и пересекался с человеком, который мог бы быть причастен к вашим разработкам, но со мной он об этом не говорил.

— Какая странная формулировка для человека, который ни в чем не виновен, — подметил «дядя».

— Чистая правда, государь. Я ведь не имею ни малейшего представления, кто и где работает на Русское царство. Но, например, с парой докторов современной биоинженерии я вел активную переписку перед поступлением в ЦГУ. А Марков вообще вел мою подготовку к вступительным экзаменам.

— То есть, ты утверждаешь, что все эти документы — это твое собственное творчество? — после паузы уточнил Михаил II. — И никто тебе ничего не подсказывал?

— Если бы я нашел, у кого спрашивать, я бы так и поступил. Но мне пришлось опираться на уже известные факты, оглядываться на официально поступившее в лаборатории оборудование, и уже на них натягивать теорию.

Потому что от моего родного мира этот отстает лет так на полста как минимум. А в некоторых вопросах — и на все двести. Но в лицо монарху одного из сильнейших государств такого говорить не следует.

Михаил II не сводил с меня взгляда. Повернув ноутбук к себе, он протянул руку.

— А теперь давай посмотрим, что у тебя в кармане, Дима.

Наличие флешки обнаружить не сложно. Так что не удивительно, что всех гостей просканировали. Это все же Кремль, а не ночной клуб.

Вытащив накопитель, я подал его государю, и тот собственноручно вставил его в разъем. Свет, падающий на лицо государя, изменился — царь открыл папку с документами.

— Здесь больше сотни работ, Дима, — сказал он, листая список. — И ты все это написал сам?

— Не за один год, государь. Но да, все, что находится на этой флешке — результаты моего труда, — я сделал паузу и добавил: — Естественно, все опирается на уже изданные работы по всему научному миру. Доступа к секретным исследованиям у меня нет даже в «Руснефти», я же не наследный княжич.

— Осторожничаешь? — спросил, приподняв бровь царь.

— Есть два возможных сценария, государь. И я очень хочу выйти из Кремля на своих ногах, а не вперед ими с биркой на большом пальце.

— Полагаешь, я способен убить собственного племянника? — разыграл гнев монарх.

Но ауру не выпустил, что доказывало отсутствие настоящей злости.

— Считаю, — сказал я ровным голосом, — что верховный правитель не имеет права на личное, когда от его решений зависит почти сто пятьдесят миллионов человек. И я прекрасно представляю, насколько опасно одно только подозрение, что подобная флешка существует.

— Что ж, я скажу тебе кое-что, Дима. Это будет наша с тобой маленькая тайна, но сперва…

Он нажал на кнопку селектора, и левая стена кабинета отъехала в сторону. Неприметный человек в униформе слуги вошел и с поклоном положил на стол бумагу.

— Начнем с этого, — закончил мысль Михаил II.

Подписка о неразглашении была мной оформлена без каких-либо сомнений. Уже одно то, что мне ее дали, говорило, что я смогу отсюда выйти.

Стоило поставить подпись, слуга прихватил документ и вышел тем же путем, каким вошел. Стена встала на место, и царь продолжил речь.

— Когда царица принесла мне твои записи, я отправил их в свою лабораторию. Десять лет они бились над проблемой, обошлись мне в сотни миллионов, а сегодня утром прислали подтверждение — ты оказался прав. Проект «Живая вода», наконец, сдвинулся с мертвой точки. Ты понимаешь, к чему я клоню?

— Что на флешке могут найтись и другие проекты Русского царства, не имевшие решения до сегодняшнего дня, — кивнул я. — И это сэкономит казне огромное количество денег и времени. Естественно, после того, как ваши сотрудники подтвердят мои теории своей практикой.

Царь кивнул.

— И в связи с этим у меня возникает закономерный вопрос: ты пришел сюда, уже зная, что у нас состоится такой разговор. Конечно, можешь это отрицать, но я уверен, что ты догадывался о существовании этих разработок, ты ведь умный парень, и должен понимать, что копаешь вопросы не один. Так что же ты хотел получить в награду за свои открытия?

Я сделал вид, что задумался. По-хорошему, можно было бы выпросить разрешение войти в один из исследовательских институтов, но это бы лишило меня маневра. А к тому же еще и огромного времени — ведь придется доказывать на каждом шагу, что я действительно знаю, что делаю. Потому как никто посторонний не поверит, что Романов — гений.