Память Вавилона - Кристель Дабо

Превозмогая боль в спине, девушка пошла следом за предвестниками, правда, держась от них на почтительном расстоянии. Хотят они того или нет, отныне она член этой группы, и им придется терпеть ее присутствие – по крайней мере в течение трех недель.

Они прошли по монументальному мосту, соединявшему ковчеги виртуозов Елены и виртуозов Поллукса, и направились к боковому корпусу Школы. Поднявшись вместе со всеми на третий этаж, Офелия попала в лабораторию с роскошным интерьером: высокие потолки, медная фурнитура, бархатная обивка мебели. Зал купался в пестром свете, лившемся сквозь оконные витражи; потолочные вентиляторы овеивали помещение легким приятным ветерком. На столах из самых ценных древесных пород стояло самое современное оборудование для опытов.

Нерешительно присев к лабораторному столу, Офелия заметила, что число студентов вокруг нее удвоилось: к подразделению Крестников Елены присоединились Дети Поллукса. Гомон мгновенно стих, когда вошедшая женщина провозгласила:

– Знание служит миру и прогрессу!

– Знание служит миру и прогрессу! – в унисон повторили учащиеся, прижав к груди кулаки и щелкнув каблуками.

Женщина кивнула холодно, без улыбки. Судя по бронзовой коже, черным волосам и горящим глазам, она была чистокровной вавилонянкой. Золотые галуны на ее форме сверкали так же ярко, как взгляд, который она устремила на Офелию.

– Стажер Евлалия, меня зовут Леди Септима, я буду вашим наставником и преподавателем по специальности. Вчера мне сообщили результаты ваших тестов. Они не блестящи. Тем не менее я предпочитаю лично решать, достойны ли вы стать предвестницей. Однако быть достойной еще не значит победить. – На сей раз Леди Септима обвела глазами всю аудиторию, опалив огненным взглядом лицо каждого слушателя. – Сегодня вас здесь много, но только двое из всех – один из Детей Поллукса и один из Крестников Елены – будут удостоены степени виртуозов.

Взгляд Леди Септимы задержался – быть может, бессознательно – на юноше, так похожем на нее, что он, несомненно, приходился ей родственником. Теперь Офелия начала понимать значение слов «Здесь остаются только лучшие из лучших». «Дружная Семья» зиждилась на соперничестве своих студентов.

– Моя обязанность, – продолжала Леди Септима, снова обращаясь к Офелии, – заключается в том, чтобы превратить необработанный минерал, зовущийся вашим семейным свойством, в алмаз чистейшей воды. Но это еще не все. Корпорацию предвестников, которую я возглавляю, удостоили высокой чести – переписать каталог Мемориала. Те, кто заслужит право влиться в группы чтения, и только они, будут приняты в Школу. В вашем распоряжении, стажер Евлалия, три недели; за это время вы должны мне доказать, что я не напрасно потратила время на занятия с вами. Вопросы есть?

Офелия сжала зубы, преграждая путь вопросам, которые рвались у нее с языка: «Как получить право доступа в Секретариум? Вправду ли там есть бронированная комната? Где скрыты развалины старой школы? И что это за „последняя истина“, которую ваш достославный Мемориал не желает открывать народу?»

Но нет, было бы слишком неосторожно – если не сказать опасно – назвать подлинную причину ее появления на Вавилоне. И она спросила о другом:

– А почему сегодня отменили чтения?

Офелия считала свой вопрос вполне естественным. По крайней мере, так ей казалось – пока она не заметила, что все окружающие испуганно съежились, словно потолочные вентиляторы обрушили на лабораторию ледяной дождь. Одна только Медиана прикусила губу, сдерживая смех.

Но Леди Септима держалась все так же невозмутимо. Она лишь чуть приспустила веки, погасив пламя своего взгляда. Ее ответ был обращен не к одной Офелии, а к каждому из студентов.

– Я не стану комментировать то, что всех вас так занимает. Не обращайте внимания на слухи. Уже завтра газета «Официальные новости» сообщит все, что вам необходимо знать. Не забывайте, что это единственный источник, из которого предвестники могут черпать информацию. А теперь пусть каждый из вас изучит лежащий перед ним образец, руководствуясь предписанными правилами, – властно приказала она. – Вам надлежит идентифицировать предмет, в состав которого он входил, и представить мне исчерпывающий отчет до конца занятия. Стажер Евлалия, вы сегодня ни к чему не прикасаетесь: просто наблюдаете за действиями своих товарищей и у´читесь у них, как нужно действовать.

Если Леди Септима надеялась добиться от Офелии полной сосредоточенности, то она сильно ошиблась. Пока окружающие благоговейно манипулировали сложными лабораторными инструментами, изучая свои образцы, девушка и не подумала наблюдать за их действиями.

Она усиленно размышляла над загадочным слухом. Что же в действительности произошло в Мемориале? И есть ли хотя бы ничтожная вероятность, что это связано с Торном? Может, он попал в какую-то передрягу, пока она сидит тут без дела?

Офелия стряхнула с себя задумчивость, почувствовав чей-то жгучий взгляд. Сперва она сочла, что ее снова беззастенчиво разглядывает Медиана, но нет – та была поглощена работой. На нее смотрел другой студент – тот самый, которого Леди Септима безмолвно отметила взглядом, произнося свою речь. Он сидел на другом конце длинного стола, где уже отпечатал на машинке свой отчет об экспертизе, и буквально насквозь прожигал девушку взглядом, словно она была очередным образцом для изучения. От его брови к ноздре тянулась золотая цепочка. Офелия еще не постигла всех тонкостей вавилонского дресс-кода, но Амбруаз успел ей рассказать об этом украшении: судя по нему, юноша принадлежал к очень знатной семье потомков Поллукса. И, вероятно, приходился сыном Леди Септиме.

Офелия ответила на его взгляд своим, также полным интереса. Для ее планов было бы очень полезно познакомиться с ним поближе, но она тут же отказалась от этой мысли: юноша рассматривал ее с такой нескрываемой враждебностью, что вряд ли она могла рассчитывать на успех.

– Уберите инструменты, оставьте образцы на столах и сдайте мне свои отчеты, – приказала Леди Септима в конце занятия. – Дети Поллукса идут в спортзал для сенсорной тренировки. Крестники Елены возвращаются на свой ковчег. И чтобы сегодня больше не было никаких сплетен и слухов, всем понятно? А вы останьтесь, – добавила она, удержав Офелию за плечо. – Мне нужно кое-что обсудить с вами.

Дождавшись, когда лаборатория опустеет, Леди Септима плотно закрыла дверь и повернулась к девушке скованным движением робота.

– Стажер Евлалия, я вижу, вам скучно с нами?

Офелия напряглась. Эта женщина подавляла ее, хотя держалась очень спокойно, да и ростом была чуть выше ее самой.

– Я не понимаю.

Леди Септима посмотрела на нее. Хотя нет, глагол «смотреть» был неприменим к ее глазам. Взгляд Леди Септимы буквально расчленял девушку. Он проник сквозь шаткие стекла ее очков, вычислил, с точностью до миллиметра, степень расширенности зрачков, углубился в ее вены, зафиксировал сбои сердечного ритма, изучил обмен веществ во внутренних органах, рассмотрел, одну за другой, каждую молекулу ее тела.