Message: Чусовая - Алексей Иванов

Самый нефтеносный район Чусовая ныне утратила. Наиболее активно добыча нефти ведётся на реке Ирень, притоке Сылвы.

Земные богатства Урала народная поэзия часто объясняет легендой о некоем великом боге или даже Илье-Пророке, которые несли в мешке все сокровища мира, да мешок зацепился за вершины гор, порвался, и сокровища высыпались на Урал. Но есть и ещё одна «сказка» или «поэма» — научно- фантастическая. Она гласит, что около двух миллиардов лет назад «в западный бок» Уральского хребта ударил астероид. Образовался огромный кратер радиусом около 550 км. Такие древние сверхгигантские кратеры наука называет «звёздными ранами» или «астроблемами». Эпицентр уральской «астроблемы» находится на стыке нынешней Пермской области и Республики Башкортостан — южнее посёлков Чернушка и Октябрьский. По окружности кратера образовались трещины, постепенно заполнившиеся осадочным материалом. Эти трещины — русла рек Белой, Чусовой и Камы от устья Чусовой до устья Белой. Материю астероида и жидкое содержимое земных недр тоже «выбило» на периферию взрыва. Поэтому вдоль всего течения Чусовой сгруппировались рудные залежи, а по нижней Чусовой, Каме и нижней Белой сконцентрировались нефтяные месторождения. Может, всё это и неправда, но приятно думать, что Чусовая сброшена на Землю со звёзд.

Кто в вагоне коротает время за преферансом и курицей- гриль, тот и не заметит, что от Перми до Екатеринбурга железная дорога прошла по горному хребту. Урал невысок, а Средний Урал — наиболее пониженная и сглаженная его часть. Здесь порою даже не верится, что вокруг — горы. Но Чусовая позволяет в этом убедиться воочию. Ещё В. Геннин в своей работе «Абрисы» (1728) писал: «А высокие горы имеются близ Чусовой реки… называются Уральскими».

Средняя часть реки, где Чусовая течёт «в камнях», и есть разрез Уральского горного хребта. Долина Чусовой здесь пролегает по сильно разрушенной низкогорной стране. Высшая точка этого древнего низкогорья — гора Северный Басег (995 м). Наибольшие высоты в окрестностях Чусовой — гора Сабик в районе посёлка Староуткинск (528 м) и гора Старуха в районе села Усть-Утка (467 м). А в среднем высота Чусовой — 450–500 м над уровнем моря. Величина падения от истока до устья — 170 м, то есть 45 см на 1 км.

Со времён посещения Чусовой Родериком Мэрчисоном (1841) — геологом, открывшим пермский геологический период, — считалось, что Чусовая протекает в гигантской тектонической трещине, то есть по разлому Уральского хребта. Только в конце 80-х годов XIX века русский геолог Ф. Чернышёв доказал, что поперечные долины Уральского хребта — эрозионные, то есть разработанные водой и ветрами, и формировались они одновременно с поднятием хребта.

Ледники до широты Чусовой не доползли ни разу, поэтому здесь нет ледниковых форм рельефа — сглаженных валунов, погребённых морен, впадин приледниковых озёр. Рельеф чусовской долины сформировали три силы — тектонические подвижки пластов, эрозия и карст.

Мамин-Сибиряк писал, что береговые скалы являются главным украшением Чусовой. А скалы эти в течение тысячелетий гигантскими напильниками обтачивали вода и ветер, создавая подлинную природную галерею скульптурных шедевров. Для людей с воображением плаванье по Чусовой — это путь «сквозь строй» гигантских каменных химер. На Чусовой есть «Баба Яга», «сокол», «конёк», «олень», «курица», «ёрш», «филин», «медведь» и много кто ещё, не считая разнообразных «гребней», «котлов» и «печек» и не упоминая какие-нибудь совсем уж экзотические «Афонины Брови» или «Девичьи Слёзы».

Чусовские Столбы — это гряда утёсов длиной около километра. Некоторые утёсы-останцы стоят совершенно отдельно, башнями. Общая высота горы — более 70 м, высота останцев — от 20 до 50 м. Не все останцы видны с реки. На вершине горы — карстовые воронки, в одну из которых уходит ручей, выходящий родником уже у подножия. На Столбах кроме воронок можно наблюдать и другие карстовые формы рельефа — слепые пещеры (так называемые пещеры Столбовские глубиной не более 5 м), одна из них имеет арку-окно. В толще пород встречаются окаменелости — рецептакулиты (то ли губки, то ли мшанки, ещё точно не определено). Местные жители говорили о Столбах филологам УрГУ так: «Дальше там Столбы о четырёх углах. С одного угла — старик в тулупе, с другого — старуха с котомкой. Может, были молоды когда-то, а теперь состарились совсем». Этому рассказу вторит пермский турист и краевед С. Торопов: «На одном из столбов видно глыбу, напоминающую издали сгорбившуюся над книгой старушку. Этот столб так и называется — Старушка». Мамин-Сибиряк описывает Столбы по-другому: «Это почти правильной круглой формы известковые колонны в 20 сажень высоты; около них поднимаются несколько меньших колонн. Можно подумать, что это остатки какой-то гигантской колоннады, заваленной мусором; только благодаря героическим усилиям Чусовой выглянул на свет божий один угол этой скрытой в земле постройки». Особенно явно выделяются два «столба». Столбы — геолого-ботанический памятник природы.

* * *

Первая скала на Чусовой — камень Караванный на Волчихинском водохранилище, последняя — камень Гребешок за 5 км до города Чусового. Скал, имеющих свои названия, всего штук двести. Сосчитать трудно, потому что скала — не тумбочка, не всегда поймёшь, есть она или нет её. Названия скалам даны ещё в XVIII веке сплавщиками, а сплавщики обращали внимание лишь на те утёсы, которые имели какое-либо значение при сплаве — или были необычны. Поэтому на Чусовой собственные имена имеют какие-нибудь невзрачные осыпи (например, камень Осыпь вблизи деревни Курья), а 20—30-метровые громады могут оказаться безымянны. Бывает, что одна и та же скала имеет два названия (боец Плакун, он же боец Баюн), или две части одной скалы называются по-разному (бойцы Узенький и Мостовой).

Достаточно пренебрежительно к названиям скал отнеслись первые авторы путеводителей, а последующие авторы только усугубили их ошибки. Так, например, вряд ли кто сейчас установит, какая группа скал изначально называлась Большими Глухими камнями, а какая — Малыми. Сейчас считается, что сначала идут Большие, потом — Малые, но по размеру Малые больше Больших. «Рекордсменом» является камень Шаков вблизи устья речки Поныш. В разных путеводителях он прыгает с правого берега Чусовой на левый; то появляется выше устья Поныша, то ниже; раздваивается, получая второе название — Стенка. Своеобразную топонимическую революцию совершил в своём путеводителе Е. Ястребов, который взял да и назвал-переназвал многие скалы. Боец Печка превратился в Львиную Пасть, камень Пегушин — в Свинки. Камень Гардым развалился на две части — на собственно Гардым и камень Корабли; камень Стерляжий Омут тоже располовинился, превратившись в два камня — Стерляжий и Омут. Топографы на картах послушно рисуют этот «камень Омут» — а камня-то и нет, как нет и омута. Порою новые названия даже неграмотны: есть речка Поныш — есть скалы Понышские; есть речка Кумыш — но скалы почему-то названы не Кумышскими, а какими-то Кумышанскими. Ещё одна нехорошая привычка у авторов путеводителей — склонность к упрощению названий. Был боец Шилков, стал боец Шило; был боец Дужной — стал Дуга; был камень Коровий — стал Корова. Ну и так далее. Претензий много. И главная среди них — даже не к названиям скал, а к счёту километров. Первый и единственный промер расстояний сделали в 1934 году к открытию Коуровской турбазы. Видимо, главным измерительным прибором был зоркий взгляд. На некоторых скалах висят таблички с обозначением километра от турбазы и с названием камня (таблички повешены ещё во времена действия Всесоюзного лодочного маршрута № 58А), и указанный километраж вопиюще противоречит опыту того, кто плывёт по Чусовой. Километры растягиваются и сжимаются, как резиновые жгуты, и на одном участке два километра можно плыть два часа, а на другом — две минуты.