Сердце Томарина - Оксана Головина

Ванда была бесконечно благодарна Кристиану, в следующий момент активировавшему медальон. Словно он ждал этой возможности. В этот раз не устояв на шатких ногах, она опустилась на нагретые солнцем камни тренировочной площадки. За это ещё одна благодарность некроманту. Он знал её куда лучше, чем представляла себе. Ванда пробормотала команду, слыша, как пришли в движение статуи, очерчивая необходимое пространство. Щит вспыхнул бледным сиянием, предупреждая, что в полной безопасности остались все, кто находился за его чертой.

Жар наполнял её всё сильнее, огонь нестерпимо горел в груди, и застилал всё сознание. Дрожащими руками Ванда расстегнула куртку и сняла, бросая рядом. Свежий ветер пытался остудить её, но безуспешно. Пришёл черёд манжет рубашки. Едва не оторвав пуговицы, Ванда подтянула рукава, и вняла наручи, кинув их на куртку. Теперь могла не сдерживаться. И едва ладони, с проступившими на них рунными знаками коснулись каменной площадки, вспыхнула, высвобождая огненную стихию.

Воздух мгновенно раскалился, заполняя огнём всё пространство до предела щита. Она пылала, но легче не становилось. Закрывая глаза, сверкавшие углями, Ванда просто легла на площадку, скрываясь в бушевавшей стихии.

Не отец. Не дочь. Весь её невеликий уютный мирок в одночасье рухнул. Она лишь жалкое утешение? Она та, кто не достоин и собственного имени, нося то, что принадлежало давно умершей родной дочери Фемира? Это и есть правда? Кристиан был прав, предполагая подобное? Если так, то понятно, почему жила в таком уединении. Понятно, почему Фемир так легко мог избавиться от неё, решая отдать замуж, не считаясь с чувствами и желаниями не родной по крови дочери. Она не была той, о ком он скорбел, о ком болело его сердце все эти годы. Пришло время и «замена» стала обузой.

Но отец не мог откровенно принудить её согласиться на брак, зная, что просто сбежит, или лучше выберет смерть. Поэтому ему пришлось рискнуть и отправить сюда. Конечно, в Камеладере предостаточно учебных заведений не хуже королевской академии. Но Фемир знал, как отреагирует Ламон, если он отправит её не в Ард. Король благоволит отцу. И конечно посчитал бы личным оскорблением, учись дочь любимца не в его академии, а другом месте. Фемир надеялся, что Кристиан или Фергас помешают встрече с королём? Наверняка считал, что это будет совсем просто. Что сдастся ещё до того, как приедет Ламон.

Отчаяние охватило такой волной, что ей казалось, будто полностью растворится в бушующей стихии. И не было ничего, за что могла ухватиться сейчас. Она тонула в ярком пламени, и в этот раз не было рядом даже дорогого Сорана, чтобы протянуть ей руку.

- Если смотреть вверх, то совсем не страшно...

Что за голос? Знакомый, такой далёкий, едва слышимый, он звучал эхом в её сознании.

- Но здесь высоко... - слышится в ответ другой голос, детский и дрожащий.

Боги вновь играют с нею? Какой-то частью души Ванда понимала, что слышала свой собственный голос, и вновь была ребёнком. С кем же она говорила? Это воспоминания? Один из утраченных ею осколков прошлого?

Ещё миг, и ощутила свежесть ветра, оглушённая щебетом птиц и шелестом яркой листвы. Под спиной было нечто жёсткое и шершавое, за что она сейчас отчаянно хваталась обеими руками. Сухая потрескавшаяся кора под пальцами. Дерево? Она была на дереве? Лежала сейчас на огромной широкой ветви, рядом с кем-то, кого никак не могла разглядеть из-за слепившего солнца, мелькавшего между листвой.

- Разве может быть что-то высоко по сравнению с небом? Сейчас ты должна ощущать неловкость из-за своей самонадеянности, - в голосе явно слышалась улыбка. - Вон, видишь то облако? Похоже на бороду старого Мельна. Верно?

- Верно... - вторя самой себе из далёкого прошлого, произнесла Ванда.

Мужчина рядом с нею поднимает руку, указывая вверх, на край неба, видневшийся за ветвями.

- Если уж забралась сюда, то должна найти время, чтобы полюбоваться на облака.

- Но я оказалась здесь не по своей воле. Дикий нангай загнал меня сюда. Ты видел его клыки? Он бы откусил мне голову! - поспорила она.

- Так почему же не осталась внизу, раз не было твоей свободной воли? Почему оставила оружие, и залезла на эту ветку?

- Я решила...

- Что это самый верный выбор, - договорил за неё мужчина. - Это и есть воля. А сделала свой выбор, так прими его достойно. Каждый раз мы делаем самый верный выбор, на который способны в этот момент. Каким бы он ни был, не стоит стыдиться или отчаиваться. Иначе закрыв глаза, можно пропустить нечто действительно важное. Всегда помни это.

Не закрывать глаза? Одна так и поступила, любуясь ясным небом и плывущими по нему облаками. Потом немного повернула голову и посмотрела на своего собеседника. Его тёмные волосы подхватывал ветер, открывая старый небольшой шрам с краю лба. Карий взгляд смотрел с теплотой, и его обветренные губы тронула лёгкая улыбка. Мужчина подмигнул ей, и вновь удобнее устроился на широкой ветке, совершенно не страшась высоты и закладывая руки за голову для удобства.

В этот момент она ощутила счастье. Мимолётное, как послевкусие, которое растаяло вместе с полыхавшим огнём, оставляя её на выжженной площадке.

Он уже не помнил, сколько проклятий мысленно перечислил, пока король изволил убраться из академии. Казалось, что не осталось и куска Арда, куда не вздумал из любопытства заглянуть их надоедливый монарх. Рэйван был зол, и неистово желал придушить венценосного гостя, сопровождая того мрачным демоном. Титанических усилий стоило изображать покорность и радушие. Что ж, слова короля слышали многие, и не только управление Арда. К сожалению, проклятые маги воздуха и инрэйги обладали отменным слухом, а Ламон постарался, голося на весь Белый зал, как раненый ханка. Сплетен не остановить. Скоро каждый будет знать, что Ванда — приёмная дочь Синхелма. Ему было плевать на данный факт, но не мелким напыщенным снобам, то бишь воспитанникам академии.

Спичке придётся нелегко. Он мог бы хоть завтра потянуть в храм и принудить дать брачную клятву, чтобы заткнуть всем рты. Но понимал, что этим только подтвердит то, что окружающие правы. Не бежать, не стыдиться, не отчаиваться, с высоко поднятой головой. Она упряма, и как бы не болело сейчас сердце — справится. Ему же остаётся поддержать, как и обещал.

Трин... Так это настоящее имя? Кем же были её родители, где её семья? Действительно погибла во время войны? Хотелось добраться до Синхелма и долго пытать, чтоб немедленно рассказал всю правду! Но, поскольку это пока не представлялось возможным, приходилось довольствоваться малым, а именно — разбойником. Король лишь подтвердил уверенность в том, что Яр мог располагать бесценной информацией. Необходимо поймать томаринца и вытрясти из него всё, что тот знал!

— Что не так с этими студентами? — сердито спросил Кристиан, идя по коридору в компании не желавшей отстать Вильят.

Он прекрасно слышал, как шептались, с удивлением и неким пугающим почтением смотревшие на него воспитанники Арда. Король только что покинул академию, давая всем возможность вздохнуть с некоторым облегчением. Рэйвану удалось разогнать остальное управление, но Селма словно прилипла, сопровождая его до кабинета. Демонстративно отослать проректора он не мог, как нелепо было бы и использование медальона, чтоб самому исчезнуть. Проклятье... Он желал быть в другом месте, но должен играть роль ректора.