Удар невидимки - Олег Владимирович Кондратьев

Глава 8

Третий день Сергей занимался самообразованием. «На старости-то лет, как юный лейтенант, готовлюсь к сдаче на самостоятельное управление. Дожили!» Однако процесс изучения незнакомой техники всерьез захватил его. Это была родная стихия. «Ха, незнакомая техника! Да мне здесь каждый проводок знаком, щиты, клапана, автоматы, переключатели, приборы… Дизель – он и в Африке дизель. А генератор таковым и в Иране останется. Валы, турбина, маневровое устройство… Что-то принципиально новое вряд ли изобретут в ближайшую сотню лет».

К его услугам предоставили всю техническую документацию – сотни пухлых папок схем, графиков, чертежей, описаний. Правда, к ним он прибегал редко. Назначение и принцип действия неизвестных ему узлов, а таких оказалось до смешного мало, Сергей определял «силой интеллекта» и «памятью рук», обползав и обшарив все закоулки чужой субмарины.

Лодка была чуть больше 60 метров в длину – просто малютка для привыкшего к 120–150-метровым громадинам Сергея. От первоначального проекта, который малознакомый с дизельными ПЛ Редин затруднялся определить, остался разве что сам корпус. Внутренности были полностью заменены, и все системы соответствовали новейшим разработкам. Причем Сергей сразу определил, что механизмы и агрегаты лишь устанавливались по месту на иранских доках, произведены они были в самых разных уголках света. Америка, Италия, Англия, Франция, Китай. Но претензий по подгонке и синхронизации работы у него не возникло. «А все огрехи только море покажет, – в этом у Сергея было много случаев убедиться, – не оказалось бы поздно и необратимо».

Сам лодочный причал находился в огромном гроте внутри прибрежной скалы. Грот был естественного происхождения, но перепланированный руками людей. Создана целая сеть складских и ремонтных помещений, оборудованы жилые отсеки и подведены все коммуникации. Все это соединялось лабиринтом узких переходов и двумя транспортными лифтами. Была даже узкоколейная железная дорога, ведущая куда-то в глубь материка.

Сергею отвели уютную каютку размером с два купе в отдельном коридорчике. Туда же стюард приносил пищу. Мистер Смит лишь дважды поинтересовался, всем ли обеспечен Редин, и не возражал, чтобы Сергей задерживался на лодке как угодно долго.

На причале постоянно дежурили два вооруженных матроса-иранца, несколько человек находились внутри ПЛ, но занимались в основном поддержанием чистоты и порядка. К технике никто практически не прикасался, хотя механизмы и арматура не выглядели ржавыми и закисшими. Смит пояснил, что обслуживанием на стоянке занимаются те рабочие, которые и монтировали все механизмы. Сейчас, по окончании работ, их отправили в отпуск, а обучать Редину придется настоящих матросов. Как только он сам будет к этому готов. Его никто не торопит, но…

От любых других контактов Сергея любезно оберегали.

А вопросы копились и копились, сомнения множились, а за наигранной откровенностью мистера Смита маячила основная цель всего этого таинственного «предприятия». Ее Сергей пока не мог разгадать. Но не желая раньше времени настораживать своего нового шефа, от любых выяснений воздерживался.

Наконец еще через день к нему в каюту зашел сам мистер Смит.

– Ну что, Серж, вы готовы начать обучение?

– Наверно, лучше было бы спросить, достаточно ли я сам изучил «объект».

– Вы пытаетесь преуменьшить свои знания и опыт. Не сомневаюсь, что это лишь проявление вашей скромности. Поверьте, будь у нас хоть небольшие сомнения в вашей квалификации и подготовленности, мы никогда не стали бы прибегать к таким… э… радикальным способам вашего привлечения.

– Кстати, мистер Смит, я напоминаю, что вы как-то говорили о моей свободе выбора после выполнения нашего соглашения.

– Я никогда не отказываюсь от своих слов! Если вы пожелаете остаться у нас на службе, вам будет предоставлен очень высокий пост, абсолютно безбедное и свободное существование. Если захотите вернуться на свою Родину, мы не будем чинить препятствий, а, наоборот, окажем в этом всяческое содействие.

– Как это?

– Через третьих лиц мы предоставим вашему Правительству неопровержимые доказательства, что переданные им ранее компрометирующие вас документы – это искусная подделка, дезинформация. А наше невольное вмешательство и ваше временное пребывание на территории дружественного Ирана были направлены исключительно на срыв террористической акции и физическую защиту лично вашей особы до окончания секретной операции иранских спецслужб по нейтрализации целой международной террористической организации.

«Красиво излагает, сукин сын! А вот не верю. Не верю! Хоть я и не Станиславский».

– Хорошо. Тогда отложим этот разговор до окончания нашего сотрудничества. Пока я еще и не начал движения в этом направлении.

– Для того я и зашел к вам, Серж. Ваша группа готова приступить к занятиям. Это десять человек из числа наиболее грамотных и образованных иранских матросов.

– Всего десять?!

– Я еще раз подчеркну вашу главную задачу. Не прочитать курс по устройству ПЛ, теории гидродинамики или электрическим дисциплинам. Вы должны натренировать этих матросов безукоризненно точно выполнять любые переключения механизмов, сетей, обслуживать агрегаты в самых экстремальных режимах; наконец, научить каждого работать за четверых. Именно поэтому вы здесь. Именно это вы сами доказали на борту американской субмарины. Поделитесь практическим опытом, раскройте секреты и хитрости, о которых не написано ни в одном учебнике. Я даже думаю, что не все ваши ученики усвоят эти премудрости в той степени, которая им понадобится в очень скором времени. Но даже если останется 7 или 5 человек, это должны быть до автоматизма отработанные специалисты.

– Но это практически невыполнимо!

– Нет! Это теоретически невыполнимо. А практически вы как раз тот человек, может, единственный в мире, который способен это сделать! Приступайте сегодня же. Никаких ограничений по времени занятий. По всем вопросам напрямую обращайтесь ко мне лично. В любое время дня и ночи. Помните, у вас есть не более двух недель. Да, не переживайте по поводу языкового барьера: в группе есть очень грамотный переводчик, как раз по вашему профилю.

Этим переводчиком оказался недавний матрос российского флота Шамиль Рахимов. Как много хотел узнать Редин у своего бывшего подчиненного! А вот встретились лицом к лицу и…

Перед Сергеем был совсем уже не мальчик, юноша, каким он помнил его два года назад. Дело даже не во внешности, хотя черные усы и небольшая борода «состарили» Шамиля на десяток лет. Это просто был чужой мужчина. Чужой по манерам, повадкам, по тем очень скупым и коротким ответам на расспросы Редина, чужим даже по молчанию. «Как эфиоп для эскимоса».

А молчал Рахимов всегда, если не переводил речи Сергея для десяти таких же молчаливо-черных юношей-мужчин в однотонной рабочей одежде. Не было задано ни одного вопроса! В конце концов эти естественные вопросы по устройству, эксплуатации, борьбе за