Могила моей сестры - Роберт Дугони

– Не надо.

– Что?

– Я похож на стареющего мужчину, напрашивающегося на комплимент?

Она швырнула в него скомканной салфеткой.

Пока Трейси была в душе, Дэн накрыл стол. Он поставил тарелку с гамбургерами рядом с салатом из помидоров и огурцов и спросил:

– Годится?

– Снова напрашиваешься на комплимент?

– Ты же знаешь.

– Стол превосходный.

Когда Трейси взяла гамбургер с приправой, Дэн сказал:

– Ладно, теперь моя очередь. Ты все еще выступаешь в соревнованиях по стрельбе?

– У меня не так много свободного времени.

– Но у тебя были такие успехи.

– Слишком много горьких воспоминаний. Последний раз я видела Сару на соревнованиях в Олимпии в 1993 году.

– И поэтому ты не приезжала в Седар-Гроув – из-за слишком горьких воспоминаний?

– Отчасти.

– И все же ты готова снова выкопать эти воспоминания.

– Не выкопать, Дэн. Я надеюсь похоронить их навсегда.

После ужина Трейси зашла в комнату и взяла прислоненную к стене клюшку для гольфа. На другом конце узкой полоски искусственного газона располагалось нечто вроде жестяной пепельницы.

– Ты играешь?

Дэн стоял на кухне, вытирая последние тарелки и выставляя их на полку.

Она установила мяч, слегка ударила и посмотрела, как он катится по ковру. Мяч попал в пепельницу, перекатился и проследовал по паркету к плинтусу, привлекая внимание лежавших на ковре Рекса и Шерлока.

– Как я уже сказала, у меня мало времени на хобби.

– Ты быстро наверстаешь, ты всегда была хорошей спортсменкой.

– Это было давно.

– Ерунда. Нужен только подходящий инструктор.

– Да? Можешь кого-нибудь порекомендовать?

– Я заплатил кучу денег, чтобы стать членом местного клуба. Хотел что-то извлечь из этого. Ну-ка, поставь мяч.

– Не думаю, что что-то получится.

– Ноги на ширине плеч.

– Ты серьезно?

– Я вообще серьезный человек.

– Что-то я такого не припоминаю.

– Да, но я же тебе сказал, что изменился. Я бесчувственный юрист.

– А я тренировалась в рукопашном бое.

– Я это вспомню, если понадобится телохранитель. А теперь повернись. Ноги на ширине плеч.

Она улыбнулась и сделала, как он велел. Дэн подошел сзади и взял ее за плечи, потом коснулся ее рук и поправил хватку.

– Не так крепко. Расслабься. Ты задушишь эту клюшку.

– Я думала, положено держать руки жестко, – сказала она, ощутив неожиданное тепло.

– Руки, но не кисти рук. Кисти мягкие. Легкое касание.

Он положил свои ладони на клюшку поверх ее рук, его дыхание согревало ей шею, голос тихо лился в ухо:

– Согни колени. – Он сзади коснулся коленями сгиба ее коленей, заставляя согнуть их.

Она рассмеялась.

– Ладно. Ладно.

– Теперь хороший легкий взмах назад-вперед, как маятник.

– Это мне знакомо, – сказала она.

– Я так и предполагал.

Он сопроводил ее руки назад и легонько вперед. Клюшка ударила по мячу, и он медленно покатился по зеленому ковру. На этот раз, когда он попал в жестянку, ее края изогнулись, он перекатился и остановился в самом центре.

– Эй, у меня получилось! – воскликнула Трейси.

– Вот видишь, – сказал Дэн, не убирая рук. – Я, может быть, не очень силен в химии, но кое-чему могу тебя научить.

Она закрыла глаза, представляя, что она могла бы сделать, если бы Дэн поцеловал ее в шею. При этой мысли она ощутила слабость в коленках.

– Трейси.

– А?

Он отпустил ее руки.

– Может быть, нам стоит поговорить о папке?

Она выдохнула.

– Да, думаю, было бы неплохо. Где у тебя туалет?

– Под лестницей.

Отыскав туалет, она закрыла дверь и встала перед раковиной. Ее отражение в зеркале смотрело на нее с раскрасневшимися щеками. Придя в себя, она открыла кран и плеснула себе в лицо холодной водой. Потом вытерла руки полотенцем с эмблемой команды «Бостон Ред Сокс» и вернулась на кухню.

Дэн стоял у стола, переворачивая страницы желтого блокнота с записями. Он положил папку на середину и снова наполнил бокалы вином.

– Не возражаешь, если я постою? Мне лучше думается стоя.

– На здоровье, – сказала она, села за стол и отпила вина, ей очень было это нужно.

– Должен тебе сказать, – проговорил Дэн, – когда ты пришла утром, я отнесся к этому делу скептически. Я действительно думал, что просто выполняю твою блажь.

– Я знаю.

– Я такой прозрачный?

– Я детектив, Дэн. – Она надела очки. – Я бы тоже отнеслась скептически. Спрашивай меня о чем угодно.

– Давай начнем с коммивояжера Райана Хагена.

* * *

Вэнс Кларк стоял у стола.

– Штат Вашингтон вызывает свидетеля Райана П. Хагена.

Эдмунд Хауз, сидевший рядом с назначенным судом адвокатом, седар-гроувским старожилом Деанджело Финном, впервые повернулся с тех пор, как в наручниках вошел в зал суда. Чисто выбритый и коротко подстриженный, Хауз был похож на студента-первокурсника.

В серых слаксах, с белым воротничком над черным свитером с треугольным вырезом, он смотрел на входившего в зал суда Хагена, но потом перевел взгляд через заполненную народом галерею и посмотрел на Трейси. От этого у нее пробежали мурашки по коже, она взяла Бена за руку и крепко сжала.

– Что с тобой? – прошептал Бен.

Хаген прошел через проход в ограде и занял место свидетеля; он был в рубашке цвета хаки, синей спортивной куртке и пестром галстуке. Его расчесанные на прямой пробор редеющие волосы вызвали у Трейси мысли об эльфе. Вэнс Кларк спросил коммивояжера о его работе и почему ему 25 дней в месяц приходится разъезжать по штатам Вашингтон, Орегон, Айдахо и Монтана.

– Для вас не так уж необычно не быть в курсе местных новостей?

– Да, если только это не новости о «Маринерах» или «Суперсоникс»[17]. – Хаген был улыбчив, как большинство коммивояжеров, и, похоже, ему нравилось быть в центре внимания. – Я редко покупаю газеты или смотрю вечерние новости, когда добираюсь до отеля. Я обычно ищу спортивные передачи.