Мера один: Примал - Александр Изотов

Тут ветер принес отголоски ругани из-за поворота:

— Зверье пустое!

Фолки побледнел, уставившись на меня, и приложил палец к губам. Мы прижались к камню, я сразу же стал представлять себя единым со стихией.

«Я — камень. Я — камень.»

Зверь рядом со мной тоже как-то врос в камень, неожиданно на его лицо будто тень опустилась. Едва я отводил глаза, как силуэт напарника размазывался. Видимо, Фолки использовал свою технику скрытности.

— Здесь никого нет, — голос был мне знаком.

— Я тебе говорю, мастер Регин, я эту стерву за версту чую.

— Дарем, ты слюнями истек на Дикую, и она тебе везде мерещится.

Над тропой повисла тишина. Я слушал стук своего сердца. Кажется, преследователи стояли совсем близко, за той баррикадой, к которой мы прижались.

Теперь искорки были везде, и я узнал голоса. Это были оракул Регин, и тот отмороженный мечник Дарем из клана Воющая Глотка. Видимо, этот оракул — сильный маг, если может закрывать дар на таком расстоянии.

— Дерьмо нулячье! — прозвучал истеричный крик Регина, — Смотри, вон же они!

— Где?

— На Новой дороге, бегут. Зачем я тебя послушал, башку звериную?

— Я говорю, господин Регин, я Хильду за версту чую. Тут она!

— Ты бы лучше о клане думал, а не об этой шавке.

Раздались шаги, шаркающие по щебню. Заржала лошадь.

— Мастер Регин! — с надеждой крикнул Дарем.

— Поворачиваем, в погоню, — и множество ног застучало по земле, удаляясь, и ветер принес последние слова Регина, — Дарем, молись, чтоб мы их не упустили.

Наступила тишина, и шаги удалились. Мы с Фолки некоторое время так и сидели, прижавшись к камню.

Прошла пара минут в молчании, потом зверь повернулся ко мне и, вытаращив глаза, прошептал:

— Почему от тебя госпожой пахнет?!?

Я не успел пожать плечами, как мы оба прыгнули вперед, спасаясь от смерти.

— АГА!!!

Сзади нас земля словно взорвалась, в спину ударила волна крошек.

— А, говно нулячье, я знал, что кто-то здесь есть.

Вскочив в боевую стойку, я обернулся. Рядом Фолки спокойно вытянул кинжал.

На том месте, где мы только что сидели, на одном колене стоял Дарем. Его огромный двуручник глубоко вошел в землю, и зверь, недовольно поморщившись, потянул его на волю.

На камнях стояли еще трое зверей, сжимающих короткие мечи и щиты. Их я не знал. Мелькнула картинка духа в голове — все это были вторые когти.

Вот только Дарем — четвертая ступень. С лихвой хватит нам двоим с Фолки, если только нас не спасет чудо.

Мечник вполоборота повернулся, не сводя с нас глаз, и негромко сказал:

— Дуй за помощью, сюда зверей веди.

Один из его воинов коротко кивнул и, спрыгнув, исчез за камнем. Быстрые шаги затихли за поворотом.

Остальные двое соскочили в нашу сторону и стали расходиться. Дарем же положил меч на плечо и стал принюхиваться, потом пристально посмотрел на меня.

— А, боевой хомячок, так это ты так пропах хозяйкой? — он втянул воздух, — Ах-х, какая же она сладкая!

Я покрепче сжал копье, накачивая в ноги энергию земли. Этот придурок умел выводить из себя.

Против нас были один четвертый и два вторых когтя. Со мной в паре третий коготь… и я, непонятно что для этого мира.

А с запахом мы явно облажались. Фолки отлично скрыл себя, я удачно слился со стихией, но этот Дарем оказался слишком помешан на Волчице. И он искал не нас, а именно ее.

Я подумал про амулет на шее — неужели пары локонов было достаточно, чтобы учуять нас?

— Ох, что я буду делать с вашей драной шавкой, как же она будет стонать, — Дарем мечтательно закатил глаза и улыбнулся, — М-м-м…

Я поджал губы. Враг просто пытался спровоцировать нас на ошибку.

— Ты нарушаешь закон стаи, — сказал Фолки, — Между кланами запрещены войны.

Дарем сплюнул:

— Заткнулся бы ты, Фолки, — он ухмыльнулся, — Скоро вожак сменится, и мы еще посмотрим, кто окажется вне закона.

— Альфе не понравятся твои слова.

— А как он их услышит? — Дарем протянул клинок в нашу сторону, — Это останется здесь.

Повисла тишина, только ветер подвывал в небе над вершинами. Звери бегали глазами, напряжение нарастало. Поняв, что мы нападать первыми не собираемся, Дарем отвел клинок к плечу и чуть подогнул колени…

Фолки рядом со мной напрягся.

Острое чувство опасности разрезало мне тело пополам, и я едва успел отпрыгнуть. Свистнувший меч дунул ветром, совсем рядом сверкнули злые глаза Дарема, но я, едва успев приземлиться, послал тело еще дальше.

Тут же рядом возник второй коготь, махнул мечом, но не достал меня. Я выкинул руку с копьем сразу после его удара, но зверь успел отпрянуть. Наконечник резанул его по подбородку, оставив красную полосу.

— Первота сраная!

За его спиной шаркал щебень, раздался звон стали — Фолки схватился с двоими. Это при том, что он еще и ранен! Уж не знаю, как хорошо тренирован Дарем, но нужно было спешить на помощь.

Я ринулся в атаку, накручивая в ноги пружину энергии.

Мой противник неплохо владел мечом. Он любил атаковать больше по низу, прямым ударом-тычком, и часто заставлял меня поднимать переднюю ногу. Я быстро смекнул, что он слишком расслаблен, и хотел просто подержать меня в стороне, пока расправляются с Фолки. Воин явно меня недооценивал, и грех было не воспользоваться этим.

— Оп-па! — приговаривал он, в очередной раз отгоняя меня.

Я наметил легкую контратаку, прощупывая противника.

Вот зверь отразил один мой выпад, вот второй… Тогда я начал изображать панику, оглядываться назад. Сзади была скала, и если я прижмусь к ней, то это смерть для копейщика.

Второй коготь знал это. Вот он сделал выпад вперед, я едва увернулся, чуть не споткнувшись о камень, попавший под пятку. Я неуклюже качнулся назад, потом завалился вперед на четвереньки, едва не выронив копье…

Меч пошел тычком мне в голову, только вот копье было длиннее. Чуть подвинув шеей и приподнявшись, я пропустил клинок снизу, и он скользнул мне по нагруднику. Моя рука же выкинула копье вверх, а энергия из ног метнулась через тело в оружие.

«Каменное жало!», — стрельнул я мыслью, и копье пробило лицо бедняги насквозь. Он даже не успел вскрикнуть, задергался, и начал опадать.

Выдернув копье, я метнулся на помощь Фолки. И не успел лишь малость. При мне из спины помощника вырос огромный двуручник, и зверь, захрипев, упал на колени.

Между мной и ними сразу возник третий противник. Он вытаращил глаза на труп соратника за моей спиной и прорычал: