Синдром звездочета - Елена Ивановна Логунова

Повторно аппарат запищал через четверть часа — мы как раз кое-как победили омлет и мужественно вступили в неравный бой с шарлоткой, тоже гигантской.

— Ах, боже мой, в воскресный день совершенно невозможно спокойно позавтракать! — посетовала тетушка, плеснув в свою чашку с кофе молока. — Ну посмотри уже, кто там такой нетерпеливый. Может, это наши мальчики?

— Мальчик, — дотянувшись до смартфона, подтвердила я. — Но не совсем наш. В смысле, не родной нам, а только временно примкнувший.

— Витя? — догадалась Ирка и положила нож и вилку, чтобы попытаться забрать у меня мобильник.

Фигушки! Ватсонам позволишь перехватить инициативу — живо лишишься переходящего звания Шерлока.

Я отодвинулась подальше от стола (и от Ирки с ее загребущими лапками), прочла сообщение и озвучила присутствующим его содержание:

— Наш мальчик побывал уже в двух точках, но деда со звездой там не видели.

— Я извиняюсь, но кто такой этот «дед со звездой»? — заинтересовалась тетушка. — Какой-то заслуженный ветеран, Герой Советского Союза? Не вздумайте скрывать от нас с Марфинькой такого интересного мужчину, мы всегда открыты для новых знакомств.

Она поправила завиток седых волос, с утра уже безупречно уложенных, и улыбнулась своему отражению в зеркальной дверце горки с посудой.

— Где они с Марфинькой прячут молодильные яблоки? — пробормотала Ирка и искательно огляделась.

— Кушай шарлотку, детка, кушай, — с хитрой улыбкой сказала ей тетушка.

— Да ладно?! — Моя подруга посмотрела на пирог с новым интересом и взяла кусок побольше.

— Нет, дед со звездой уже никакой не герой, он недавно скончался, — объяснила я тете Иде.

— Не вынес череды утрат, — пафосно объявила Ирка, энергично чавкая. — У него накануне сын погиб, а у того в тот же день невеста скончалась.

— Итого минус три человека всего за сутки-двое, — проворчала я.

Не нравился мне этот сценарий. Я в своих детективных произведениях расходую персонажей куда экономнее.

— Однако, впечатляющая динамика! — оценила тетушка и посоветовала мне: — А ты не держи все в голове, детка. Задачи со множеством неизвестных в уме не решаются. Используй формулы, рисуй схемы.

— Схемы чего?

— Всего. — Тетушка поднялась и скрылась в углу за холодильником, чтобы в очередной раз наполнить миску кота, талантливо изобразившего голодный обморок.

Архипов проводил ее взглядом, подобрал челюсть и молча показал мне большой палец.

— Офигеть, какая у тебя тетя! — завистливо нашептала мне Ирка. — Держи марку! Предупреждаю, если ты к восьмидесяти пяти станешь унылой склеротичкой, я собственноручно тебя упокою, чтобы не срамила фамилию.

— Это если ты сама к восьмидесяти пяти не станешь унылой склеротичкой, — хихикнула я. — А то ведь забудешь, чем мне грозила!

— Так, пока мы все не забыли, — Архипов отодвинул стул и встал из-за стола, — живо идем рисовать схему!

— Куда идем? — не поняла Ирка.

Физиономия у нее сделалась озабоченная. Не иначе, подруга наскоро прикинула наши с ней шансы на бодрое долгожительство и нашла их не особо высокими.

— Туда! — Архипов потыкал пальцем в потолок. — У нашего друга художника полно бумаги и принадлежностей для рисования — где ж еще схемы чертить?

Мы поднялись в квартирку Кружкина — маленькую и высокохудожественно захламленную. Архипов в отсутствие хозяина расчистил часть площади у окна и вокруг дивана, а все то, что посчитал ненужным, с присущей ему аккуратностью складировал в дальнем углу. Теперь там в неустойчивом равновесии высилась впечатляющая инсталляция — толстая пестрая колонна, сложенная из книг, журналов, постеров, носильных вещей и самых неожиданных предметов быта.

В основании этого столпа угадывался закопченный казан, из боков местами торчали где ручка сковородки, где обвисшая пружина с жестоко насаженной на нее кукушечкой, где горлышко пустой бутылки или рукав рубашки. Венчала сооружение псевдоафриканская деревянная маска — плоская черная морда в агрессивном красно-белом макияже.

Морда по всю пасть скалилась костяными зубами и выглядела настолько пугающе, что я с невольным уважением подумала: а крепкая нервная система у нашего друга Вадика! Я под приглядом такой жуткой хари и глаз бы не сомкнула.

— Как ты тут спишь, Архипов?! — Ирка в отличие от меня испуга не утаила.

Впрочем, повод для страха она нашла другой:

— Ты понимаешь, что, если эта конструкция рухнет, тебя похоронит под ее обломками, как под снежной лавиной?!

— Не похоронит, я все рассчитал и передвинул кровать так, что ее не засыплет, — успокоил ее Вадик.

— То есть единственное безопасное место в этой комнате — кровать? Это неудобно, — посетовала я. — Какие схемы нарисуешь лежа?

— Которые подойдут для иллюстрации «Камасутры», — хохотнула Ирка и осторожно, приставным шагом обошла колонну с деревянной харей, пробираясь в безопасную зону. — О, а тут подоконник просторный, чем не стол? Так, Вадик, ты обещал нам чертежные принадлежности!

— Рисовальные, — поправил Архипов, прищурился и резким движением выдернул из середины колонны сначала альбом, а потом пару карандашей.

Я наблюдала за его действиями, затаив дыхание. Как ни странно, столп не развалился, только немного потрясся. Я выдохнула и пробралась к подоконнику, временно возведенному в ранг стола с функциями мольберта.

Архипов пролез следом, положил передо мной альбом, раскрыл его, придавил чистый лист безупречно заточенным карандашом и разрешил:

— Начинай.

Надо сказать, иногда в процессе написания детектива, устав выбивать из клавиатуры буковки, я начинаю калякать рисуночки — простейшие иллюстрации в том бессмертном стиле, который практиковали еще обитатели доисторических пещер. Только они охрой на камнях рисовали, а я ручкой в блокноте. И на моих картинках никогда не бывает сцен охоты на мамонтов.

Кстати, а почему? Если вдуматься, добыча мамонта — это убийство, причем совершенное группой лиц по предварительному сговору, вполне себе тема для ретродетектива. Очень, очень ретро…

— Эй! Эй, ты чего? — Ирка подпихнула меня локтем. — О чем задумалась?

— О мамонтах, — честно призналась я.

— И папантах, — деловито кивнула подруга. — Правильно, тут же у нас компания родных и близких. Верочка — невеста Степана, тот сын Семена Степановича — целое семейство отправилось в мир иной…

— Не целое, — поправил ее зануда Архипов. — Юля, дочь Семена и сестра Степана, еще жива.

— Из чего следует, что наша схема может выглядеть так! — Ирка схватила карандаш и зачеркала им по бумаге. — В — С — СС — Ю! Если Чижняки продолжат умирать один за другим, то следующая — Юля! — Она вонзила карандаш в белый лист, ставя точку, и прорвала бумагу.

Словно соглашаясь со сказанным, громко пискнул мой телефон.

— По коням, — глянув на дисплей, скомандовала я и отодвинула в сторону альбом со схемой, которую мы не успели обсудить. — Кажется, Витя напал на след звезды!

Мальчик ждал нас у входа в