Оборотный Петербург - Юлия Чернявская

Не успела она привести мысли в порядок, как рядом возникла девушка немногим старше самой Оксаны.

— Очнулась? Хорошо. Сколько пальцев, — она показала ей растопыренную пятерню.

— Пять, — прохрипела Оксана, — но, если очень надо для статистики или какого исследования, могу сказать и десять.

— Шутишь — это замечательно, — улыбнулась медсестра. — А то твой брат уже штурмовать реанимацию собрался.

— А давно я тут? — задала волновавший ее вопрос девушка.

— Да, пять дней лежала.

— Атас…

— Эй, — девушка сунула ей под нос вонючую вату, — ты куда? Только ж очнулась.

— Не, я просто фигею, — успокоила ее Оксана. — Раз очнулась, жить буду. Если никто не придушит, чтоб наверняка.

— Есть хоть кому? — расплылась в улыбке сестра.

— Не знаю. Может, есть, а, может, и нет уже, — девушка вздохнула. — Ладно, зови врача, что хорошего скажет.

Медсестра убежала, а девушка задумалась. Раз она пять дней провела в реанимации, значит, до Вадима она не доехала. Интересно, хватило у брата мозгов ответить на ее телефон, или Юрка просто отключил его?

От дальнейших размышлений отвлекло появление врача. Он долго осматривал Оксану, задавал какие-то вопросы, на которые в какой-то момент девушка стала отвечать с ехидной насмешкой. В результате врач распорядился перевести пациентку в палату. Ей выдали принесенную заранее братом пижаму, которую Оксана с наслаждением натянула.

До вечера девушка лежала на кровати, щелкая пультом по каналам. Прелесть платной палаты заключалась в наличии телевизора и собственном санузле. В душ Оксане хотелось до невозможности, но врач категорически запретил вставать. Просить помощи у брата не хотелось, все-таки взрослые уже, а мать и, тем более, бабушку не пускали. Помимо глубоких ран от гвоздей на руках, девушка получила сотрясение и рану на голове. Именно ее наличие, а точнее то, что сделали с прической, больше всего беспокоило Оксану. Все время до вечера она прикидывала, как уговорить брата навестить парикмахерскую.

— Как моя сестренка поживает, — раздалось с порога.

— Лучше, чем возможно, но хуже, чем хотелось бы, — расплылась она в улыбке.

— О, узнаю свою язву-сестренку, — Юрка развернул стул и уселся. — Рассказывай, что тебе надо, завтра выходной, я привезу.

— Да не знаю даже, — девушка задумалась. — Телефон, зарядку и книг бы.

— Читать тебе сейчас не желательно, — покачал головой брат.

— Юр, пожалуйста. Ну, хоть сказки детские. Я ж тут свихнусь. Меня не раньше следующей недели отпустят, — заканючила Оксана. — Ну, хоть раскраски. Раз читать нельзя, буду картинки размалевывать. Пожалуйста. Тебе же не нужна ушибленная на всю голову сестра.

— Так то делать, если она и так ушибленная, — попытался ответить в тон мелкой Юрий, но успел заметить, как потемнел взгляд сестры. Ладно, посмотрю, что-нибудь, — судя по хитрому взгляду, мужчина задумал мелкую пакость. — А телефон твой где?

— Как, а он не у тебя? — девушка удивленно смотрела на брата.

— Откуда? — не менее удивленно посмотрел на нее мужчина. — Мне мать звонит в истерике, мол, ты упала. Мы с Димычем с вызова в конце смены ехали. Сразу развернулись и к нам. Приезжаю, ты лежишь на грядках, в крови, в земле. Спасибо, эти клуши догадались стремянку убрать. Мы тебя в машину и в больницу. Мать с бабкой дом закрыли и в чем были в город поехали. Так что думай сама, где телефон остался, когда ты котика снимать полезла.

— Котика… — Оксана задумалась. Пропущенные моменты после напоминания всплыли в памяти. Вот она собрала сумку, вышла из домика. Окликнула родительниц. Бабушка кричит снять Пушка. Она кидает сумку в комнату, оставишь на крыльце — с бабушки станется провести осмотр на предмет неизвестных таблеток, порошков, сигарет и прочего разного. Плюс — может подкинуть сотенку, другую. Минус — приятного мало, когда твои вещи проверяют, словно у первоклашки, которая тащит в школу куклу вместо учебников.

— В сумке в комнате. Ой, Юр, — оживилась девушка, — раз тебе все равно на дачу ехать, захвати там книги из тумбочки, на верхней полке. Они в газету завернуты.

— Очередную фантастику от бабушки прячешь? — усмехнулся брат. — Захвачу. Потом мне дашь почитать.

— Договорились, — довольно улыбнулась Оксана. — Дома как.

— Кошмар, — вздохнул брат. — Отец приехал. Высказал им все, что думает. Правда, на фоне моей выволочки, его выражения звучали во много раз мягче. Потом с врачом поговорил. Ну, и заявил в результате, что ты больше жить с ними не будешь. Так что готовься сестренка. Папа обеспечит тебя квартирой. И как только будешь в состоянии, начнешь обустраивать свое двухкомнатное гнездышко. Единственное, что наш батюшка сделает на свой страх и риск — окно поставит, ну и санузел кафелем выложит. Подберет в твоей любимой гамме. Остальное уже потом. Эй, — заметив ее расфокусированный взгляд, Юрий ткнул ее в бок. — Ты что, не рада.

— Я в шоке, — был ответ.

— Понимаю, я сам в шоке был, пока до ремонта дело не дошло, — поддержал ее брат. — А как в строительный за обоями пришел — осознал.

— И когда мы за обоями пойдем? — подпрыгнула на кровати девушка и тут же поморщилась от головной боли.

— Когда будешь себя чувствовать нормально, — подозрительно посмотрел на нее мужчина. — Ты подожди, отец еще не все бумаги оформил. Хотя, зная его, это вопрос времени. А истину про подмазать и поехать он лучше нас с тобой осознал.

Еще несколько минут они обсуждали всякие мелочи, потом к Оксане пришла сестра с лекарствами. Юрий начал собираться.

— Сбегаешь? — усмехнулась девушка.

— Мне ж еще за твоими вещами на дачу ехать, — развел руками мужчина.

— Да вы не переживайте, Оксана Владимировна, — успокоила ее медсестра. — Сейчас вам укольчик сделаю, и будете спать до утра.

Вместо обещанной недели Оксана провела в больнице больше двух. После того, как девушка обнаружила на своем телефоне больше пятидесяти неотвеченных вызовов от Вадима, она несколько раз пыталась ему дозвониться, но безуспешно. Телефон оборотня был отключен. Девушка старалась не показывать брату, что беспокоится, списывая странности поведения на желание как можно скорее попасть домой.

Только доктора не торопились отпускать пациентку. Стоило Юрию упомянуть, что весной он уже отвозил сестру в травму, как Оксану решили проверить на всех возможных приборах. В результате не нашли никаких негативных последствий от многочисленных травм, и, как подшучивал брат, обнаружили мозги. На это девушка отвечала, раз сотрясение было, значит есть что сотрясать. А вот по поводу некоторых языкастых у нее сомнения и желание проверить.

За две недели Оксана успела несколько раз поругаться с братом, пообщаться с отцом, который неожиданно быстро оформил на дочь квартиру в новостройке, успокоить по телефону мать, что с ней все хорошо. Сначала она читала тайком от врача, считавшего, что девушке рано напрягать глаза, потом, когда тот махнул на ее своеволие рукой, уже в открытую. Брат грозился привезти от бабушки полное собрание трудов Ленина, при этом исправно снабжая как фантастикой, так и классической литературой.