Поручается уголовному розыску - Михаил Черненок

— Все под богом ходим.

— Жить будет?

— А я в предстоящей денежно-вещевой лотерее выиграю? — Медников поискал в пепельнице окурок. — Состояние крайне тяжелое. В сознание еще не приходила и, кто знает, придет ли… Может, причину отравления сказать?

— Скажи, коль знаешь.

— Двенадцатинедельная беременность.

— Ты шутишь, Боря… — не поверил своим ушам Антон. — Она же еще совсем девчонка!

— Бывает, и девицы рожают.

— Чем она отравилась?

— Пахикарпином. Таблетки такие есть, стимулирующие родовую деятельность. Три-четыре штучки уже представляют опасность для здоровья. Чурсина же проглотила их не меньше десятка, по всей вероятности, рассчитывая прервать беременность.

— Кто-то подсказал ей…

— Конечно, не в журнале «Здоровье» прочитала, — Медников повертел в пальцах окурок и бросил его в пепельницу. — Дело уголовщиной пахнет. Почему? Хотя бы потому, что пахикарпин можно достать только по рецепту, как говорится, с круглой печатью. Во-вторых, порекомендовать такую дозу, какую приняла Чурсина, может только или дремучий в медицине человек, или осведомленный злонамеренный убийца.

В райотдел Антон вернулся расстроенным и злым. Было такое состояние, будто уже который день продолжается бег на месте. Много потрачено сил, а сдвигов — почти никаких. Мало того, с каждым днем дело все больше и больше осложнялось.

Вскоре в кабинет забежал Слава Голубев. Он еще раньше Антона успел повидаться с Медниковым и с присущей ему оперативностью уже объехал на служебной машине все аптеки райцентра. Ни одна из них, как установил Слава, в последние дни официальным путем пахикарпин не отпускала. Неофициальные каналы так быстро, конечно, проверить было нельзя.

Скороговоркой доложив о проделанной работе, Голубев передохнул и зачастил снова:

— Интересные сведения откопал на подстанции. Помнишь, подполковник давал задание проверить молоденького монтера, который дежурил с погибшим Лаптевым? Так вот, этот монтер, Валерка Шумилкин, хорошо знаком с Федором Костыревым.

Антону вспомнилось сказанное' Светланой Березовой в кафе «Космос»: «Радиотехник-любитель у него есть знакомый. Валерка. Смышленый мальчишка, сам телевизоры ремонтирует и даже собирает».

— Из каких источников узнал? — спросил Антон.

— Собственно, лично Шумилкин рассказал.

— Что думаешь по этому поводу?

— Валерка — отличный парень. Комсомолец, дружинник. Словом, за него ручаюсь, как за самого себя. О связи с преступниками не может быть и речи. Интересно другое — не перебивай, слушай. Года два назад Лаптев лечился от запоя в областной психоневрологической больнице. После лечения спиртным не злоупотреблял, однако в пивной бар «Волна», где Дунечка работала техничкой, заглядывал чуть ли не ежедневно. Был Лаптев там и в субботу, накануне последнего в своей жизни дежурства. Валерка собственными глазами видел, как тот тянул пиво в компании с Моховым, Костыревым и еще с каким-то парнем. Возле них услужливо вертелась Дунечка.

— Гоги-Самолета не было?

— Нет.

— Зачем Валерка в бар заходил? Тоже пиво пить?

— Нет. Забежал перед дежурством за куревом. Там ничего такого в продаже не оказалось. Валерка заторопился в магазин, но у выхода из бара его остановил Костырев. Был очень пьяным, говорил, что уезжает на север, что в райцентре все ему опостылело. Затем подошел Лаптев и предупредил, что немножко опоздает на дежурство.

— На сколько он опоздал?

— Явился минута в минуту.

— Пьяный?

— Почти нет. Валерка говорит, что Лаптев всегда таким приходил.

— Еще что узнал?

— Около одиннадцати вечера на подстанции побывали Дунечка и Гога-Самолет. После их ухода Лаптев стал нервничать. Закрылся в своей дежурке. Через час вышел оттуда навеселе. Проверил пульты и, обнаружив непорядок в работе ртутного выпрямителя, спустился в аккумуляторную. В два часа пятнадцать минут ночи Валерка услышал из аккумуляторной крик… Оказывается, вместо нужного рубильника Лаптев с пьяных глаз снял энергию с линии освещения района «Сельхозтехники» и полез ремонтировать выпрямитель, находящийся под напряжением.

Проводив Голубева, Антон через окно задумчиво стал разглядывать людей, ожидающих на противоположной стороне улицы автобус. Хотелось поговорить с подполковником Гладышевым, но идти к нему ни с чем было неловко — логически обоснованная версия, несмотря на дополнительно полученные сведения, никак не выстраивалась.

Подошедший автобус высадил на остановке пассажиров. Среди них Антон увидел Светлану Березову. Размахивая неизменной своей сумочкой на длинном ремне, она почти бегом пересекла улицу, направляясь к райотделу. Антон сел за стол и через несколько секунд услышал решительный стук в дверь своего кабинета. Березова вошла порывисто, поздоровалась и сразу же достала из сумочки почтовый конверт.

— В этом конверте было последнее письмо, полученное Федей, — сказала она, садясь против Антона.

Антон заглянул в конверт. Березова перехватила его взгляд.

— Федя прочитал письмо и сразу сжег. Федина мама говорит, что после этого и начались все неприятности. На расспросы только сказал, что письмо от моей мамы. Но почерк на конверте вовсе не мамин. Это я гарантирую. И вообще…

Антон стал разглядывать конверт. Марка на нем была погашена штемпелем Новосибирского главпочтамта, как и на том конверте, который Костырев прислал Светлане с ее письмом к московскому инженеру Митякину. Тот же штемпель, та же дата отправления из Новосибирска. Почерк, заметно измененный, с наклоном влево, походил на женский.

— Может, ваша мама попросила кого написать? — высказал предположение Антон.

— В нашей семье не принято обманывать.

— Что Федина мама еще говорит? Что-нибудь еще узнали?

— Ничего. А вы? Что говорит блондинка, — Березова усмехнулась, — за которой вы ухаживали в электричке?

— Не все делается так быстро, — уклонился от ответа Антон. — С блондинкой на эту тему еще разговора не было.

— Чего вы тянете? Убеждена, что Федя невиновен. Понимаете, он… Нет, вы ничего не понимаете!

— Мы, Света, многое понимаем, но… — Антон невесело улыбнулся: — Люди, как правило, идут к нам с бедой и хотят, чтобы сразу произошло чудо.

— А, между тем, вы… — задиристо начала Березова, но Антон перебил ее:

— А, между тем, мы такие же люди, как все. И в наших мозгах нет электронно-вычислительных автоматов, которые с молниеносной быстротой выдавали бы желаемый результат.

Березова смущенно опустила глаза, нервно завязала ремень сумочки узлом и несколько раз щелкнула ее замком.

— Не обижайтесь, пожалуйста. У меня часто язык опережает мысль, — виновато сказала она и тут же спросила: — Я вам больше не нужна? Можно ехать домой?