Худшее из зол - Мартин Уэйтс

Он переоделся в другую одежду, а промокшую засунул в сумку. Туда же отправил кинжал.

И свой трофей.

Он облегченно вздохнул — к нему возвращалось равновесие. А сейчас — снова в Ньюкасл. Чтобы ускорить события. Слегка их подтолкнуть.

Эта поездка здорово его утомила. Он похлопал рукой по сумке, забросил ее на плечо. Улыбнулся, обнажив синий зуб: не зря съездил.

Еще раз обернулся, чтобы убедиться, что не оставил следов.

Ничего.

Да и кто здесь будет искать?

Он еще раз ласково шлепнул по сумке и отправился в путь.

Назад, в Ньюкасл.

Гэри Майерс закрывал глаза и видел лица любимых людей. Жены Аманды. Восьмилетнего Джорджи. Пятилетней Роузи. Аманда у него под боком, детишки весело прыгают на кровати, обнимают их обоих. Валяние в кровати в субботу по утрам, которое он так любил.

Он представлял их встревоженные лица. Как они там без него? Жизнь в кошмаре неизвестности. Внутри пузырился бессильный гнев, усиленный страхом и беспомощностью.

Он начал дергать правую руку, помогая левой. Очень сильно. Еще раз. Стиснув зубы, зарычал от боли. Цепь не поддавалась, Привинченная к стене и полу труба не сдвинулась с места. Наручники врезались глубоко в кожу, оставляли на запястьях жуткие отметины. Открылись и кровоточили раны, слегка затянувшиеся после его предыдущей попытки освободиться.

Он не обращал внимания на боль, продолжая неистово тянуть и дергать цепь. Чтобы эта чертова труба отошла от стены.

Наконец, тяжело и часто дыша, без сил повалился на пол. Злоба поутихла, уступив место новой боли, усилившей старую.

— Это все бесполезно… лучше поберегите силы…

Гэри открыл глаза. Колин сгорбился у противоположного конца батареи. Он плохо выглядел. Прежде этакий живчик, он сильно сдал.

Гэри почти забыл о его присутствии. Когда они уставали от навязанного им общества друг друга, он уходил в свой собственный воображаемый мир. Это помогало не сойти с ума. В этом мире с ним снова были жена и дети. Наверное, подобным образом поступал и Колин, хотя они об этом не говорили.

— Я его очень хорошо знаю, — продолжил Колин, неловко прижимая к телу одну руку. Он дышал с трудом и очень осторожно. — Мы не можем дать ему то, что он хочет. Поэтому не стоит воевать.

Гэри закрыл глаза, не желая замечать безнадежности в лице и глазах Колина.

— Я всегда знал, что он жесток, — сказал Колин тихо, словно разговаривал с самим собой, — что он манипулирует людьми, добивается от них того, чего хочет, самыми нечестными способами. Но то, что происходит сейчас, не поддается никакому описанию. На такое может пойти только сумасшедший. Психопат…

— Когда мы отсюда выберемся, я доведу дело до конца и добьюсь, чтобы его наказали. Но это еще не все. — Гэри засмеялся, превозмогая боль. — Мы вместе напишем книгу. Получим большой аванс, права на экранизацию, будем вести ток-шоу в прямом эфире. Между прочим, здорово на этом заработаем.

Колин печально улыбнулся, как обреченный на смерть больной, которому говорят, что лето не за горами.

— Приятная мысль. Греет душу.

Он закрыл глаза, по стене съехал на пол.

Гэри последовал его примеру.

Неизвестно, сколько времени он провел в этом положении: минуты, часы, возможно, даже дни. Время превратилось в эластичную субстанцию, ненадежного, но постоянного спутника.

Вдруг он услышал, как открывается внешний замок, отодвигается засов.

Он быстро схватил колпак, левой рукой неуклюже попытался натянуть на голову. Запястье пронзила адская боль. Наверное, правая рука сломана.

Дверь открылась. Пол залил свет, настолько сильный и неожиданный, что казался почти библейским. Гэри зажмурился. Колпак уже был на голове, но он не успел натянуть его на глаза.

В помещение вошли двое и закрыли за собой дверь. Внешний мир тут же померк, исчез, словно его и нет вовсе. По глазам ударили тысячи маленьких звездочек, как бывает, когда оторвешь взгляд от солнца. Гэри беспомощно заморгал.

— Колпаки не понадобятся, господа, — сказал один из похитителей, но он не понял, который из двоих, потому что по-прежнему ничего не видел.

— Вы нас отпускаете? — спросил он с надеждой в голосе.

— В некотором смысле да, — сказал тот же голос. — Решение принято. Планы уточнены.

Фигуры приблизились. Голос принадлежал хорошо одетому человеку в темном пальто нараспашку поверх дорогого костюма. Он был при галстуке. Другого он уже видел. Огромный бритоголовый отвратительный тип. На почти черном от татуировок мускулистом теле была надета кожаная куртка. Татуировка под костяшками пальцев.

— Это касается только тебя. — Хорошо одетый ткнул в Гэри пальцем.

Гэри вдруг понял, что это для него значит.

Внутри все перевернулось, стало трудно дышать. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог выдавить ни слова.

Он сел, попробовал отползти в сторону. Бритоголовый шагал прямо на него.

— Нет… нет…

Он услыхал чей-то слабый, плачущий голосок и понял, что это его собственный.

Почувствовал, как качок сгреб его одной рукой, приподнял.

Острая боль снова пронзила запястье, но теперь было не до нее.

Он видел, как бритоголовый отводит вторую руку назад, сжимает в кулак.

Представил Аманду у себя под боком. Восьмилетний Джорджи и пятилетняя Роузи весело скачут по кровати и обнимают их обоих. Валяние в кровати в субботу по утрам, которое он так любил.

Родной уютный дом.

Как в замедленной киносъемке, он видел приближающийся кулак. Увидел акулий оскал, в котором блеснул синий зуб. Перед глазами мелькнуло слово «ЛЮБОВЬ» под костяшками пальцев.

Потом боль — неожиданно сильная, кроваво-красная.

И темнота.

Джамал проверил диск: ага, на месте.

Сел на краю кровати, натянул кроссовки. Выпрямившись, понял, что ему не хватает воздуха — так сильно он нервничает.

Да, сейчас он делает первый шаг в новую жизнь, а через пару часов станет на пять тысяч фунтов богаче и будет совершенно свободен. Вместе с диском, от которого он скоро избавится, из его жизни уйдет все плохое. Клиенты, которые хотят к нему прикасаться. Отец Джек со своими на него видами. Ему больше ничто и никто не будет угрожать.

Он уже несколько раз пытался дозвониться до Дина — просто чтобы узнать, как он там. Каждый раз голосом Дина говорил автоответчик. Может, телефон у него разрядился, а может, он тусит где-то на дискотеке. Или просто потерял аппарат. Да, наверное, так и есть. Что-то типа того.

Джамал надел куртку. Похлопал по бугорку плеера в кармане. Вытащил из другого телефон, посмотрел на дисплей. От Донована никаких сообщений. Хороший знак — значит, встреча не отменяется. От Дина тоже ничего. Нет, с Дином ничего не случилось. Конечно, у него все в порядке.