Тринадцатое колено - Артур Кестлер

Здесь Иосиф изображает себя защитником Багдадского халифата от набегов скандинавов-русов (см. главу III). Это может показаться бестактностью, если вспомнить о вражде между омейядским Кордовским халифатом, которому служит Хасдай, и абассидским Багдадским халифатом. С другой стороны, причуды византийской политики по отношению к Хазарии диктовали Иосифу необходимость выступать в роли защитника ислама, невзирая на распри двух халифатов. Во всяком случае, он мог надеяться, что Хасдай, изощренный дипломат, поймет его намек.

Встреча между корреспондентами этой переписки – если даже они серьезно относились к ее возможности – так и не состоялась. Больше ни одного их письма – если таковые посылались – не сохранилось. Факты, содержащиеся в «Хазарской переписке», немногочисленны и мало что добавляют к тому, что нам известно из других источников. Но очаровывают причудливые фрагментарные картины, встающие перед мысленным взором при чтении, образы, словно выхватываемые прожектором из густого тумана, окутывающего глубокую старину.

7

Среди других еврейских источников выделяется «кембриджский документ» (названный по его теперешнему местонахождению – библиотеке Кембриджского университета). Обнаружен он был в конце XIX века вместе с другими бесценными документами в «Каирской Генизе» – хранилище древней синагоги – ученым из Кембриджа Соломоном Шехтером99. Документ очень плохо сохранился: это письмо (или копия письма) примерно в сто строк на древнееврейском языке; начало и конец отсутствуют, так что невозможно понять, кто его написал и кому. Каган Иосиф упоминается в нем как современник и величается «моим господином», Хазария фигурирует как «моя страна», так что появляется повод предположить, что письмо написано хазарским евреем – придворным кагана Иосифа при жизни последнего, то есть практически в то самое время, когда велась «Хазарская переписка». Некоторые авторитетные исследователи предполагают даже, что оно адресовалось Хасдаю ибн Шафруту и было передано в Константинополе неудачливому посланцу Хасдая Исааку бар Натану, который вернулся с ним в Кордову (в Каир оно попало после изгнания евреев из Испании). В любом случае, в самом документе содержатся доказательства того, что он был создан не позднее XI века, а скорее всего, еще при жизни Иосифа, в X веке.

В нем приводится очередная легенда об обращении, но главное его значение политическое. Автор говорит о нападении на Хазарию алан, подстрекаемых византийцами, при отце Иосифа, Аароне Благословенном. Ни один другой греческий либо арабский источник эту кампанию, кажется, не упоминает. Правда, в сочинении Константина Багрянородного «Об управлении империей», написанном в 947-950 гг., есть примечательное место, придающее достоверность сообщению неизвестного автора письма:

Если судить по «Письму Иосифа», правитель алан платил ему дань. Неважно, соответствовало это реальности или нет, но отношение правителя алан к кагану, вероятно, было таким же неприязненным, как и у царя булгар. Пассаж из сочинения Константина, раскрывающий механизмы внешней политики византийцев, когда с помощью алан можно было причинить ущерб хазарам, иронически перекликается с целями миссии Ибн Фадлана, имевшего ту же самую задачу. Видимо, во времена Иосифа византийско-хазарское сближение осталось в далеком прошлом. Но речь об этом впереди, в главе III.

8

Спустя примерно столетие после «Хазарской переписки» и предполагаемого времени составления «кембриджского документа» Иегуда Галеви написал свою знаменитую некогда книгу «Хазары»101. Галеви (1085-1141) считается величайшим еврейским поэтом Испании; книга его была, тем не менее, написана по-арабски и лишь позднее переведена на древнееврейский; она имеет подзаголовок: «Книга аргументов и доказательств в защиту презираемой веры».

Галеви был сионистом и умер во время паломничества в Иерусалим; «Хазары», написанные им за год до смерти, – это философский трактат, главная мысль которого в том, что еврейский народ выступает единственным посредником между Богом и остальным человечеством. В конце истории все народы будут обращены в иудаизм; обращение хазар он расценивает как символ или знамение этого предопределенного итога.

Несмотря на название, в трактате мало говорится о самой стране хазар, которая служит лишь фоном для очередной легенды об обращении с участием царя, ангела, еврейского мудреца и др. и для философски-теологических диалогов царя с представителями трех религий.

Тем не менее, несколько фактических ссылок свидетельствуют о том, что Галеви либо читал переписку Хасдая и Иосифа, либо располагал иными источниками информации о Хазарии. Так, там сообщается, что после явления ангела царь хазар «открыл тайну сна полководцу своей армии»; «полководец» этот присутствует на сцене и дальше, что служит еще одним свидетельством разделения ролей между каганом и беком. Галеви упоминает также «истории» и «книги хазар», и связи с чем на память приходят «наши книги» из «Ответа Иосифа», в которых содержались государственные документы. Наконец, в двух местах своей книги Галеви говорит о времени обращения: «400 лет назад» и «в 4500 году» (по еврейскому летоисчислению). То и другое указывает на 740 г. как наиболее вероятный. Но все это, конечно, очень бедный фактический улов из книги, пользовавшейся огромной популярностью у евреев Средневековья. С другой стороны, человека Средневековья влекли не столько факты, сколько предания, а евреев больше интересовали сроки пришествия Мессии, нежели географические сведения. Арабские географы и хронисты тоже бесцеремонно относились к расстояниям, датам и границам между фактами и вымыслом.

То же самое приходится сказать об известном еврейском путешественнике раввине Петахии из немецкого города Регенсбурга, побывавшем в 1170-1185 гг. в Восточной Европе и Западной Азии. Описание его путешествия «Сибуб Ха'олам» («Путешествие по свету») было составлено кем-то из учеников на основе его записей или под диктовку. Там говорится об изумлении праведного рабби, наблюдавшего нехитрые обычаи хазар-иудеев к северу от Крыма, которые он объяснял их приверженностью караимской ереси: