Разрушу твою жизнь - Елена Рахманина

Соломон опускается передо мной на корточки. Аккуратно вкладывает в кармашек моей куртки флешку и складывает руки по обе стороны от меня.

– Лисёнок, я знаю, что тебе сейчас трудно. Я не мог рассказать всё раньше, рассчитывал, что сам смогу справиться. Но боюсь, что без твоей помощи не получится восстановить справедливость. Ты поможешь мне это сделать? Ради отца и брата.

Рассеянно смотрю на мужчину, которого знаю с детства. Бо́льшую часть жизни. Куда дольше, чем Шамиля. И оснований не доверять его словам не находится.

И ведь он говорит мне то, чего я столько лет от него добивалась. Так почему же я вдруг начала сомневаться?

– Все доказательства у тебя в руках. Не веришь мне, поверь им.

Киваю, давая понять, что обязательно ознакомлюсь с документами.

– У меня нет доступа к его компьютеру. Это невозможно, – сухо замечаю.

Я даже ни разу не оставалась одна в его кабинете. То, о чём просит Соломон, невыполнимо.

Соломон лишь усмехается.

– У тебя есть власть над ним, Лисёнок. То, что он позволяет тебе, Ямадаев не позволял ни одной женщине. Уверен, что ты найдёшь способ вывести его на чистую воду.

О чём он, чёрт возьми!

Я тягостно вздыхаю, мечтая о завершении этого диалога. В котором мой некровный дядя подталкивает меня на край пропасти. В постель к убийце моего отца.

Хочу, чтобы он поскорее убрался. Всё нутро выворачивает наизнанку от боли. И я едва способна сидеть и не реветь.

Соломон какое-то время молча наблюдал за мной. Я не смотрела на него, но чувствовала его пристальный взгляд. Не знаю, о чём он думал, но в его присутствии мне было не по себе. И когда он развернулся и направился к выходу, напряжение немного спало.

Сжимая папку, смотрела на фотографии отца и брата. Тоскуя по жизни, которой лишилась. И ощущая такое глубокое горе, которого не испытывала со дня их смерти.

Когда-то мне казалось, что отец может защитить меня от любой беды. А не так давно я решила, что Шамиль тоже на это способен.

Теперь же выходит, что я попала в руки к убийце отца, который возненавидит меня, узнав правду обо мне.

А я ненавижу его? Не могу понять.

Возвращаться к своему конвоиру хотелось меньше всего. Улучила момент, когда он отвлёкся, и побежала в сторону дороги. Повезло, мимо проезжало такси. И я нырнула в него, испытывая злорадное удовлетворение оттого, что обвела вокруг пальца человека Шамиля. И поехала в кафе, чтобы изучить материалы.

Заняла в самом дальнем углу столик и принялась за папку, листая материалы дела. Читала, изучала, пробираясь через незнакомые термины. С трудом разбираясь в этих непонятных текстах.

Во всех документах красной нитью вилась мысль о том, что Шамиль нанял убийцу. В стенограммах допроса отвечал нагло, дерзко. Так что, читая, я слышала его голос. И даже не сомневалась, что в моих руках вовсе не подделка, как хотелось бы думать.

И надежда на то, что Соломон врёт, исчезала с каждым перевёрнутым листом уголовного дела.

Голова загудела. Затошнило оттого, что давно не ела. Но еда в горло не лезла.

Плана не было.

Слишком много эмоций ворошилось в груди. Сплетаясь внутри меня ядовитыми змеями. Они кусали меня вопросами о том, смогу ли я оставить всё так, как есть. Без наказания за безвинную смерть брата.

Но я слишком боялась отвечать на этот вопрос. И в какой-то момент меня посетили страшные мысли о том, что я готова на всё закрыть глаза. Сделать вид, что ничего не знаю. Остаться с Шамилем вопреки всему. И это напугало больше всего.

Рассчиталась за кофе, к которому не притронулась, и назвала таксисту новый адрес.

Магазин брендовой одежды. Самый дорогой из мне известных.

Желал Шамиль упаковать свою добычу. Пусть расплачивается.

Снесла половину магазина почти бездумно, сгребая вещи с полок. Пока продавцы ходили следом за мной, складывая товар на кассу.

Мстить ведь можно по-разному. И мне вдруг остро захотелось, чтобы Шамиль влюбился в меня. Отдал мне своё сердце, которое я растопчу острыми каблуками за его счёт.

На глаза попалось коротенькое алое платье. Не знаю, почему взгляд зацепился за него. Может, оттого, что оно напоминало истекающее кровью сердце. Моё.

– Вам очень идёт, – заметила улыбчивая девушка-консультант, рассматривая меня с неподдельным восхищением.

Я даже не сразу поняла, чем ей так понравился мой вид. Поэтому ещё раз взглянула на себя. Недоверчиво.

Да. Оно мне удивительно шло. Узкое, короткое. Провокационно-сексуальное. Подчёркивающее грудь и оголяющее ноги в тонких матовых чулках.

Сообщив консультанту адрес доставки вещей, я, расплатившись, села в алом платье в такси. Направившись прямиком в логово Хозяина.

Оставив верхнюю одежду в гардеробе, замерла, рассматривая своё отражение в полутьме.

Бледная, встревоженная, с блестящими от возбуждения глазами, я совсем на себя не походила.

Если смотреть лишь на тело, минуя затаившийся в глазах страх, то может показаться, будто очередная фея вышла на охоту за папиком.

Отыскала на первом этаже Нелли. Она не сразу меня узнала, и некоторое время на её лице стыла искусственная улыбка администратора ресторана. Но спустя мгновение пришло осознание, превратившее изгиб губ в волчий оскал.

– Привет, где Хозяин? – спрашиваю, не понимая, как дозировать степень агрессивности, рвущейся из меня под её злым взглядом.

– Я не обязана сообщать каждой подстилке, где шеф, – шипит, давя улыбку.

Со стороны, должно быть, наш диалог похож на светский. А по факту это разборка двух хищниц в прериях.

Подступаю к ней, ловя прядь из её укладки. Наматываю её на кулак, приближая к себе.

– Слушай, Нелли, как считаешь, что скажет Хозяин, узнав, что его… – Я запнулась, пытаясь подобрать нужный термин, но ничего приличного на языке не вертелось. – Девушку обижает прислуга?

Нелли, шипя неразборчивое слово «сука», вырывается.

– Он на третьем этаже, – вздёрнув подбородок, всё же сообщает.

Охрана, стоявшая у лифта, молча, словно зная, кто я такая, расступается, пропуская. И никакие электронные карточки не нужны, если ты собственность Хозяина. Наверное, он дал им разнарядку, подобную тем, что выдают органы при розыске особо опасных преступников. Чёрно-белое фото и особые приметы. Короткие волосы. Дурной нрав.

Кровь в жилах начала нагреваться. И я ощущала, что вскоре дойдёт до точки кипения.

Поджилки тряслись. Обхватила себя руками, чтобы спрятать эту дрожь.

Знакомый зал, в котором я работала официанткой. Полный пьяных от разного рода удовольствий гостей.