Бури над Реналлоном - Дмитрий Веряскин

И именно серые глаза, нехарактерные для воинственных и соблазнительных ар’шасс, сбивали матроса с толку. «Квартеронка!» – наконец догадался он, изо всех сил стараясь не пялиться на необычную посетительницу боевой палубы.

– Госпожа… Госпожа! ГАС-ПА-ЖА!!! – Снизу спешил пожилой грокасс, капитан «Шушундры», в своем неизменном цилиндре и летных очках. – Госпожа авиатрисса! Здесь не стоит находиться, пожалей мои нервы!

При виде капитана вахтенный принял стойку «смирно» и старательно уставился вдаль.

Квартеронка равнодушно скользнула взглядом по суетящемуся низшему и, чтобы подразнить его, встала на самый край палубы.

– Даже если предположить, что я стала толстой беременной тяглуницей и могу просто так упасть… Внизу планшир, эллинг нижней палубы, шканцы… Если ни обо что из этого я не смогу зацепиться… то тогда меня не жалко. Правда, недоросль?

Голос квартеронки был низким, мелодичным и буквально сочился сексуальностью. Бедняга грокасс, практически беззащитный перед магией обольщения, судорожно сглотнул. Глаза его затуманились.

Ар’шасс усмехнулась, хвост ее как будто играючи обвил лодыжку капитана…

– Несса! Несса! Немедленно спускайся! – раздался снизу недовольный рев, и палуба покачнулась, принимая грузное тело.

Квартеронка еще раз усмехнулась, обнажая мелкие острые зубки:

– Какая жалость, малыш, что нас прервали… И у тебя не получится научиться летать… Очнись!

Девушка молниеносно стукнула грокасса в лоб сложенными щепотью пальцами, и низкорослик пришел в себя.

– А? Что? Зачем? – заозирался он, словно проснувшись.

– Вон, говорю. На три пальца левее восхода. Корвет, и будь я бурозубым смурсом, если он под флагом и с вымпелом.

Грокасс подслеповато сощурился на поднявшееся над горизонтом на два колокола светило, прячась на фоне которого к курьеру двигался незнакомый дирижабль.

– Госпожа, бесконечно признателен, – проникновенно произнес капитан, прижимая лапки в безукоризненно белых перчатках к груди. – Но прошу покинуть палубу.

И, не дожидаясь ответа опасной пассажирки, он метнулся вниз, на пассажирскую палубу, свистком подавая команды.

– Проклятье, – без особых, впрочем, эмоций выругалась квартеронка, провожая взглядом давнюю добычу своих предков. – А так вкусно пах…

К девушке приблизился настоящий великан, как минимум на голову превышающий остальных пассажиров курьера. Широченная грудная клетка, в полных два обхвата, бугрящиеся мышцы, которых не могла скрыть потрепанная кожаная куртка с меховым подбоем, грубые, словно небрежно вырезанные в камне черты лица и непреклонно-свирепое выражение выдавали в нем старшего полукровку.

– Несса, – укоризненно произнес тас’шер, качая головой, – мы же договорились…

– Не помню! – беззаботно пожала плечами квартеронка, выпуская и убирая когти. – Ничего не помню. И тебя не помню, кстати. Не удивляйся, получив пику в бок.

– Несса, прекрати придуриваться. Все ты прекрасно помнишь, когда тебе нужно. Не надо прятаться за давно минувшей проблемой! Она случилась и не повторяется… – Тас’шер навис над девушкой, едва не касаясь пузыря непокорной, жесткой, короткостриженой щетиной.

– С чего ты решил, что имеешь право мной командовать, громила? Я тебя не знаю и знать не хочу… Ай!

Выговаривая последнюю тираду, ар’шасс бурно жестикулировала, изображая подступающую истерику. И вместе с последним выкриком выразительно махнула кулаком в сторону тас’шера, одновременно стремительно нанося удар кончиком хвоста в ничем не прикрытую шею.

Однако тас’шер, производивший впечатление неповоротливой громадины, оказался быстрее квартеронки. Окованный сталью кончик исчез в покрытой грубой и толстой шкурой лапище, а в следующую секунду девушку самым унизительным образом, за хвост, вздернули над палубой.

– Несса, давай не будем начинать снова. И не стоит показывать мне свое дурное воспитание. Хоть ты и потомок шасс’дар’тей, но ты – младшая и никогда со старшим не сравнишься. Просто прими это как данность. А в следующий раз я сломаю твой сексуальный хвост и наложу на тебя Малые Путы до конца оборота.

Говоря все это, полудемон встряхивал зажатый в кулаке хвост, удерживая девушку в локте над палубой и не давая коснуться настила.

– Всь-о! Инг-лав! Пе… Ай!..Ре-ста-ань! – взмолилась ар’шасс.

– Ну вот видишь. И память сразу вернулась. – Поименованный Инглавом аккуратно положил девушку на палубу и раскрыл ладонь. Квартеронка тут же ушла в кувырок, едва не вылетев за палубу, но в последний миг развернувшись в воздухе и приземлившись на колени и пальцы.

– Не-прощу-отомщу! – зло и яростно выкрикнула она, выпуская когти.

– Бу! – добродушно усмехнулся Инглав, толкая воздух рукой в сторону разгневанной ар’шасс.

Тугая волна «воздушного кулака» ударила девушку в грудь, сбрасывая с палубы. Взмахнув руками, Несса полетела вниз…

Но потомка демона убить непросто. Сделав головокружительный пируэт, она ухватилась за трос, идущий вдоль борта нижней палубы и, крутанув сальто, оказалась среди пассажиров.

Раздались аплодисменты: офицеры, сначала вскочившие было, уселись обратно, приветствуя красивый трюк.

Из надстройки высыпались абордажники и, расталкивая пассажиров, устремились на верхнюю палубу.

– Господа! Господа! Прошу вас, разойдитесь по каютам! Мы отобьемся, но мне бы не хотелось, чтобы кто-то пострадал! Господа офицеры, вас также прошу… – Голос у грокасса оказался громким, хоть и визгливым. По крайней мере, его услышали все. И на палубе началась паника.

В сотне шагов от гондолы вдруг взбух клуб взрыва. Через пару мгновений донесся звук выстрела со стороны светила. Паника усилилась, гражданские бестолково заметались, натыкаясь друг на друга, мешая военным выбраться наверх. Несса усмехнулась презрительно и по наружным тросам, оплетавшим гондолу, взлетела на абордажную палубу.

В отличие от хаоса пассажирской палубы, наверху царил показательный порядок. Абордажники рассредоточились по палубе, запалили огненные трубки и распределили сектора стрельбы. Чтобы не выпасть из гондолы в случае маневров и столкновения, все опустились на одно колено, ухватившись за натянутые вдоль настила тросы. Полукровки демонстративно остались на ногах.

Незнакомый корвет, испуская облака пара, тормозил всеми движителями, держа курс наперерез «Шушундре».

– Курс восемьдесят шесть, скорость двадцать четыре! – пронзительно раскатился над палубой голос капитана. Несса невольно поморщилась. – Приготовиться к смене горизонта!

Белоснежные облака пара, вьющиеся вдоль бортов гондолы корвета, испятнали клубы выстрелов носовых орудий. Спустя пять ударов донесся грохот пушек. Прямо перед носом «Шушундры» возникло облако разрыва. Буквально тут же курьер пролетел сквозь него. Воздушный экран хорошо справлялся с напором воздуха и даже задерживал дождь, случись курьеру попасть под него. Однако ни более крупных материальных тел, ни запахов он удержать не мог. Всех присутствующих окатило острой и кислой вонью горелого таселита.