А что дальше? - Эйлин Колдер

Обе прекрасно понимали, что имеется в виду под «новостями». Когда глаза женщин встретились, Клеменси покраснела и, чтобы Ленард ничего не заподозрил, туманно ответила:

– Возможно, завтра…

Ленард передал малыша Кэрри и сказал:

– Клеменси, нам пора.

– Положение обязывает? – спросила Кэрри.

– Не совсем. Сегодня я развлекаю свою жену. У нас заказан столик в «Двух соснах».

– Это тот самый ресторан, где мы приняли решение о нашем венчании, – сказала Клеменси. – Ты помнишь об этом?

Он улыбнулся.

– Конечно.

– Ах, как романтично! – вздохнула Кэрри.

Клеменси посмотрела на Ленарда. Она, в самом деле, надеялась, что посещение «Двух сосен» привнесет в их отношения нежность и сердечность. Господи, да она заложила бы душу дьяволу, только бы услышать от Ленарда слова любви! Заверения в том, что их отношения не прервутся после окончания брачного контракта.

– Итак, дорогая, что бы ты хотела заказать? – спросил Ленард, протягивая жене меню.

Клеменси вдруг потянуло на острую пищу.

– Мне бы хотелось попробовать зеленый салат и специальное блюдо шеф-повара.

Ленард стал выбирать вино, и Клеменси тут же высказала пожелание:

– Мне только воду, пожалуйста.

– Твое самочувствие еще не улучшилось? – озабоченно спросил Ленард, когда официантка отошла от стола.

– Да нет… у меня все в порядке.

Она огляделась. В дальнем углу сидела пара с двумя детьми – очаровательными девочками лет девяти. При виде этой счастливой семьи на глаза Клеменси вдруг навернулись слезы.

– Даже не верится, что мы женаты уже восемь месяцев, – сказал Ленард.

– Да.

– Знаешь, нам надо принять какое-то решение, как мы будем жить после того, когда истечет годичный срок нашего брачного контракта.

Клеменси печально вздохнула. Она понимала, что рано или поздно ей придется говорить на эту тему, но сегодня она не была готова к серьезному разговору.

– И поэтому ты привез меня сюда?

– Не совсем поэтому. – Ленард лукаво улыбнулся. – Просто я подумал, что во время обеда мы могли бы обменяться мнениями… Мне кажется, что для серьезного разговора лучше подойдет место, где нас никто и ничто не будет отвлекать.

– Понимаю… – прошептала Клеменси, силясь унять сердцебиение.

– С тобой все в порядке? – озабоченно хмурясь, снова спросил он.

– Я… я ощущаю какое-то внутреннее напряжение. Мне нелегко говорить об этом, – призналась Клеменси, – но, с другой стороны, я понимаю, что нам надо решить, как быть дальше, через четыре месяца.

– Знаешь, Клеменси, клянусь, что не сожалею ни об одном месяце, ни об одном дне, ни об одной минуте, проведенной с тобой. Я очень ценю наш брак. Где-то в глубине души я чувствую себя виноватым, что вовлек тебя в эту авантюру. Хотя ты и говорила, что отдавала отчет своим действиям, когда вступала в сговор со мной, на самом деле твой шаг стоил тебе большого нервного напряжения, я знаю.

– Если знаешь, тогда… – Клеменси замолчала, махнула рукой, а потом задумчиво произнесла: – Порой я удивляюсь, Ленард, как тебе вообще пришла в голову мысль предложить мне выйти за тебя замуж по сугубо деловым соображениям?

– Хочешь, верь, хочешь не верь, но в тот вечер, когда я приехал, посмотреть, на твой виноградник, у меня даже в мыслях не было делать тебе предложение. – Он ласково коснулся ее щеки и улыбнулся. – Решение на этот счет родилось в моем мозгу моментально, как только я заглянул в твои глаза. Возможно, с моей стороны это оказалось проявлением слабости… Я полагал, что ты предназначена не для меня, что ты слишком молода… Но потом я сказал себе: а почему мы не можем попробовать быть вместе? Почему не сделать такую попытку?

– Может быть, то, что ты говоришь сейчас, следует расценивать как прелюдию к нашему расставанию? – напрямую спросила Клеменси.

– Разумеется, нет. То, о чем я сейчас говорю, это прелюдия к годовщине нашего брака и напоминание о том, что нам надо решить, как жить дальше.

– И вот мы сидим опять в «Двух соснах», – подхватила Клеменси, – в том самом ресторане, где мы впервые заговорили о нашем обручении… вернее о нашей брачной сделке. И теперь мы можем заявить: да, мы выполнили обязательства друг перед другом, пора завести разговор о расставании…

– Я не намеревался так ставить вопрос, – заметил Ленард. – Не думаю, что нам следует принимать поспешное решение. Да, мы договорились о семейном союзе на год, но в мои планы вовсе не входит развернуться к тебе спиной по истечении этого срока и сказать: до свидания, привет, увидимся…

Да, Ленард не пойдет на предательство, для этого он слишком джентльмен. На протяжении всего срока действия их контракта он всегда был предупредителен и внимателен к ней, а их физическая близость вызывала у Клеменси только восторг. Одним словом, Ленард был галантным, ласковым и, казалось, боготворил ее. Клеменси стало грустно. Ей вдруг пришло в голову, что, если бы она сказала Ленарду о своей беременности, он не покинул бы ее, наверняка остался бы с ней.

Но ей нужны были не доброта и не сочувствие. Ей нужна была его любовь.

– Клеменси… – тихо и нежно позвал Ленард. – Понимаешь, мне кажется, наши отношения не должны закончиться через четыре месяца. По существу, я считаю, что мы должны еще пожить вместе какое-то время…

– Хорошо. Я согласна. – Она бросила на него быстрый взгляд. – Я должна все обдумать…

На лице Ленарда появилось выражение тревожного ожидания.

– Давай не будем больше говорить о нашем будущем, – с улыбкой предложила она. – Я ценю все, что ты сделал для меня, Ленард. Привел в образцовый порядок виноградник, дом, весь участок… Я понимаю, что все это вытекало из нашей договоренности, но все равно ты проявил необычайное великодушие.

Официантка принесла заказ, и они, занявшись едой, на какое-то время замолчали. Интуиция подсказывала Клеменси: когда Ленард узнает, что она забеременела, он наверняка почувствует себя виноватым. Такой уж это человек.

С другой стороны, новость о ее интересном положении могла бы стать для него сродни грому с ясного неба… Нет уж, лучше пока помолчать.

Клеменси ела без всякого аппетита, и ее апатия не укрылась от Ленарда, который вдруг сказал:

– Если не ошибаюсь, скоро год, как не стало твоего отца? Может быть, поэтому ты выглядишь сейчас несколько напряженной и… грустной?

– Возможно. – Она глубоко вздохнула и предложила: – Давай поговорим о чем-то более веселом. Не возражаешь? Отложим все животрепещущие проблемы на несколько месяцев…

Ленард пожал плечами.

– Как скажешь, дорогая. Твое желание для меня – закон.

Клеменси сидела на веранде старого родительского дома и потягивала прохладный лимонад. Итак, я собираюсь стать матерью, в которой уже раз задумалась о своем положении молодая женщина и погладила живот. Десять недель. Она рассказала обо всем Кэрри, но ни словом не обмолвилась о своей тайне мужу. В какой-то мере Клеменси чувствовала себя виноватой, но в гораздо большей степени ощущала тревогу, которая не покидала ее ни на минуту.