Душа - Татьяна Брукс

Сегодня в палате было особенно весело. Наташе принесли много вкусного, цветы и даже бутылку шампанского. Вечером, когда все посещения закончились, Наташа объявила:

— Уважаемые выздоравливающие, сегодня ужинаем в палате. Празднуем моё тридцатилетие. Валентина Александровна, для вас мама приготовила протертые котлетки на пару и «пюрешечку» несолёную. Соль отдельно. Нам с тобой, Надя, достанутся еще шампанское и торт «Наполеон», любишь? Нам можно всё.

— Люблю. А тебе тоже можно шампанское и торт? — осторожно спросила Надя.

— Мне теперь всё можно! — весело прощебетала Наташа.

Молодая женщина была худа и бледна, и Надя думала, что она очень больна и должна соблюдать диету. А оказывается, ей всё можно. Надо же! Может, Наташа была больна, а теперь выздоровела и теперь ей всё можно кушать? Наверное, даже нужно для того, чтобы поправится.

— А что у тебя было?

— Я тебе потом расскажу, ладно? Я бы хотела с тобой познакомиться поближе, ты не против?

— Нет, не против.

— Ну, вот и хорошо.

Наташа хотела быстро подняться, но у неё закружилась голова, и она ухватилась за спинку кровати. Наташа сильно побледнела, а Надя вдруг увидела красивую молодую женщину в чёрном элегантном платье, стоящую шагах в пяти за спиной Наташи.

«Нет! Не может быть!» — Надя не хотела верить своим глазам.

Сопалатники посмотрели на Надю с испугом.

— Что? Что случилось? — забеспокоилась Валентина Александровна за девушку.

— Вы её видите?

— Кого?

— Женщину в чёрном платье… За спиной у Наташи?

— Какую женщину? Надь, тебе плохо?

«Наверное, «белочка», — посочувствовала в душе Валентина Александровна, — бедная девочка. Такая молодая, а уже спилась. Мало того, что алкоголизм плохо лечится, а у женщин, говорят, вообще… Хотя в таком положении, как она, не грех… Бедная девочка…»

— Надюш, нет тут никого, кроме нас… это тебе показалось.

— Да, показалось… наверное… извините…

Но Надя её видела. Она до сих пор стоит возле Наташи и немного с сожалением смотрит на неё.

«Интересно, — подумала Надя, — почему она смотрит на Наташу с сожалением? Ей что, жалко Наташу? Обычно улыбается».

Она увидела, как женщина оторвала взгляд от Наташи, посмотрела в упор на Надю и, слегка нахмурившись, исчезла.

Вечером они всей палатой уплетали вкусные паровые котлеты, картошку, винегрет и даже холодец. Запивали все это шампанским и ароматным сладким украинским узваром из сухофруктов. Валентина Александровна и сама Надя поздравляли Наташу с днем рождения, желали ей крепкого здоровья, счастья и радости. Наташа поздравления принимала, всех благодарила и много смеялась.

«Несчастная, — жалела её Надя, — ведь она не знает, что скоро умрёт. Не буду ей ничего говорить. Пусть ничего не знает. Тем более что, даже если и скажу, всё равно не поверит…»

«Счастливая, — завидовала Наташе Валентина Александровна, — молодая. На молодых всё быстро заживает. Пойдёт домой, нарожает детишек своему Ивану. А мне с этой язвой всю жизнь мучиться… и старость уже не за горами, ох…»

На следующий день к Наде пришёл Богдан и положил на тумбочку стопочку книг.

— Что это?

— Книги, Надюш. Они должны нам помочь в том, чтобы поставить тебя на ноги и вернуть к жизни.

— Ну да, скажешь тоже… вот так — прочитал книжечку и пошёл…

— Не-е-е, Надюх, так не получится…

— Жаль, а то бы все книжки перечитала. Я люблю читать. Скажи мне, Богдан, а почему для того, чтобы чего-то добиться, нужно делать то, чего совсем не хочется делать?

— А потому, что для того, чтобы чему-то научиться, нужно обязательно приложить усилие. Преодолеть, как говорится, лень, страх и, может, что-то ещё. Так что ты читай не для того, чтобы пойти, а для того, чтобы ума набраться, мудрости. Ведь цель, почему ты что-то делаешь, может быть разной, правильно?

— Ой, какой ты умны-ы-й. А без усилий и преодолений никак нельзя?

— Без усилий нельзя.

— Легко тебе говорить…

— А откуда ты знаешь, что мне легко? Ты меня спрашивала? Ты знаешь, как я живу? Чем болею, что меня интересует? Все время «я», «мои ноги», «бедная я несчастная»… Открой глаза, дорогая, и посмотри вокруг! Сколько на свете более несчастных, более больных людей, чем ты.

Надя не ожидала от Богдана такого напора. Она залилась краской и тихо произнесла:

— Ты что же, пришёл сюда добить меня? Я знаю, какая я плохая.

— Ну, вот опять: добить «меня», какая «я»… Хватит себя жалеть. Пора приниматься за работу. Ты опять просидела два дня и так и не начала заниматься.

Надя покраснела. И правда, она каждое утро давала себе обещание, что вот завтра обязательно начнёт делать упражнения. Но день проходил, и планы опять откладывались на следующее завтра.

Она подняла голову и увидела, что Наташа смотрит на неё внимательно и изучающе. Наде стало стыдно.

— Хорошо, расскажи мне, что это за книги. Только…

— Что?

— Не повышай на меня голос, пожалуйста, мне делается плохо, когда ты кричишь.

— Прости, Надюш, конечно, я не буду… Вот, смотри. Эта книга — комплекс упражнений. Эти упражнения разработаны специально для людей с травмой позвоночника.

— И ты что, знаешь таких людей, кому бы эти упражнения помогли?

— Знаю. Во-о-от. А это — книга философская. Тут много полезного о том, как настроить свои мозги на победу. А эта — Лиона Измайлова — юмористическая. Помнишь, он в смехопанораме часто выступает. Смех поднимает настроение, и вообще Измайлов замечательно пишет. Ну, и еще одна книга. Это история о девочке, которая сумела добиться в жизни всего, чего хотела… Совсем как ты, — добавил он и, взяв Надины руки в свои, заглянул в глаза. Она отвела взгляд.

— Я почитаю…

— Вот и хорошо. А теперь давай-ка я вывезу тебя в парк. Ты знаешь, что за больницей есть замечательный парк?

— С озером?

— С озером… Ты что, была там?

— Нет.

— А откуда ты знаешь, что там есть озеро?

— Ниоткуда… просто так, подумала.

Молодой человек взялся за ручки Надиной коляски и вывез её на улицу, прокатил по парку, подвёз к озеру. Он испытывал смешанные, совершенно непонятные ему и доселе неизведанные чувства. С одной стороны, ему просто было жаль эту девушку, и он хотел помочь Косте, а с другой — его сердце начинало бешено биться в её присутствии, и хотелось совершить подвиг. Ну, может быть, не подвиг, но определенно что-то особенное. В парке Богдан сел на землю напротив Нади и, сняв с неё тапочки, стал массажировать её бесчувственные ступни.