Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь - Юлия Шилова

Изрядно запьянев, мы вышли во двор немного проветриться.

– Ну что, немного посидим и за работу, – сказала яЗлатке. – Яму копать дело не пустяковое.

– Это точно.

– Коньячок подействовал на тебя положительно, ты сталаздраво размышлять.

– Не говори, Валюха, все-таки хорошо, что мы необратились к ментам. Кроме лишних проблем, нам бы это ничего положительного непринесло.

– Наконец-то! – вздохнула я. – Хорошо, что дотебя это дошло.

Мы вернулись в дом и вновь сели за стол.

– Ну что, девочки, может, у нас заночуете? У нас местамного, все ж лучше, чем вонь нюхать.

– Да нет, спасибо, нам у себя привычнее. Уже всепроветрилось. Перенесем постель в гостиную и ляжем там.

– Смотрите, девочки, а то можете у нас. Конечно, домику тебя, Валечка, в тысячу раз комфортабельнее, чем наша с дедом берлога. За нееИван Андреевич сумасшедшие деньги отвалил. Это же ведь самый красивый дом всегонашего дачного поселка. Может, кто-то из деревенских залез… Ой, помню, как твойбывший муж этот дом любил, души в нем не чаял… Кстати, а ты ничего не слышалаоб Иване Андреевиче? Как хоть его здоровье?

Разговоры такие я терпеть не могла. В этом дачном поселкекаждый пытался напомнить мне, кто истинный хозяин этого дома, желая пристыдитьменя, мол, как я могла обобрать столь честного человека. Поэтому я резко всталаиз-за стола и произнесла:

– Не узнавала и не хочу узнавать. Всего доброго.

– Ты прости, Валентина, если я чего не так ляпнула,старая, – запричитала бабуля.

Но мы уже встали из-за стола и отправились к себе. Наконец всоседних домах потух свет. Я всучила Златке лопату, взяла фонарь и отправиласьвыбирать место для нашего попутчика. Зайдя за дом, я сделала несколько шагов ипроизнесла:

– По-моему, вот здесь ему будет лучше всего.

Копали по очереди – полчаса я, полчаса Златка, потом поновой. Натерев здоровенные мозоли на ладонях и валясь с ног от усталости, мывыкопали что-то похожее на могилу. Не говоря друг другу ни слова, перетащилитруп из сарая в яму и принялись закапывать.

– Будь проклят тот, кто нам эту свинью подложил, –выругалась подружка, в очередной раз взмахнув лопатой.

– Свиньей ты назвала Сергея Козлова, – усмехнуласья.

– Нет, свинья – это сюрприз, который кто-то для насстарательно подготовил. Он такой же Козлов, как я Петрова. Что это за кадр, намеще предстоит выяснить.

– Кто бы он ни был, пусть земля ему будет пухом, –вздохнула я. – Может, мы его и не по-людски похоронили, но по-другому несмогли. Все ж лучше, чем в лесу лежать. Он нам и за это должен быть благодарен.

Похоронив покойника, мы бросили лопату и уселись прямо на«грядку».

– Вот и все.

– Знаешь, Валюха, мне что-то ночевать страшно. А вдругтот, кто подложил нам труп, бродит где-то неподалеку.

– Не думаю. Пойдем завалимся спать. У меня головасейчас не в состоянии воспринимать какую-либо информацию, а уж тем болеедумать. Завтра нас ждут великие дела.

– Какие?

– Теперь, когда нам подбросили труп, надо обязательнопоехать в эту деревню и собрать информацию. Я думаю, что мы сможем докопатьсядо сути.

– Ох, Валюха, не нравится мне все это.

– А то, что трупы на дачу подкидывают, нравится?!

Златка тяжело вздохнула и поплелась в дом. Вонь, конечно,уменьшилась, но не настолько, чтобы можно было дышать полной грудью. Мытщательно помыли руки. Златка достала свои дорогие духи и принялась распрыскиватьих по всем комнатам.

– Не жалко? – улыбнулась я.

– Я разве когда-нибудь что-либо жалела для нашейдружбы?

– Нет конечно.

Порывшись в шкафах, я обнаружила парочку дезодорантов истала обрабатывать ими спальню. Перетащив матрас в гостиную и постелив чистоепостельное белье, мы упали как подкошенные. Златка моментально захрапела. Яуткнулась ей в плечо и постаралась уснуть. Сон почему-то не шел. Не лезли изголовы события прошедшего дня. Я наконец задремала, но вдруг мне послышалось,что кто-то ходит по комнатам. Сердце учащенно забилось, в ушах загудело. Этопросто усталость, переутомление, мне мерещится, пыталась успокоить я себя. Яслегка приоткрыла глаза – никого не было. Но по-прежнему отчетливо слышалисьшаги. На кухне скрипнула половица. Надо бы встать и включить свет, но чувствостраха полностью парализовало мое тело. Я взяла Златку за руку и попыталасьсжать ее, в надежде, что она проснется, но разбудить подружку от этогоглубокого сна могла только тысяча слонов. На минуту воцарилась тишина. Может, ив самом деле в доме никого нет и я просто страдаю галлюцинациями. Еще парочкатаких ночей, и меня можно сдавать в больничку, в этом я не сомневаюсь. Вдруг япочувствовала, как тяжелая рука схватила меня за горло. От боли и кислороднойнедостаточности я стала медленно задыхаться. Слегка приоткрыв глаза, я увиделачеловека в маске: два зловещих зеленых глаза и жуткая, леденящая душу улыбка.

– Кто ты? – выдавила я из себя.

Человек в маске не ответил, а лишь слегка ухмыльнулся,надавив на мое горло еще сильнее. Последнее, что у меня запечатлелось в памяти,это то, как человек в маске наклонился к моему уху и тихим страшным голосомпроизнес:

– Позже, ты узнаешь все позже. Не торопи события. У насеще будет время познакомиться с тобой поближе.

Одной рукой он закрыл мне глаза, а другую засунул подночнушку, нащупал сосок и сжал его с такой силой, что от нечеловеческой болимне хотелось закричать, но крик застрял у меня в горле. Тело парализовало. Наминуту мне показалось, что еще чуть-чуть – и он просто вырвет сосок из моейгруди. Никогда за свои двадцать семь лет я не испытывала более сильной истрашной боли. Его рука сжималась все сильнее. Я слегка взвизгнула и потеряласознание.