Дар из глубины веков - Дмитрий Агалаков

Королева Франции читала и не ведала о том, через какие земли и времена – особенно времена! – шли древние родичи. Она о таких местах и не слышала, и правильно – откуда?.. А славяне прошли Иранские горы, затем минули Двуречье и оказались в Сирии, где попали в плен к вавилонскому царю Набсурсару. Он не пленил славянский народ, но заставил его служить в своем войске… И только после большого землетрясения, когда многое смешалось на земле вавилонского владыки, племена славян сумели уйти от него и вышли в страну, которую называли Скифией, а потом дошли и до Карпат. Там, в зеленых неприступных горах, разрасталось племя русов, и сменилось много поколений, прежде чем часть уже большого народа вышла к Днепру и зажила привольно на его берегах…

Много дней и ночей, пока ее муж воевал, Анна читала рунические письмена. Но даже и предположить не могла, что девять веков пролетели в повествовании племени русов, записанном хитрым шрифтом на березовых досках…

Полководца всегда ждут с победой, но Генрих Первый в 1053 году вернулся с большой досадой. Вильгельм разбил часть его войска и подавил норманнских мятежников на севере. Но в те века поражения и победы легко сменяли друг друга! Перезимовали, отоспались, закатили пир и продолжили!

Анна Ярославна показала мужу отпрыска:

– Это наш Филипп, сын!

Вот это была победа! Первый ребенок – и наследник! Никакая утрата на поле боя не могла сравниться для Генриха с таким подарком судьбы! Они еще прежде договорились, что назовут первенца греческим именем. Генрих пошел на уступку любимой жене, ведь ей пришлось взять и перейти в западную христианскую веру. Но таково было правило: жена брала веру мужа! «Ну так не хазарской же тебе быть! – утешала подругу Марфа. – Ты ж от Христа не отрекаешься, только креститься иначе будешь! И молитвы на их латинском петь! Да и то лишь при всех, а между нами, как хочешь!..»

И Анна согласилась: невелик грех!

Генрих пробыл дома недолго. Оставив беременную жену во дворце на острове Сите, он со своими франками, а также войсками из Бургундии, Аквитании и Анжу вторгся в Нормандию, где каждый день проводил в ожесточенных схватках. А с Руси вновь пришла тяжкая весть: старший брат Анны Ярославны князь Новгородский Владимир почил.

Вот несчастье так несчастье!

И заболело сердце у Анны при одном воспоминании о родном доме.

– Как там батюшка мой, – сокрушалась она, делилась с Марфой, – не молод уже, как он без меня? Да без матушки милой. Знаю, я ведь всегда была ему подмогой. Он говорил мне: «Держу тебя за руку, Аннушка, и вновь молодею…» Любил ведь он меня больше Анастасии и Елизаветы! Уехала – великие силы у него забрала…

– Что теперь убиваться, Аннушка? – вздыхала подруга Марфа. – Вырвали нас из родной земли, как морковку из грядки, и в чужую посадили. – Она надула губки. – А спросили: хороша ли ты земля? А ты теперь о наследнике лучше думай…

– И то верно, – кивала Анна, поглаживая круглый живот.

Она вновь была на сносях!

– Мне ведь тоже надо замуж, отпустишь, Аннушка? – в глазах Марфы заблестели слезы. – Я ж баба, мне тоже к мужу надо, хоть и франку…

– А куда я денусь, – вздыхала королева. – Отпущу…

– И меня обрюхатят, и буду я рожать латинян одного за другим. – Марфа обняла Анну. – Их папе римскому прислужников…

И обе горько заплакали…

Пришло время Анне родить второго ребеночка. Это был мальчик Роберт. Еще один парень! И родился он в 1054 году, когда его отец вновь потерпел поражение, теперь при Мортемере, от проклятого Вильгельма Нормандского. Но разве это была беда? Нет, конечно, нет! Настоящее счастье было дома. А во́йны – без них и жизни нет!

Как же Анне хотелась похвастаться дома, на Руси, тем, какая она плодовитая! Два наследника за три года! Уже после первого малыша она послала гонцов на Русь. Пусть отец узнает, что и через нее он стал дедушкой! А теперь послала вторых гонцов: радуйся, батюшка, не подвела!

И вот, спустя время эти гонцы вернулись. И старший из витязей тотчас же полетел к своей великой княжне и королеве. Он вошел в покои к Анне и опустился на колени.

– Что случилось? – спросила она, и голос ее дрогнул.

– Батюшка ваш, великий князь киевский, наш Ярослав Владимирович…

Анна стремительно закрыла лицо руками.

– Господи, Господи, – прошептала она.

Вначале мать, Ингигерда, потом старший брат Владимир, теперь отец…

Ярослав Мудрый умер 20 февраля 1054 года в Вышгороде, в праздник Торжества православия. Он княжил долгих тридцать семь лет!

– Кто рядом с ним был? – тихонько спросила Анна.

– Всеволод, государыня, брат ваш…

– Это хорошо, очень хорошо… Одна я хочу побыть, – сказала она, – ступай же…

Посланник поклонился и вышел. И только тут Анну стали душить рыдания…

– Батюшка, батюшка, – с горечью и отчаянием шептала она, затем опустилась на пол и, спрятав лицо в рукавах, долго плакала…

А ведь не было на Руси более великого правителя, чем Ярослав! Самый близкий, самый родной ей человек! Не было его больше… И ехать на Русь теперь не имело смысла…

Не знала Анна другого, что смерть ее отца повлечет величайшую трагедию для русского народа. И всему виной будет завещание Ярослава Мудрого. Оно раз и навсегда изменит всю геополитику на континенте и подпишет смертный приговор многим поколениям русских людей. Ярослав княжил на Руси как император в Византии на великих ее землях. Единовластно! Он помнил, что бывает, когда кто-то из братьев чересчур высоко поднимает голову! Сам был в той шкуре! И потому его сыновья кланялись отцу и не смели слова поперек сказать. Такой бы ему и оставить принцип правления в Киевской Руси. Единоначалие! Чтобы вся земля под одним человеком оставалась! Под старшим! А другие? Что ж другие! Пусть довольствуются малым! Коли сам Господь распорядился им на свет позже старшего явиться! Так пусть уймут гордыню и спесь и служат старшему брату и его семье!.. Но не хватило духу великому человеку ущемить своих родных детей. И потому, предчувствуя кончину, Ярослав поделил свою империю между сыновьями. Конечно, он на смертном одре сказал знаменитые слова: «Имейте любовь между собой, и Бог будет с вами! Если же в ненависти станете жить, в распрях и ссорах, то погибнете сами и погубите землю отцов своих и дедов своих, которые добыли ее трудом своим великим».

Старшему Изяславу достался Киев. Формально его братья и двоюродные племянники должны были слушаться великого князя, но куда там! Все будет решать сила оружия. Новгород, северный город, памятуя о давней воле, и жить хотел отдельно. Полоцк ненавидел Киев за страдания Рогнеды, силком взятой Владимиром, за убийство ее отца, законного князя, и несчастных его сыновей. Чернигов, не уступавший Киеву в силе, хотел жить отдельно, Переяславское княжество не желало никому кланяться, а также Смоленское и Владимиро-Волынское. И уже скоро центробежная сила начнет разрывать русскую землю, и кровные родственники станут резать друг друга почем зря. Карманные митрополиты станут потакать им, и будут сшибаться лбами русские рати, ослабляя с каждым десятилетием Русь. И когда полтора века спустя на эту землю придут монголы, они встретят враждующих, дерущихся не на жизнь, а на смерть русских князей, чей авторитет давно упал даже в родном краю, потому что в основной своей массе эти князья превратятся в разбойников и грабителей соседних земель. Повезет азиатам: такого неприятеля можно будет брать голыми руками![22]