Битва за Салаяк - Юхан Теорин

У Вагнера и его людей, у всех были сломанные носы, густые копны волос и черные бороды. При этом Никлис не заметил ни одного седого волоска. Солдаты попросту не успевали дожить до их появления.

Сидевший у костра кнехт поднял указательный палец с коротким обкусанным ногтем.

– Лучше всего, когда тролль валится на спину, – изрек он. – Тогда кровь из раны хлынет вверх, а не прямо тебе в лицо.

Никлис сидел и жадно слушал в полумраке. Он был готов слушать хоть всю ночь напролет.

Войско расположилось лагерем у озера Хельмарен возле Эребру, где Самуэлю с Никлисом представился случай увидеть первый в своей жизни королевский замок. Даже недостроенный, он величественно возвышался над городской стеной и поражал своей мощью.

Главные ворота были отперты, и рыцари въехали в них, чтобы переговорить с владельцем замка. Теперь рыцарей было уже пятеро. Двое совсем недавно прибыли из Стокгольма: юный господин Йон и пузатый господин Аркос.

По вечерам Самуэль с Никлисом давали поросятам корм. После чего шли разливать суп солдатам.

После ужина Никлис уходил бродить между палаток, держась поближе к кнехтам. Они так громко гремели и бряцали своими топорами, пиками и кинжалами, что их за версту было слышно.

Осторожно, стараясь не шуметь, он подобрался поближе. Карл Вагнер и его отряд сидели возле костра на свежесрубленных бревнах.

– Но что мы знаем о Норрланде? – спросил кнехт с обкусанными ногтями.

– Только то, что там холод собачий, – хмуро отозвался Вагнер. – Поэтому, когда рубишь хвитру, меч может треснуть и разлететься вдребезги!

Никлис знал, что кнехты зовут себя Отрядом с большой буквы. Они были единым братством, сплоченным перед лицом Смерти. Солдаты-наемники. Каким был Торкиль.

Обсудив, как резать горло хвитрам, кнехты перешли к обсуждению ампутации их конечностей.

Под громкие взрывы хохота Никлис подбирался все ближе и ближе к Отряду, пока в темноте не задел случайно одного кнехта по голове.

У кнехта была густая черная борода и крепкие руки. Лоб воина пересекал синий шрам, который побагровел, когда тот, наморщившись, уставился на Никлиса.

– Ты кто такой, парень?

– Никлис Вострый, господин. Из Смоланда.

– Да какой я тебе господин, – кнехт широко улыбнулся, и Никлис увидел, что у него не хватает четырех передних зубов. – Я – Кнут Крепелин из Отряда!

Никлис не знал, как ему следует себя вести по отношению к кнехту, но учтиво склонил голову и промолвил:

– Никлис Вострый, из арьергарда.

– Тогда сбегай-ка принеси нам еды, приятель, – засмеялся кнехт. – И свежего пива!

– Нам нельзя… – начал было Никлис, но тут же осекся.

Стал бы настоящий викинг задумываться о таких пустяках – можно ему или нельзя? И Никлис решился.

– Подождите минутку!

И совсем скоро вернулся обратно. С собой он приволок полбочонка пива и десять длинных копченных свиных ребрышек, укрытых промасленным кожаным покрывалом.

– Черт возьми! – вскричал Вагнер. – Пиво и мясо в полночь!

Кнехты вскочили. Бочонок пошел по кругу, на зубах захрустели ребрышки.

– Замечательно! – довольно изрек Кнут и похлопал Никлиса по спине. – Это ты хорошо придумал, парень.

На какое-то время Никлис стал популярной фигурой – конечно, пока не появятся повара, которым не могло понравиться, что он без спросу взял еду на кухне.

Пользуясь случаем, Никлис отважился задать вопрос:

– Откуда вы?

Кнут проглотил, что было у него во рту, и громко рыгнул.

– Со всех концов света, малыш, – сказал он. – Те, кто прибыли совсем недавно – из Тиведена[20].

– Там тоже живут хвитры?

– Теперь уже нет, – ответил Кнут.

– Но на это потребовалось время, – вмешался Вагнер. – Хвитры – твари упорные, но теперь мы избавились от них.

Никлис подумал о серебряных палочках, доставшихся ему с братом от Торкиля. Интересно, ищут ли их хвитры?

Кнут глотнул пива и, утерев рот, вздохнул.

– Зачистка в Тиведене – самое худшее, что было в моей жизни, – признался он.

– Почему же? – с любопытством спросил Никлис.

Кнехт указал на землю.

– Хвитры попрятались в лесных ямах да оврагах, словно лисы. Поэтому, чтобы сразиться с ними, пришлось спуститься за ними вниз. Холод, сырость и чернильный мрак – вот каким мне запомнился Тиведен.

– Мы с братом видели повешенную хвитру у Экшё, – сказал Никлис. – Должно быть, она избежала сражения.

– Несколько штук действительно удрало, – признался Кнут. – Остальные сгорели от наших мечей.

– А какое тогда у хвитр оружие, – спросил Никлис, – если они не выносят железа?

Кнехт наклонился и показал на свой пояс. Никлис увидел привязанную к нему сетку из кожаных ремешков.

– Вот их оружие: пращи для метания камней. Но мы тоже не лыком шиты!

– Значит, часть нашей страны теперь в безопасности? – уточнил Никлис.

Вагнер оторвался от созерцания елей и хмуро посмотрел на Никлиса.

– Норрланд по прежнему под их властью… И теперь еще ко всему прочему эти твари принялись сеять среди нас, людей, Черную Смерть.

– Чуму? – поразился Никлис.

Вагнер угрюмо кивнул.

– Кнехт Рудгер заразился ею… Вчера, во время дневного перехода, он упал и больше не смог встать.

Город Эребру со своими горящими на крепостных стенах факелами издалека походил на кольцо света. Языки пламени отражались в черной воде крепостного рва и освещали почти достроенный замок. Это зрелище, несомненно, произвело бы неизгладимое впечатление на Йорана – если бы он его увидел. Но укачанный долгой ездой на груженном поклажей ослике, он въехал в город, не глядя по сторонам и свесив голову на грудь.

Хасверос не стал его будить, пока они не подъехали к замку. Перед главными воротами старик толкнул Йорана в плечо.

– Очнитесь, молодой человек! Не то проспите замок. Не каждый день увидишь столь величественное сооружение!

Йоран моргнул, но промолчал. Его неудержимо тянуло в сон.

Хасверос подошел к его ослу и развязал один их мешочков.

– Дам-ка я тебе кое-что для бодрости… Одну вещицу из Венедига.