Банда под каблуком - Татьяна Чистова

— Нет, — Анька пожирала баклажан, держа одну ладошку на манер блюдца, куда капало масло, а второй запихивала добычу в пасть. Руснакова умилительно жмурилась на будущую мать и поднесла лоток ей чуть ли не под нос.

— Наталья, что с отчетом? — Рита рванула через кабинет и дергала за ручку свою дверь. Вспомнила с опозданием, что сама закрыла ее еще в понедельник, пришлось искать ключ. Вонища, к счастью, быстро выветривалась, Анька гнусно чавкала у себя за компом, Юлька с размаха швырнула степлер на подоконник, но осталась на боевом посту.

— Мне не передали исходные данные, — Руснакова задрала голову и заблестела очками. — Я жду.

Рита открыла, наконец, дверь и глянула на Юльку. Та подперла степлером норовившую закрыться створку окна и уселась на свое место.

— Хранилище ничего не прислало, — Юлька пристраивала на голову наушники. — Я уже два запроса направила, но в ответ тишина. Сейчас еще раз напишу.

— Не надо. — Рита окинула взглядом свой пыльный кабинет. Уборщица поленилась взять у охраны ключи, и теперь тут пахло так, точно рота морпехов сушила экипировку после марш-броска с полной выкладкой. Рита задержала дыхание, открыла окно, и со столов полетели бумаги.

— Сквозняк, — толком не прожевав, завизжала Анька, — это убьет моего ребенка! Вы все убийцы, все!

И разревелась с отвратительно перекошенной рожей, покрылась пятнами, точно лишаем, слезы градом лились у нее по щекам.

Юлька врубила музыку так, что слышно было и в предбаннике, Руснакова налила воды и прыгала около Аньки, уговаривая ее сделать хоть глоток. В мессенджер посыпались фотки: все лиловое, желтое и золотое, много лилового, сплошной лиловый и сиреневый, просто поток. И пара восклицаний вроде «о боже, я это вижу!», «жизнь прошла не зря!» и «Ритка, бросай все и гони к нам! Это сказка, ты должна это видеть, иначе я не буду тебя уважать!».

«Вылетаю». Рита наскоро пролистала мутный и нечеткий, зато полный эмоций Иркин отчет с цветущего лавандового поля и снова чуть ли не бегом рванула в коридор, оттуда вниз по лестнице и снова по коридору, только уже узкому и под низким потолком, в хранилище. Там, скорее всего, гора трупов или провалился пол — в их районе как-то было, что часть здания ушла в бездну, а оттуда поднялась мутная ледяна вода и все затопила. Или в хранилище проникли ящеры или пришельцы из иных миров или галактических систем и парализовали работу сотрудников — другого объяснения отсутствию отчетов в природе просто не существовало. Сколько Рита тут работала, подобное произошло впервые.

Внутри показалось как-то по-особенному пусто и гулко, звуки шагов отражались от толстенных стен и низкого потолка, и постоянно казалось, будто следом кто-то идет. Рита даже обернулась несколько раз, но никого там не было, понятное дело, за ней следили только камеры. Да и то, не ползали по потолку, подобно монстрам из компьютерной стрелялки, а смирно сидели на своих местах. Казарцева ссутулилась пред монитором и ничего вокруг себя не замечала. Длинный стол был весь завален деньгами, вот просто груды купюр разного достоинства валялись как попало, только что на пол не падали. Вперемешку стояли пустые и полные кассеты для банкоматов, на экране мелькали таблицы. Казарцева что-то бубнила себе под нос и зачем-то тыкала карандашом в монитор.

— Добрый день.

Казарцева подскочила, выронила карандаш, дико глянула на Риту и снова точно опала, съежилась, сжала в кулак концы большого клетчатого шарфа.

— Не слышала тебя, — Казарцева с ненавистью глянула на деньги и снова ткнулась в монитор. Загудел принтер, зашуршал бумагой, Казарцева потянулась к нему.

— Отчеты, — сказала Рита, — для формы четырнадцать. Их нет.

Казарцева пихнула распечатки обратно принтеру в пасть и повернулась на кресле.

— Я помню, — прошептала она с неожиданной злостью, — Рита, я не первый день замужем. Ты сюда посмотри, сюда, — она тыкала пальцем то в деньги, то в кассеты. — Я, по-твоему, кто, Терминатор? Я не успела, понимаешь? Хочешь, докладную на меня пиши, это ничего не изменит. Если только снова премии лишат. Пиши, хоть сейчас пиши, на вот тебе листочек, ручку…

Поверх денег упали несколько чистых листов из того же принтера, по валявшимся кое-как купюрам покатилась ручка. Рита подхватила ее на лету, положила на край стола.

— Премии? — Она пропустила мимо ушей все остальные слова Казарцевой. — Вас лишили премии? За что?

— Большую партию склеек пропустили, — Казарцева сидела вполоборота и очень напоминала химеру. Если бы каменная рептилия умела дергать плечом, то делала бы это точно так же. — Я две объяснительные писала, Лерку Черников твой до истерики своими расспросами довел, она и уволилась. Я одна теперь и ни фига на успеваю!

— Лера уволилась? — Рита посмотрела на пустой стул у дальней стенки возле мощного сейфа. Там стояла пустая карандашница и валялись разноцветные стикеры да грустила купюросчетная машинка.

— Ну да, — Казарцева вздохнула, — а ты не знала?

— Я на больничном была.

Рита отлично понимала, о каких склейках идет речь, но вот уж никак представить себе не могла, что за их наличие в выручке лишают премии сотрудников хранилища. По меньшей мере, это несправедливо, они-то тут при чем? Не Лерка же их в выручку накидала, и не Казарцева. А та подняла плечи, точно так спрятаться хотела, и проговорила еле слышно:

— Даже не знаю, что и делать теперь. У меня ипотека, платить надо каждый месяц, а мне на еду не хватает. Я так себе кредитную историю испорчу и ни один банк мне перекредитоваться не даст, или под бешеную ставку…

На глазах у нее появились слезы, Казарцева помотала головой, но это не помогло. Тогда она задрала голову и уставилась в потолок, часто-часто заморгала.

— Ничего себе, — просто так, чтобы что-то сказать, проговорила Рита. — Это ужасно.

Как не хватает на еду, она помнила очень хорошо, еще и полгода не прошло, воспоминания не утратили свежесть. Казарцева вздохнула, поправила шарф на плечах.

— Сегодня постараюсь, — глухо сказала она, — ты же тут ни при чем. Не обещаю, но к вечеру сделаю. Если что — вали все на меня, как на мертвую.

В коридоре раздался топот, будто слона вели на поводке, но нет: это в полном составе в хранилище ввалилась группа рептилоидов, в смысле инкассаторов, до жути похожих в своих шлемах и прочей защите на существ из иного измерения. Казарцева засуетилась, принялась хватать одну за другой полные кассеты, попыталась расчистить место на столе, но без толку.

— Третья инкассация уже, — услышала Рита, — если я даже выживу, то меня все равно уволят. Да чтоб подохла та тварь со склейками…

Рита быстро ушла, почти бежала, не оглядываясь, пожелание Казарцевой еще звучало в ушах. Надо что-то делать, но что? Не предлагать же ей деньги, в самом деле. Убедить Тарновского, чтобы премию вернули? Так он ее, Риту, и послушал.

Телефон коротко прогудел на беззвучке, это оказалось сообщение от заказчика на прелести Мелиссы. «Сколько еще ждать, когда мне приехать?»