Остров Русь - Сергей Лукьяненко

Марья аки волчица голодная на Ивана глянула, сплюнула имолвила:

— Иван! Негоже джигита единственной красоты лишать!

Иван, мыля хвост, огрызнулся:

— Не единственной. У него еще язык остался. На крайнийслучай отрежем.

Всплеснув руками, Марья проворно нащелкала две жменисемечек, всыпала их Кубатаю в рот, и со слезами на глазах удалилась.

Иван сноровисто покрыл лицо Кубатая пеной, взял бритвунаизготовку и задумался.

— С чего начнем, мудрец? С левого уса, али с правого?

Кубатай хранил гордое молчание.

— С правого, — решил Иван. — С самогокончика.

И он ловко сбрил кончик Кубатайского уса. Мудрец застонал.

— Не больно? — забеспокоился Иван. — Можетеще намылить?

— Сатрап, — стонал Кубатай, извиваясь. — О,горе мне! О горе!

— Пока никакого горя, — успокоил его Иван. —Так, восстанавливаем симметрию...

Он подбрил левый ус. Оглядел результат:

— Знаешь, мудрец, еще лучше стало. Интеллигентней, дажев чем-то романтичнее. Надо было мне в цирюльники податься...

— Да? Дай зеркальце, гляну!

— Нет! Вначале путь к Кащею выдай! Сразу отпущу.

— Не скажу! Из принципа.

— Тогда я знаешь что сделаю? — издевался Иван надбеззащитным мудрецом. — Рот тебе заткну, а сам стану мудреные вопросызадавать! Ты же на них и ответить не сможешь!

— Только не это! — крикнул Кубатай. Неизвестно,чем бы кончилась эта страшная сцена, но тут дверь подпола отворилась и впомещение ворвался незнакомый Ивану человек. Невысокий, плотненький, суетливый,с маленькой железной палочкой в руках.

— Кейсеролл! — завопил Кубатай. — Спаси! Ятебе еще пригожусь!

— Отойди от бояна, добрый молодец! — угрожающесказал Кейсеролл. — А то из мумми-бластера пальну!

— Из этой-то пшикалки? — презрительно сказал Ивани взял булаву поудобнее. — Попробуй!

И в этот миг железная фиговинка в руках Кейсеролла окуталасьбелым пламенем и превратилась в дивный меч. Длинный, блестящий, каменьями порукояти украшенный, огнем колдовским мерцающий. Кейсеролл, с явным удивлением,глядел на оказавшееся в его руках оружие.

— Меч-кладенец, — тяжко выдохнул Иван. — Ох!Тяжела моя участь!

— Отпусти Кубатая, — сообразив выгоды своегонового вооружения, приказал Кейсеролл.

— Нет! — твердо сказал Иван. — Или костьмилягу, или узнаю от него путь в царство Кащеево!

— Чего? Куда? Зачем? — засуетилсяКейсеролл. — К Кащею?

— Да, — гордо сказал Иван. — Бой у меня с нимбудет!

— Это меняет дело, — заявил Кейсеролл, сел набочку с медовухой, глянул на руку — к ней были привязаны большие песочныечасы, и задумался. Иван ждал. Кубатай, покрываясь мыльной коркой, тоже.

— Смолянин! — крикнул вдруг Кейсеролл. — Идисюда!

— Ну чего, на фига я тут нужен, — огрызнулся,спускаясь в подпол, еще один незнакомец. Тоже чудной. Волосы — оранжевые,уши — что твои лопухи, между пальцами — перепонки, как у лягушки.Иван сплюнул через левое плечо. Снова не совсем удачно.

— Дело к тебе есть, — сурово сказал Кейсеролл.

— Какое дело? — возмутился Смолянин. — Я васс Кубатаем русскому научил? Научил! Считай, что я оклад отработал. Теперь доконца месяца ни черта делать не буду.

— Уволю, — кратко пообещал Кейсеролл.

— Ну и увольняй! Не жалко! Специалисты всюду нужны,пойду в музей работать.

— Экспонатом? — съязвил Кейсеролл.

— Чего делать? — хмуро спросил Смолянин и достализ под Кубатая свежий кокос.

— Пойдете вместе с этим богатырем к Кащею, —Кейсеролл указал на Ивана. — Во всем ему способствовать будете.

— Да ни за что! Пусть Кубатай идет!

— Вы в паре лучше работаете, — отмахнулсяКейсеролл. — И не смейте спорить! Здесь важные интересы, коих вам непонять!

Он снова глянул на часы и всплеснул руками:

— Опаздываю!

Не прощаясь, он бросился вон из подпола. У дверейостановился, прислонил меч к косяку и крикнул:

— Иван, меч-кладенец прихвати! Поможет в дороге!

— Благодарствую, — сказал Иван и растерянноуставился на своих неожиданных попутчиков. Кубатай горько вздыхал. Смолянинмеланхолично грыз кокос.

Иван-дурак влетел в кабак... Ой, что-то не то получается.Иван вошел в трактир... Во.

Иван вошел в трактир. Богатыри приветствовали его появлениедружным звоном кружек. Судя по мирной обстановке, они только-только перешли смедовухи на царскую водку, и еще не успели закручиниться.

— Друзья! — воскликнул дурак, присаживаясь. —У меня есть для вас приятный сюрприз!

— Наливай! — согласился Илья.

— Да нет, не такой, — смутился Иван.

— Все равно наливай!

Когда было налито и выпито, крякнуто и занюхано, Иван-дуракповторил:

— Друзья, сногсшибательное известие!

— Ну?

— На Кащея идем!

— За такие слова по морде бьют! — прорычал ИльяМуромец. — Ты чего, Иван, совсем одурел?

— Это нужно одной высокопоставленной даме, —несмело начал Иван. Добрыня хихикнул, потому что сплетни среди богатырейраспространялись весьма быстро:

— Это которой высокопоставленной? Прекрасной даПремудрой?

Иван зарделся.

— Пусть она сама и идет на Кащея, — заключил Добрыня. —Нам жизнь дорога.

Илья и Алеша поддержали его одобрительным кряканьем.

— Ну что ж, — грустно сказал Иван-дурак. —Постарайтесь забыть мое предложение. И не поминайте лихом, если что. Надеюсь,все у вас в жизни сложится удачно, не побоюсь даже сказать — былинно.Прощайте.

Утирая слезинку, набухающую на правом веке, Иван побрел кдвери. Богатыри переглянулись. Добрыня вздохнул, и положил на стол правую ногу.Илья махнул рукой, и положил поверх свою — в могучем кирзовом сапоге.Алеша жеманно пожал плечами и положил поверх свою изящную ногу в сапоге изхромовой кожи.

Когда ритуал богатырского совета был выполнен, Добрыняокликнул Ивана:

— Эй, дурак!

Обернувшись, и обнаружив на столе три богатырских окорока,из-под которых, шипя, капала разлитая царская водка, Иван сразу все понял, ипросиял.