Директория. Колчак. Интервенты - Василий Болдырев

Сегодня первый раз правительство заседало в новом помещении.

Посол во Франции В.А. Маклаков советует несколько налечь на Вильсона в смысле подачи на фронт американских войск, обещая поддержку французского правительства, кроме того, для правильной информации американского общественного мнения о России, предлагает послать в Америку Е.К. Брешко-Брешковскую. Устругов64 сообщил о решении союзников взять под свое покровительство всю сеть наших сибирских железных дорог. Руководить будет международный совет под председательством русского инженера (спасибо и за это).

Не исключена возможность и простого захвата японцами.

Может быть, первое предположение, как временное, было бы и хорошо. Собственными силами мы едва ли справимся при сильной пропаганде среди рабочих65. Угроза забастовок висит в воздухе.

В городе определенно ведется агитация против Временного правительства, в этом косвенно участвуют отряды типа Красильникова и другие представители монархизма66.

Направление к Уфе почти открыто. Первая чешская дивизия оставила фронт и преспокойно застопорила своими эшелонами железную дорогу. Сыровый меняет Чечека на Войцеховского. Пора постепенно убирать любителей. Галкина придется тоже взять на некоторый отдых.

Омск. Вагон. 16 октября

На Самарском фронте плохо. Чехи деморализованы, наши тоже. Опять появились офицеры – «беженцы». Очень тяжелое положение создается для Уральского войска и Оренбурга. Помочь почти нечем.

Послал телеграмму главнокомандующему союзными силами в Архангельске – английскому генералу Пулю[14], где сообщалось о принятом мною решении: искать связь с архангельской группой через Вятку, овладев предварительно районом Перми.

Беседовал с Колчаком по вопросу о назначении его военно-морским министром.

На заседании правительства слушали перебранку министров труда и путей сообщения. У первого те же повадки, что и у министров эпохи Керенского. Все еще продолжается идеология рабочих, потерявших вкус к труду.

Завтра прибывает Вологодский. Административный совет выезжает навстречу, видимо, желая настроить определенно до свидания с нами.

Поддерживающая Сибирское правительство омская газета «Заря» в своей передовице обнаружила явное недоброжелательство к нам67.

Дерзко68 ведут себя и отряды атаманов. Авксентьев рассказывал, будто Красильников, стоя подбоченясь перед поездом Директории, кому-то говорил: «Вот оно, воробьиное правительство, – дунешь, и улетит». Недаром распространяют слухи о нашем будто бы отъезде в Екатеринбург. Это, кажется, старается князь Кропоткин69 и его сторонники. Почтенный князь – старейший из Рюриковичей – в Сибири и надежд не теряет.

Омск. Вагон. 17 октября

Целый ряд неприятностей. Забастовки на Омской железной дороге, требования рабочих чрезмерны, и, конечно, подоплека исключительно политическая70. Экономические вопросы – предлог.

Был с докладом товарищ министра снабжения Молодых, жалуется на своеволие чехов. Министерством заказаны 2000 полушубков по 80 рублей, чехи (из чужих средств) дают по 110 рублей, вообще распоряжаются вовсю.

Уполномоченный чехов представил мне проект приказов Сырового о военнопленных – вмешательство в компетенцию русского правительства, но, с другой стороны, нельзя не признать решение целесообразным, а главное, быстрым, чего никак нельзя добиться от нашего коллегиального правительства.

В отношении бастующих железнодорожников приняты суровые меры. Для рассмотрения предъявленных ими требований, среди которых полная отмена введенной, в целях увеличения производства, сдельной платы, создается особая комиссия из представителей министров путей сообщения и труда «для выработки нормального уровня ставок». В комиссию входят три представителя от железнодорожных рабочих и три нейтральных лица, знакомых с условиями труда железнодорожных рабочих.

Посетил 2-й батальон 8-го кадрового полка. Картина потрясающая: люди босы, оборваны, спят на голых нарах, некоторые даже без горячей пищи, так как без сапог не могут пойти к кухням, а подвезти или поднести не на чем. Вот оно, бумажное благополучие, которым так щеголял штаб Сибирской армии.

Солдаты сами по себе отличные, хорошо обучены, и если не бунтуют, то это положительно чудо.

Половина из тех, которых я видел в казарме, построились босыми, в одних исподних брюках, а на лицах ни тени злобы. Вечером те, которым удалось обуться, маршировали на площади; я слышал из вагона лихие песни сибирских стрелков.

А у чехов все есть.

Я вызвал заместителя командарма генерала Матковского и под страхом строжайшей ответственности приказал немедленно исправить замеченные преступные недочеты.

Вот и управляйте в таких условиях: под носом у начальства и такое вопиющее безобразие.

И что мерзее всего, для всех это как будто неожиданная новость.

В вечернем заседании правительства опять бесплодие. Обсуждение фантастического проекта об Юридическом совещании, которому очень хочется быть старым Государственным советом.

Как резину, жевали вопрос о комиссии по железнодорожным делам.

Всеми силами протестовал против внедрения в армию американского союза христианской молодежи71.

Омск. Вагон. 18 октября

Утром прибыл П.В. Вологодский. Встречала исключительно Сибирь. Нам официально не сообщили о часе приезда, а потому никого от нас не было. Конечно, это произвело неприятное впечатление и пошло нам на минус. Авксентьев поехал было, но Вологодского уже не застал на вокзале.

К Вологодскому поехал Кругликов – был принят сдержанно. Вологодский обещал приехать в правительство к 2 часам, но потом позвонил Авксентьеву, что ему предварительно надо сходить в баню, – явная отплата за наше отсутствие при встрече. Прием – не лишенный чисто местного колорита. Мне это даже понравилось, но Авксентьев очень взволновался. Он временами близок к истерике. Действительно, обстановка очень нервная.