Схрон под лавиной - Сергей Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Майор Ломоносов мне нужен, — раздался чей-то властный и недовольный голос.
Майор сразу узнал звонившего и, прокашлявшись, бодро ответил:
— Здравия желаю, товарищ генерал! Извините, думал, мой снайпер со скалы звонит. Мы с ним много за последний час общались. Вот я и…
— Докладывай, что у тебя… — не вдаваясь в детали разговоров со снайпером, потребовал генерал, начальник оперативного штаба Антитеррористического комитета. — Ни разу за весь вечер не позвонил…
Это была обоснованная претензия, причем довольно жестко высказанная, но пока докладывать в оперативный штаб было нечего.
Но, раз доклада потребовали, следует доложить. И Ломоносов с подробностями стал рассказывать все события минувшего вечера с момента прибытия. Не забыл сообщить о раненых и убитом и, естественно, о неудачной попытке бандитов разорвать дистанцию и отступить в темноте, думая, что «краповые» не в состоянии проконтролировать их передвижение.
— Короче говоря, товарищ генерал, завязли они здесь самым капитальным образом. Как и мы, впрочем. Ситуация патовая. Для атаки не хватает сил ни у них, ни у нас. Есть насущная потребность в авиационном ударе. Хотя бы одно звено вертолетов, и проблема будет решена. При поддержке авиации мы смогли бы провести атаку.
— У тебя карта есть, майор?
— Так точно, товарищ генерал.
— Разверни.
— Уже развернул. — Ломоносов открыл планшет, где под целлофановой обложкой была заложена карта этой части ущелья.
— А теперь раскрой на два листа выше. Оба верхних листа открой.
Карту майор Ломоносов получал в оперативном штабе контртеррористической операции, следовательно, она была точно такая же, как и у генерала.
— Готово, товарищ генерал.
— Видишь, куда твое ущелье выходит? — генерал говорил требовательно, но и с какими-то загадочными нотками в голосе.
— В другое ущелье.
— А потом?
— На плато. А плато плавно теряет высоту и дальше тремя рукавами спускается к реке на границе с Грузией.
— Вот-вот. Есть сообщение от пограничников. Где-то в том месте скапливается большая группа бандитов с оружием. Ведут себя тихо, маскируются. Стараются внимания не привлекать. Это не та толпа, что рядом, в Азербайджане. Эти умело прячутся.
— Готовятся к переходу?
— Есть такое предположение. Вполне обоснованное. На азербайджанской границе, как мы думаем, сконцентрирована группа отвлечения. Сначала небольшой отряд границу перешел, тоже с целью отвлечения, чтобы мы подумали, будто за отрядом двинется большая группа. Туда стянуты силы пограничников, задействована вертолетная авиация. Но там, скорее всего, пошумят и разойдутся по домам. Но только после того, как из Грузии банда пройдет. Обыкновенная многоходовая комбинация, чтобы нас запутать.
— Грузинские пограничники скооперировались с азербайджанскими? Странно мне это слышать, товарищ генерал. По моим сведениям, с нашими пограничниками у грузинской стороны отношения лучше, чем с азербайджанцами.
— А куда они денутся, пограничники и прочие, когда есть приказ общего координатора? Кто может приказывать пограничникам Азербайджана и Грузии одновременно? Понимаешь?
— Догадываюсь, товарищ генерал. Приказ из-за океана.
— Скорее всего. «Аль-Каидой», по нашим сведениям, по-прежнему руководят оттуда, хотя и стараются показать, что воюют с ней.
У Ломоносова сразу возник естественный вопрос:
— Сила банды известна? Этой… На грузинской границе.
— Предположительно, около тридцати человек. Это то, что смогли определить пограничники.
— Если учесть потери нашей банды, то у них, даже в случае соединения, не хватит сил на прорыв. Мы их не пропустим. Трудно будет, но не пропустим. Сумеем выстоять, товарищ генерал, обещаю. У меня парни неуступчивые. А если еще и спецназ ГРУ прибудет…
— Повторяю! Это то, что смогли определить пограничники. В действительности сил может быть и в два, и в три раза больше, но не меньше.
— У меня, к сожалению, нет связи с командиром взвода спецназа ГРУ. В их ущелье полностью отсутствует сотовая связь. Если спецназ ГРУ присоединить к моему отряду, мы бандитов полностью запрем в ущелье. Никто не прорвется. Даю гарантию.
— Через полчаса над границей с Грузией будет курсировать самолет-разведчик радиоэлектронного слежения. Конечно, Грузия завтра напишет протест о нарушении ее воздушного пространства. Пусть пишут, обычное дело. Но связь между двумя бандами должна быть, и мы постараемся ее перехватить. Еще, в дополнение к сказанному. Если перейдет границу банда с грузинской стороны, мы, пожалуй, сможем снять вертолеты с азербайджанской границы. Тогда и тебе легче будет.
— А как нам быть со взводом старлея Шаха?
— Послать кого-то в соседнее ущелье не можешь, чтобы поискали «грушников»?
— У них там обстановка опасная. Одна лавина сошла, старшего сержанта придавила, могут быть и другие. Ночью лучше никого не посылать. Рискованно. А днем тропа ко мне и от меня бандитами простреливается. Не знаю, где риска больше.
— Без риска жизнь идет только там, где нас нет. Сам ориентируйся. Я на связи. Будут изменения, звони. У меня информация появится, я позвоню.
— Вопрос, товарищ генерал.
— Давай.
— Время для пешего перехода от границы до нас.
— Если хорошо пойдут, могут за половину ночи уложиться. И если не побоятся риска ночного прохода через горы…
— Понял, товарищ генерал. Подожду немного, потом посылаю пару человек к старлею Шаху. Пусть в темноте до перевала доберутся, чтобы за перевалом идти уже в светлое время. Так, мне кажется, будет безопаснее…
— Каменоломня здесь, что ли, была! — возмутился специалист МЧС, в очередной раз наступив на камень, который перевернулся под его ногой. — С детства помню какой-то французский художественный фильм. Не помню о чем, не помню названия, помню только, как каторжники на каменоломне кувалдами камни крошат. Наверное, на щебень. И здесь, похоже, что-то такое же было. Иначе как эти камни так раскололись?
— Они не раскололись, они рассыпались. Большие слоистые камни рассыпались на более мелкие. Со временем и мелкие рассыпятся. А здесь нет ни воды, ни сильного ветра, поэтому они не обтачиваются, как наверху, и такие острые, — пояснил ефрейтор Худоносов. — Такие камни во многих пещерах.
Конечно, фонари выручали при сложном подземном переходе, когда вся тропа изобилует камнями разной величины, о которые легко сломать ногу. Так, по крайней мере, еще в самом начале пути сказал специалист МЧС с анализатором воздуха в руках. И хотя это было опасно в случае встречи с бандитами, отказаться от использования фонарей старший лейтенант Шахамурзиев не захотел. Опасность, конечно, могла исходить только от тех двух бандитов, которые прятались, предположительно, где-то здесь же. Но они тоже, хотелось надеяться, с головой хотя бы время от времени дружат и умеют контролировать свой горский темперамент. Должны понимать, что с топором на танковую колонну не бросаются, то есть, если фонарей горит много, значит, людей идет много, и от такого количества преследователей уйти невозможно. Передние будут преследовать, задние вести заградительный огонь, не давая подняться. И кончится все быстро, когда преследователи сядут на шею и заломят руки за спину. И потому бандиты, заметив фонари, несомненно, пожелают вести себя тихо и убраться подальше. Они ведь для того и бежали, чтобы спрятаться. Может быть, при самом рисковом для себя варианте, попытаются пропустить два отделения, а потом за их спинами рвануть к выходу. Но там их уже будут ждать с наручниками. И потому Багдасар Давлетбаевич, поразмыслив над ситуацией и оценив предполагаемые действия бандитов, разрешил пользоваться фонарями.