На пути к сердцу. Записки кардиохирурга - Асланбек Аслудинович Дубаев

результатов лечения пациентов с обширным инфарктом была не самой утешительной даже в лучших клиниках мира. Без всякого преувеличения, беседа с родными обязательна, так как, если будут осложнения или летальный исход, трудно объяснить, что такое случается, несмотря на все наши усилия.

 «Скажи: смерть, от которой вы убегаете, настигнет вас, после чего вы вернетесь к Ведающему сокровенное и явное, и Он сообщит вам о том, что вы совершали» (Коран, 62:8).

Непонимание со стороны родственников создает в последующем много неприятностей, чаще всего касающихся оперирующего хирурга. Это сложная психологическая обстановка и данность, с которой надо считаться. Непросто продолжать и дальше оперировать не менее сложных больных, одновременно занимаясь разбирательствами и жалобами родственников пациента или его самого… Однако вернемся в отделение. Больной уже был на операционном столе, когда я быстро переоделся и зашел в предоперационную комнату, которую называют пультовой. Бригада была на месте поздоровавшись со всеми, я вошел в зал, где уже меня ждали анестезиолог и медсестра. Операционная сестра – особый человек: ты делишь с ней все свои победы и поражения, минуты максимального душевного напряжения и радостного ликования! Она рядом бок о бок, как и анестезиолог-реаниматолог. Реаниматологи занимают важное место, в том числе и при экстренных операциях при инфаркте миокарда, при которых нередко происходят критические ситуации, граничащие между жизнью и смертью. В данной ситуации они лавируют на очень ограниченном пространстве, когда от их действий зависит дальнейший успех операции, не говоря уже о самых тяжелых первых послеоперационных днях нахождения больных в реанимации.

После обработки рук сестра быстро надела халат и перчатки, и я встал за операционный стол. Это был молодой человек приятной наружности с правильными чертами лица. Затем мой взгляд машинально переместился на монитор контроля, оценивая гемодинамику: артериальное давление, пульс и ЭКГ, а также насыщение крови кислородом. Мы коротко переговорили с анестезиологом, и я начал операцию. Мне предстояло провести диагностическую коронарографию, оценить ситуацию и при наличии показаний провести катетерную операцию на сосудах сердца под названием «ангиопластика» (расширение сосуда в месте его сужения специальным устройством), а также и стентирование коронарной артерии. Работа интервенционного кардиолога или эндоваскулярного хирурга, что является по сути одной и той же специальностью, тесно взаимосвязана с очень сложным оборудованием, так называемым ангиогрофом, который является орудием в руках врача для достижения поставленной цели возвращения здоровья пациенту, а нередко и спасения жизни. Всем этим, конечно, мы обязаны великим ученым-врачам, биологам, физикам, математикам, химикам и инженерам. Нередко врачи подвергали свою жизнь опасности, проводя эксперименты и апробацию того или иного метода на себе. Значимость этих достижений трудно переоценить…

Вернемся к больному. После тщательной обработки кисти правой руки до локтя и проведения местной анестезии предстояло сделать пункцию лучевой артерии и установить так называемый специальный порт – интродъюссер (специальный порт, через который вводят инструменты в сосуды). Через данный порт и проводятся все другие инструменты для коронарографии и, если потребуется, стентирования коронарной артерии. В хирургии любой этап важен, и если возникает проблема на каком-то из этих этапов, то это отнимает время и силы, которые так необходимы для быстрого и эффективного достижения поставленной цели. По этой причине пункцию лучевой артерии проводят очень осторожно и тщательно, что мы и сделали. Затем провели специальный проводник через лучевую артерию в плечевую, двигая его дальше в подключичную, а из нее в аорту, в коронарный синус, и по нему – левый диагностический катетер. На этом этапе нужно быть очень внимательным, соблюдая максимальную осторожность, чтобы не повредить нежный внутренний слой сосуда эндотелий или всю стенку сосуда, что может привести к нежелательным осложнениям, которые могут угрожать жизни больного. Далее я манипулировал диагностическим катетером для установки его в позиции устья левой коронарной артерии, что удается чаще всего без особых усилий, сделав контрольное небольшое введение контрастного вещества. Чтобы убедиться, что катетер стоит в правильной позиции, я приступил к коронарографии, введя контрастный препарат в артерии сердца и при этом рассматривая сосуд в разных проекциях. Увиденное еще на первой съемке заставило мое сердце съежиться и забиться быстрее, так как картина была, мягко говоря, достаточно сложной. Здесь было поражение главного сосуда сердца – ствола левой коронарной артерии – с переходом поражения в левую нисходящую артерию и в огибающую артерию. Ситуация усугублялась еще тем, что левая нисходящая артерия (так называемая «река жизни») была закрыта тромботическими массами. Нельзя было медлить, и я, стремительно скоро убрав левый диагностический катетер, заменил его на правый диагностический и начал искать правую артерию сердца. Это не всегда удается сделать быстро, но в нашем случае повезло, так как сосуд был достаточно крупным: удалось быстро его найти, что порадовало. С ним все было хорошо: собственно говоря, это и позволило пациенту еще оставаться живым и давало шанс нам справиться с данной проблемой, а больному перенести операцию.

После всесторонней и детальной оценки сосудистого русла, клинического состояния больного было принято решение незамедлительно оперировать, сделать максимально возможное для восстановления проходимости сосудов сердца, что могло спасти ему жизнь. Анестезиологи провели медикаментозную поддержку. Я приступил к операции с именем Всевышнего: «О Аллах, помоги!» С этими словами заменил диагностический катетер на специальный проводниковый, предназначенный для проведения операционных инструментов. Операция была крайне сложной и опасной, так как предстояло не только открыть один из главных сосудов сердца, очистив его от тромбов, но и восстановить проходимость в стволе левой артерии сердца. Для этого было необходимо кратковременно обесточить почти все левое русло, что могло привести, особенно у больного с инфарктом в ходу, к остановке сердца. В ситуации, когда инфарктом частично повреждена сердечная мышца, возникают угрожающие жизни нарушения ритма, и остановка может привести к летальному исходу, поэтому я очень рисковал и боялся. Беспокоился, конечно, не за себя: в такие минуты ты не способен думать о себе, а боялся за жизнь пациента. От сознания, что в любую секунду что-то может пойти не так, от напряжения, которое ты испытываешь, проводя операции, в подобных ситуациях твое тело устает, и твои душевные силы максимально напряжены. Ты понимаешь, что перед тобой лежит человек, которого, возможно, от смерти отделяют считаные минуты, а у него есть семья, любимая работа, мечты и планы. И либо тяжесть болезни, либо малейшая ошибка или неосторожность твоих действий может привести к катастрофе… После того, как удалось очистить сосуд от тромботических масс, применяется специальный инструмент тромбоэкстрактор (устройство для удаления тромбов из сосудов), которым я провел сначала баллон для реставрации бляшки, явившейся причиной тромбоза, а затем