Знак И-на - Татьяна Веденская

В разные годы фирма «Форсаж Логистикс» показывала самые разные обороты — от нулевых до вполне себе впечатляющих, измеряющихся семи-, а то и девятизначными числами. За годы существования компания претерпела несколько значительных преобразований — слияний и перепродаж, пока не оказалась в собственности у Морозова в две тысячи десятом году. Почему тот решил приобрести компанию, а не организовать свою, выяснить не удалось. С этого времени фирма сконцентрировала деятельность вокруг строительства, посредничества и поставок строительных материалов. Отчетность сдавалась вовремя, обороты были весьма значительными. Из закрытой базы налоговой инспекции удалось выяснить, что трижды за время существования «Форсаж Логистикс» проходил аудиторскую проверку, в последний раз — в две тысячи четырнадцатом, уже при Морозове. На предприятие было наложено два мелких штрафа за непредоставление документов, в остальном проверка никаких значительных нарушений не выявила. Зато запрос данных по генеральному директору компании Шестобитову Богдану Витальевичу принес неожиданно многообещающие результаты. Господин Шестобитов Богдан Витальевич, бессменно возглавлявший «Форсаж Логистикс» практически с момента приобретения оного Морозовым, имел в личном деле судимость.

Третьяков оживился, сделал шрифт на экране ноутбука крупнее, вчитался, чувствуя, как адреналин поджигает кровь. Гончая берет след, ату его, ату! Шестобитов Богдан Витальевич, одна тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения, место рождения — город Ростов. Образование — высшее, но институт неизвестный, какая-то шарага. Возможно, вообще никогда там и не учился, а диплом купил в переходе в девяностые. В скане имелась фотография из дела, почему-то только анфас. Круглое лицо, наглый взгляд — самоуверенный типчик, эдакий председатель жилтоварищества. Некрасив, невысок. Может быть у такого что-то общее с Алисой Морозовой? Вся сыскная чуйка подсказывала Ивану, что дружеский контакт этого хмыря с Алисой крайне маловероятен. Какой-либо другой контакт категорически исключен. Осужден господин Шестобитов был в две тысячи втором году за мошенничество и незаконный оборот денежных средств. Обнальщик, значит. Как раз то, что нужно. Деньги любит больше, чем свободу. Иван просмотрел материалы и разочарованно выдохнул. Нет, не Морозов и даже не их управление занималось делом Шестобитова. Центральный округ, УБЭП. Ладно, проехали.

К две тысячи седьмому году Шестобитов отбыл наказание — по приговору суда семь лет, на деле отсидел четыре с половиной года и был выпущен, как говорится, по поведению. А раз отпустили, значит, смог выстроить хорошие отношения на зоне. Либо с сокамерниками, либо с начальством. Либо — и с теми, и с другими. В любом случае, четыре с половиной года в исправительном учреждении общего режима меняют человека до неузнаваемости, все его нутро выворачивают, а затем переупаковывают заново — в совершенно другую личность. Эта новая личность вышла на свободу в две тысячи седьмом году, а в две тысячи десятом была нанята Морозовым для управления крупным многопрофильным предприятием с серьезными оборотами. Странно, очень странно. Не сходится, что-то тут не так. За столько лет Морозов просто не мог не узнать о темном прошлом своего гендира. Наверняка пробивал по базам, прежде чем нанимать, Морозов на слово никому никогда не верил, как и никто из них. Уж что-что, а веру в людей все сотрудники полиции теряли еще на первом году службы. Значит, получается, знал — и все равно взял, и много лет проработал с ним, и доверял, и не имел никаких проблем?

Да, не имел — пока кто-то не подкараулил его на любимой даче, чтобы задушить и сжечь.

— Вам что-то еще принести? — сухо, даже враждебно спросил появившийся из ниоткуда официант, звякнув пустой чашкой. Иван вздрогнул — так далеко он был сейчас от этого кафе и этого парня в фартуке, явно желавшего, чтобы Иван убрался восвояси или заказал что-то еще.

— Принесите меню, — сжалился над ним Иван.

Официант кивнул чуть милостивей и указал пальцем на мобильный телефон Третьякова.

— Вам, кажется, звонят.

— Спасибо, — кивнул Иван, тоже заметив, что на разбитом экране его телефона плавает имя Алисы Морозовой. Кровь бросилась к лицу, но он медленно выдохнул и нажал на значок приема.

— Алло, Третьяков у телефона, — сказал он. После долгой паузы голос Алисы Морозовой показался ему до неузнаваемости чужим, словно кто-то другой, хриплый и после простуды, пытался выдать себя за нее.

— Зачем вы это сделали? — спросила она. — Зачем вам это? Деньги, да? Это мерзко и низко, и это неправда — все неправда, и вы за это ответите, слышите? Вы ответите за это, я вам обещаю. Вам это так просто с рук не сойдет!

Из достоверных источников — так было сказано в статье, причем многократно. Иван Третьяков, конечно, этим «достоверным источником» не являлся. Более того, как только на экране его ноутбука возникла статья, из-за которой голос Алисы Морозовой изменился столь драматичным образом, Иван сразу догадался, кто мог стать этим «источником». И тут же захотел пойти и убить «источник» к чертовой бабушке. Вот прям достать пушку и всадить всю обойму в пустую голову «источника», чтоб больше ничего и никогда не сливал «достоверно» журналистам, не задумываясь о последствиях. И — да, конечно, деньги. Скорее всего, большие. Скорее всего, наличные, и ничего не докажешь.

— Какого черта! — криком кричал Иван, явно вызывая недовольство посетителей кафе, но ему было плевать. На другом конце, у телефона сидел и молчал капитан Ком. — Вы понимаете, что будете за это отвечать?

— С чего вы взяли, что это я? — спросил он наконец.

Иван отодвинул от лица телефон, словно он был ядовитым. Затем выдохнул и продолжил:

— Не так уж широк выбор «достоверных источников», понимаете? — язвительно бросил он. — И потом, инсинуации, которыми буквально нашпигована статья, — это продукт работы мозга любителя дешевых детективов. Такого, к примеру, как ваш Сережа. Фантазия богатая, но чувства меры никакого. «Расплата за беспредел?» Серьезно? Вы же понимаете, что теперь полетят головы? Ваша — в первую очередь.

Капитан страдал и потел так, что заливал трубку. Он понимал, что, вероятнее всего, этот разъяренный майор из Москвы прав. Доступ к информации был у ограниченного количества лиц, и скрыть такое не удастся, но и сделать капитан Ком уже ничего не мог. Разве что попытаться защитить конкретно свою голову — показательно уволить Чертока из «рядов», написать рапорт, назначить служебное расследование, дать опровержение, в конце концов.

— Опровержение? — расхохотался Иван, смех был нервным, даже истеричным. — И что же именно вы хотите опровергать? Что подполковник Морозов был убит? Что его опоили снотворным, что его задушили и сожгли в собственном доме? Или то, что у него в собственности был бизнес, который он, возможно, приобрел путем рейдерского захвата? Заметьте, возможно! Ничего же не утверждается конкретно, понимаете? Сколько денег получил ваш Черток?

— Я понятия не имею, что он там получил, но разберусь! Нужно немедленно изъять статью.

— Изъять? — скривился Иван. — На каком основании? Вы хоть понимаете, где статью опубликовали? Это крупнейшая медиаплощадка Интернета. Интернета! Это, мой друг, такая штука, из которой крайне затруднительно что-либо изъять. Эдакая многоголовая гидра, которой вы хотите отпилить голову деревянной линейкой.