Другая жизнь - Филип Рот

— Поживем — увидим.

Засмеявшись, Шуки вернул мне фотографию.

— Почему ты всегда делаешь вид, что тебя ничего не связывает с еврейским мироощущением? В своих книгах ты задаешься вопросом, что такое есть еврей в сегодняшнем мире, а в реальной жизни ты притворяешься последним звеном в длинной цепочке иудейского бытия и что тебя вполне устраивает такое положение вещей.

— Спиши это на аномальности диаспоры.

— Да неужто? Ты в самом деле считаешь, что диаспора аномальна? Переезжай сюда, в Израиль. Здесь родина еврейской аномальности. Знаешь, что хуже всего? Теперь мы — евреи, попавшие к вам в зависимость: мы зависим от ваших денег, от вашего лобби, от огромных капиталов, предоставляемых Дядюшкой Сэмом, — пока вы, американские евреи, живете интересной жизнью, удобной жизнью, без покаяния, без стыда, и вы чувствуете себя совершенно независимыми. Что до осуждения Израиля в лондонском квартале W-11, то это может расстроить только твою прелестную женушку, но здесь это никого не колышет. Свора гончих левого крыла в погоне за добродетелью не представляет собой ничего нового. Им уже надоело чувствовать себя морально выше иракцев или сирийцев, это уже перестало забавлять их, так пусть они чувствуют себя выше евреев, если это все, что нужно, чтобы их жизнь была прекрасной. Честно говоря, я думаю, что нелюбовь англичан к евреям — на девять десятых снобизм. Факт остается фактом: в диаспоре евреи вроде тебя живут в безопасности, они не испытывают страха перед преследованиями или насилием; что касается нас, то мы здесь находимся под постоянной угрозой, и мы пришли сюда именно для того, чтобы жизнь евреев изменилась к лучшему. Когда бы я ни встречал вас, американских евреев-интеллектуалов с вашими женами-нееврейками и хорошими еврейскими мозгами, воспитанных, спокойных, общительных, образованных людей, которые знают, что и как заказывать в шикарном ресторане, и понимают толк в хорошем вине, я думал вот что: мы разные, мы — легко возбудимые, пугливые местечковые евреи из гетто, мы живем в диаспоре, а вы — цивилизованные, уверенные в себе евреи, потому что таково ваше мироощущение: вы чувствуете себя дома везде, где бы ни находились.

— Только в Израиле, — парировал я, — американский еврей-интеллигент может выглядеть как очаровательный француз.

— Так какого черта ты явился сюда? — спросил Шуки.

— Приехал повидаться с братом. Он примкнул к движению Алии[36].

— У тебя есть брат, эмигрировавший в Израиль? А кто он, псих, свихнувшийся на религиозной почве?

— Нет, преуспевающий стоматолог. По крайней мере, когда-то был им. Он живет в маленьком приграничном поселении на Западном берегу. Учит там иврит.

— Ты все это выдумал. Брат Карновски на Западном берегу? Еще одна из твоих завиральных идей?

— Моя невестка тоже хотела бы, чтобы это было моей выдумкой. Нет, это была идея самого Генри. По всей видимости, он бросил жену, троих детей и любовницу, чтобы вернуться на историческую родину и стать настоящим евреем.

— А с чего вдруг это ему понадобилось?

— Вот за этим-то я и приехал сюда: хочу выяснить, зачем он это сделал.

— А в каком поселении он живет?

— Недалеко от Хеврона[37], в Иудейских горах. Называется Агор. Его жена говорит, что там он нашел своего героя — человека по имени Мордехай Липман.

— Да неужели?

— Ты знаком с Липманом?

— Натан, я не могу говорить о таких вещах. Мне слишком больно, вот что я имею в виду. А что, твой брат — последователь Липмана?

— Кэрол сказала вот что: когда Генри позвонил домой пообщаться с детьми, он говорил только о Липмане.

— Да? Неужто он произвел на твоего брата такое сильное впечатление? Ну что ж… Когда увидишь Генри, посоветуй ему сходить в тюрьму — там он может встретить сотню таких гангстеров вроде Липмана, там каждый может произвести на него столь же сильное впечатление.

— Он собирается остаться там и жить в Агоре после окончания курсов иврита, и все это из-за Липмана.

— Ну что ж, замечательно, коли так. Липман въезжает в Хеврон с пушкой наперевес и говорит с арабами на рыночной площади, доказывая, что евреи могут мирно сосуществовать с арабами, пока евреи будут стоять во главе. У него просто руки чешутся бросить в кого-нибудь Молотов-коктейль[38].

— Кэрол упомянула про автомат Липмана. Генри рассказал про него детям.

— Ну конечно! Генри находит это очень романтичным, — сказал Шуки. — Американские евреи испытывают глубокий трепет при виде автоматов. Они видят евреев, расхаживающих с оружием, и думают, что они в раю. Здравомыслящие, цивилизованные люди, у которых ненависть к насилию всегда была в крови, — когда они приезжают в Израиль из Америки, и видят автоматы, и видят бороды вокруг, их разум отказывает. Бороды напоминают им о праведной еврейской слабости, а автоматы убеждают в героизме израильских военных сил. Евреи, не сведущие в истории, не знающие ни иврита, ни Библии, невежественные по части ислама и проблем Ближнего Востока, они видят автоматы, они видят бороды, и на этой почве у них рождаются сентиментальные чувства, заполняя пустоту в их желании быть причастными. Обычный слоеный пирог из эмоций. Меня уже тошнит от фантазий, связанных с нашими местами. А как насчет бород? Твой брат в таком же восторге от религии, как от взрывчатых веществ? Видишь ли, эти новые поселенцы, верующие евреи, сплошь наши великие мессии. Библия — это их главная книга, эти идиоты относятся к ней на полном серьезе. Вот что я тебе скажу: все безумие человечества заключается в том, что эта книга считается священной. Все плохое, что происходит в нашей стране, уже описано в Пятикнижии Ветхого Завета. Бей врага, принеси в жертву сына, и пустыня только твоя — она никому другому не может принадлежать до самого Евфрата. На каждой странице перечислено количество мертвых филистимлян — вот вам и вся мудрость вашей замечательной Торы. Если ты собираешься в те края, зайди завтра, в пятницу, на вечернюю службу. Увидишь, как они лижут Богу задницу, восхваляя его за то, что он велик и могуч, и этим они доказывают другим людям, как они могучи и прекрасны, как замечательно справляются с поставленной Господом задачей — быть первопроходцами в библейской Иудее. Пионеры! Они весь день сидят в государственных учреждениях в Иерусалиме и едут домой на автомобилях, чтобы поужинать в библейской Иудее. Ведь только ужин из рубленой куриной печенки у библейского источника, только сон в библейских местах может помочь еврею найти истину в иудаизме. Что ж, если им так хочется спать у библейского источника, потому что там Авраам шнуровал свои сандалии, они могут почивать в этих святых местах и при владычестве арабов. Пожалуйста, не говори мне о том, что затевают все эти люди. Это сводит меня с ума. Мне нужно хотя бы на год уехать в Оксфорд.