Империя. Наследие владык - Иван Лебедин

Марго вновь закрыла глаза…

Перед ней предстал усыпанный звездами космос, в недрах которого дремали тысячи межпланетных кораблей. Они были настолько изящны, что казались шедевром ювелира. Заостренные спереди, они напомнили девушке удерживаемых потоком воздуха ласточек. А впереди прекраснейшего в мире флота замер его лидер. Казалось, он был соткан из жидкого золота, непрерывно текущего по его обшивке.

Сразу за ним застыли два корабля, по обшивке которых разливалось серебро. Позади трех занимавших позицию треугольника межпланетников покоилась целая армия кораблей цвета меди, покрытой слоем жемчужного инея.

А самым поразительным в них было то, что межпланетники были живыми, рожденными самой материей космоса.

Девушке мучительно захотелось оказаться подле самых фантастически прекрасных существ в мире, но она не понимала, как это осуществить, хоть и была уверена, что сделать это крайне просто, только она не знала как, пока не знала…

Волшебное видение исчезло, и Марго открыла глаза.

Она все еще находилась внутри кокона, который начинал незаметно таять, контуры же окружающего мира постепенно возвращали свои очертания.

Вспомнив о том, что случилось с ней до этого, Марго медленно подняла взгляд и сразу же заметила ранее нападавшее на нее существо, которое, замерев, по-прежнему над ней нависало…

Дождавшись, когда кокон, не позволяющий ей шевелиться, растворится, девушка отпрыгнула в сторону, предоставив когтям врага схватить воздух.

А дальше… все происходило очень быстро…

Окружившие Катрин и Давида существа разлетелись в стороны, словно их стряхнуло землетрясением, а по центру освободившихся площадок стояли, опустившись на одно колено, друзья Марго. Их разорванные нападавшими окровавленные куртки лежали на земле.

Не прошло и секунды, как они, поднявшись на ноги, бросились на врагов, нанося смертоносные удары и сворачивая шеи. Движения друзей были практически незаметны глазу. Друзья… С этой минуты они стали не просто друзьями Марго, а флагманами, ее флагманами, которых она пробудила. Вот только что это значило, девушка до конца не понимала.

Существа начали отступать, спасаясь бегством и ретируясь за забор.

Осталось лишь одно существо, то, которое первым прыгнуло на лужайку, оно смотрело на Давида и что-то ему сказало.

И тот, ехидно усмехнувшись, что-то ему ответил.

Глаза существа округлились, челюсть отвисла. Враг попятился, затем повернулся спиной и, перепрыгнув забор, со всех ног бросился бежать.

Язык, на котором они общались, вначале был непонятен Марго, но постепенно ее мозг будто бы вспомнил не слышанную ею раньше речь и перевел смысл сказанного.

Существо спросило:

– Ты флагман?

– Хуже, – ответил, хищно улыбаясь, Давид, – я Ассасино.

* * *

Экселенц, скривившись от боли, подошел к Марго, стоящей подле Давида, и обеспокоенно спросил:

– С тобой все в порядке?

У девушки широко раскрылись глаза при виде ранений друга: кровь была повсюду, одна нога подволакивалась, на губах выступила пузырящаяся кровь.

– Тебе нужно к врачу! – крикнула она.

– Ему нужно в дом, – твердо отрезала Катрин.

– Но… – начала Марго, но, встретив жесткий взгляд подруги, замолчала.

– А ты как? – начал Экселенц, обращаясь к Катрин.

– Со мной все хорошо, – твердо произнесла девушка, подставляя плечо другу, – пойдем, я помогу тебе.

– Но я же видел, тебе нехило досталось, – попытался спорить парень.

Глаза Катрин сузились, сверкнув огнем, и она медленно произнесла:

– Со мной сейчас все хорошо.

– Но я… – начал Экселенц.

– Потом, – отрезала Катрин и обернулась к Давиду, – помоги Севатису с другом, – произнесла она и, не заметив рвения в глазах мужчины, добавила, – пожалуйста.

– Давай я помогу! – вызвалась Марго.

Катрин остановилась и растерянно посмотрела на подругу.

– Я не знаю. Можешь ли ты сейчас… Наверное, не стоит… – девушка повела Экселенца дальше и, не оборачиваясь, прикрикнула: – Давид!

– Твоя подруга всегда командует? – поинтересовался он, подходя к Марго.

– Да, – ответила девушка, глядя на лежащих на траве молодых мужчин.

Вид у них был плачевный: у одного сломана рука. От вида торчащей кости Марго замутило, и она оперлась о Давида, чтобы не упасть. Второй и вовсе казался мертвым, так как его голова лежала в луже крови.

Девушке стало совсем нехорошо.

– Троих я точно не донесу, – усмехнулся ей Давид, – иди-ка в дом, пока еще можешь.

– Он мертв? – она указала на темноволосого с пробитой головой.

– Пока нет, – ответил Давид.

– Им всем нужно к врачу, – произнесла Марго, глядя на нового друга.

– Не волнуйся об этом, – он легким движением поднял на руки мужчину с переломом, – иди в дом, помоги Катрин, я сейчас приду.

Ощущая себя в полной прострации, девушка побрела в дом.

* * *

Первый этаж коттеджа превратился в лазарет. В гостиной разместились Севатис и Томасис, Экселенц занял кабинет.

Несмотря на возмущения Марго, к врачам никто не обратился. Давид и Катрин занимались лечением самостоятельно и, как ни странно, весьма успешно. У подруги даже нашелся гипс, а Давид умело вправил кости.

Теперь раненые отдыхали, а Марго в компании Катрин и нового друга в полном молчании пила чай.

– Катрин! – раздался хриплый голос Экселенца из кабинета.

Девушка поставила на стол чашку и встала, Марго поднялась следом, в итоге к Экселенцу они пошли втроем.

– Я звал только Катрин, – извиняющимся тоном пояснил парень, – прости, Марго, но нам нужно поговорить с Кэт наедине.

– Извини, Экселенц, – устало произнесла подруга, – но мы больше не можем скрывать правду от Марго, лгать, не договаривать.

– Ты о чем? – парень поднялся на локтях, что принесло ему невыносимую боль, отразившуюся гримасой на лице.

– Лучше не двигайся, – посоветовал Давид.

– А ты не лезь не в свое дело! – Экселенц решил сорвать злость на чужаке. – Откуда ты вообще здесь взялся?! Не удивлюсь, если это все ты устроил!

Давид ответил недоброй улыбкой, но промолчал.

– Нет, – сказала за него Катрин и, прикрыв покрепче дверь, чтобы Севатис с напарником ничего не услышали, прошептала, – все свершилось, друг мой, легенда правдива. И я не знаю, что нам делать дальше…

– Ты о чем? – глаза парня широко открылись, дыхание замедлилось.

– Я флагман Избранного, друг мой. Давид тоже.