Пепел стихий - Элис Клер

Или обман зрения, или…

Нет, никаких «или». Это было просто невыносимо.

Жоссу казалось, что он видит фигуру.

Фигуру человека. Судя по изяществу очертаний, это была женщина. В белом одеянии. Она стояла, немного наклонившись вперед, с большим жезлом в правой руке.

Должно быть, всему виной были глаза Жосса, которые увидели то, что существовало лишь в его воображении. Потому что, когда он энергично потер их и посмотрел снова, в чаще никого не было.

Жосс схватился за оберег. Он ощутил, как острие меча впилось ему руку, и резкая боль вернула его к реальности.

«Это лес так действует на меня, — сказал он себе. — Молчаливые настороженные деревья, древние выработки, разрушенные сооружения и храмы давным-давно исчезнувшего народа. А тот ужасающий гул, который я только что слышал, скорее всего, лишь странный отзвук ветра в кронах деревьев».

Однако ночь была спокойной и тихой.

Никакого ветра не было.

Призвав на помощь всю свою выдержку, Жосс старался убедить себя, что найдет всему разумное объяснение; что темные волны неведомой силы, внезапно прихлынувшие из глухого леса, не имеют к нему никакого отношения. Он решил, что у него нет причин оставаться здесь дольше — несмотря на всю важность его миссии, он, пожалуй, может вернуться в аббатство. Жосс уже собирался сделать первый шаг, когда другой звук, совсем не похожий на предыдущий, пронзил лес.

Нет, не гул. И уж тем более не мелодия — ничего похожего на музыку или пение. То был вопль.

Человеческий вопль, поначалу тихий, но быстро усилившийся до визга. Дрожащий высокий звук бесконечного отчаянного ужаса.

Внезапно он перешел в стон.

А когда эхо умолкло, в потревоженном лесу снова воцарилось безмолвие.

Окончательно растеряв жалкие остатки самообладания, не обращая внимания на колючки и густой подлесок, пытавшиеся удержать его, Жосс продрался сквозь заросли и со всех ног помчался по тропинке, что вела к внешнему миру.

Вернувшись в аббатство, Жосс обнаружил, что, хотя было далеко за полночь, никто в общине не спал. Факелы, ярко горевшие во внутреннем дворе, рассеивали полумрак галереи.

После зловещей тьмы в глубокой чаще леса это было настоящим блаженством.

Жосс нашел аббатису в ее комнате. Дверь была открыта. Неожиданно ему пришло в голову, что в этих волнениях и ночных тревогах Элевайз хотела, чтобы ее монахини чувствовали: она рядом. Она — с ними.

Когда Жосс вошел в комнату, Элевайз встала.

— Аббатиса, я не нашел ее, — начал рыцарь, — но я думаю…

В тот же миг она заговорила, и ее лицо озарилось радостью.

— Она здесь! Сестра Калиста вернулась! С ней все в порядке, она цела и невредима!

— Слава Богу, — тихо сказал он.

— Аминь, — отозвалась аббатиса, а затем поспешно продолжила: — Сэр Жосс, вы не поверите! Она бесконечно сожалеет, что стала причиной всего этого беспокойства и забот. По ее словам, она отправилась на небольшую прогулку в лес и потеряла счет времени! Боже мой, вы слышали когда-нибудь такую бессмыслицу?

— Потеряла счет времени… — повторил рыцарь. Ему не хотелось признаваться аббатисе, но теперь, когда он знал лес лучше, чем она, Жосс слишком ясно представлял, как подобное могло произойти.

— Где она? — спросил рыцарь, стараясь не думать о таинственных чарах леса. — Вы сказали, что сестра Калиста цела и невредима, но она не простудилась?

— С ней все прекрасно! — Широкая улыбка говорила о том, что у аббатисы Элевайз упал камень с души. — Она на коленях в церкви аббатства. Полна раскаяния и, как я уже сказала, молит Всевышнего о прощении за то, что так сильно огорчила всех сестер.

Сестер… Жосс вспомнил о важном.

— Аббатиса, возможно, мой вопрос покажется вам странным, но знаете ли вы, где сейчас Эсиллт?

— Эсиллт? — Вопрос Жосса и впрямь прозвучал странно. — Спит в маленькой спальне для сестер в доме для престарелых и немощных монахов и монахинь, — хмурясь, ответила аббатиса. — Понимаете, зачастую они и ночью нуждаются в заботе. Я абсолютно уверена, что она сейчас там.

Элевайз внимательно посмотрела на Жосса и спросила:

— А в чем дело?

— Не могли бы вы послать кого-нибудь проверить? — с нажимом сказал он. — Аббатиса, я бы не просил, если бы это не было важно!

Элевайз, казалось, справилась с удивлением.

— Да, конечно. Подождите здесь, я схожу сама.

Жосс опустился на деревянный стульчик, откинулся к стене и закрыл глаза.

Через некоторое время аббатиса вернулась. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: Жосс оказался прав.

— Ее там нет? — спросил он.

— Нет. — Элевайз нахмурилась еще сильнее, чем раньше. — Сэр Жосс, вы знаете, где она?

— Где она сейчас? Точно не знаю. Но догадываюсь, куда она ходила раньше.

Жосс коротко поведал аббатисе то, что пришло ему в голову, когда он направлялся в лес. Аббатиса задумчиво кивнула.

— Наверное, вы правы, — сказала она. — Но зачем? Почему Эсиллт нужно тайком ходить в лес? К тому же ночью!

— Если за этими посещениями скрыта какая-то тайна, они и должны быть ночными, — рассудил он. Однако, несмотря на то, что девушка была в лесу ночью, ей не удалось скрыть это от Жосса: он видел ее возвращение поутру.

— Пусть так, — нетерпеливо проговорила Элевайз. — Но с какой целью? И почему сестра Калиста может знать об этом, что бы это ни было? И зачем она поспешила следом?

— Аббатиса, случилось кое-что еще, — сказал Жосс. — И, если я не сильно заблуждаюсь, куда более страшное, чем ночные прогулки юной девушки по лесу.

Внезапно ужасная мысль охватила его. Калиста в целости и сохранности вернулась в стены аббатства, а Эсиллт — нет.

О Боже! Что если тот жуткий, протяжный, пронзительный крик принадлежал ей?

Что если именно она лежит сейчас, безжизненная, в лесной чаще вдали от главной тропы?

— Что случилось, Жосс? Что с вами? — Аббатиса трясла его. — Скажите мне! Боже Всемогущий, вы бледны как полотно!

Он встал.

— Аббатиса, когда я еще был в чаще леса, я услышал страшный вопль. Подозреваю, что убийца вновь нанес удар и что…

— Эсиллт! — Теперь ее лицо тоже стало мертвенно-бледным. — О нет! О Святой Иисус, нет! Только не…

— Это мог быть кто угодно! — закричал он, невольно схватив ее в объятия. — Боюсь, нет никаких сомнений, что было совершено еще одно нападение, но, аббатиса, совсем не обязательно, что жертвой стала Эсиллт!