Славные парни - Николас Пиледжи

Генри. Беспокоиться было не о чем. В течение месяцев или даже лет подготовки к суду ты просто швыряешь деньги своему адвокату, чтобы он не давал засадить тебя за решётку, и так до тех пор, пока ты, или он, или один из его друзей не развалят дело. Вот и весь секрет. Оставайся на свободе и руби как можно больше бабла, чтобы хватило зелени отвертеться от обвинений. Я не знаю ни одного дела, где бы кто-то не откупился. Это просто бизнес. Обычно у адвоката были связи, которые позволяли внести залог и гулять сколько угодно. Он знал, как сделать так, чтобы ты не попал к упёртому судье, который отправит тебя до суда за решётку или двинет дело вперёд слишком быстро. Решив эту проблему, ты шёл к частным детективам, которые работали на адвокатов. Как правило, это бывшие копы, и нередко оказывалось, что ты знал их и платил им, ещё когда они патрулировали улицы. У них были хорошие связи в полиции, и с их помощью можно было договориться, чтобы показания или улики по делу изменили — совсем немного, лишь чтобы дать тебе крошечную лазейку, через которую адвокат сможет тебя вытащить. Даже если ничего из этого не помогало и судебный процесс всё-таки начинался, всегда можно было попробовать подкупить присяжных.

Присяжных подкупали все. Обычное дело, это было легко. Например, в процессе их отбора адвокат мог получить любую информацию о любом присяжном — где тот работает, где живёт, какое у него семейное положение. Все личные данные. «Где работает» интересовало меня больше всего. Работа означала организацию, а в организациях действовали профсоюзы, именно через них мы обычно и добирались до нужного человека. Вся наша банда, и адвокаты, и частные детективы, и все знакомые начинали шерстить список присяжных. «Я знаю этого парня. Я знаю того. Вот тут у меня знакомый профсоюзный начальник. Я знаю председателя профкома. Я знаю делегата. Я знаю парня, который работает с братом нашего парня вот здесь…»

И так, шаг за шагом, ты всё ближе и ближе подбираешься к этому присяжному, пока не найдёшь человека, которому он может доверять, а тот знает человека, которому можешь доверять ты; и тогда вы заключаете сделку. Ничего особенного. Просто бизнес. Чего ты действительно хочешь, так это закончить судебную волокиту поскорее, чтобы вернуться в аэропорт и украсть что-нибудь ещё.

Генри. На деле «Эйр Франс» я заработал немалый авторитет. Никто прежде не крал столько налички из аэропорта, а мне для этого даже не потребовался ствол. Всё закрутилось в конце января 1967 года. Я торговал в аэропорту сигаретами. У меня был уже отработан маршрут, и одна из самых прибыльных его точек располагалась около склада «Эйр Франс». Начальник ночной смены кладовщиков Бобби Макмахон был моим лучшим покупателем. Он и сам иногда подтаскивал кое-какой товар — мы приобретали у него парфюмерию, одежду и ювелирку. Бобби Макмахон работал на «Эйр Франс» так давно, что заслужил кличку Французик, а все их грузовые операции он знал от и до. Одного взгляда на коносаменты и транспортные накладные ему было достаточно, чтобы точно знать, какие грузы прибывают и какие отправляются. Ночью он был полновластным хозяином склада — мог идти куда хотел и брать что хотел. Там вообще за порядком никто особо не следил, но у Французика был карт-бланш. Однажды, например, он набрёл на небольшой ящик размером всего шестьдесят сантиметров на метр двадцать, набитый шёлковыми платьями, которые Джимми потом толкнул в Швейном квартале за восемнадцать тысяч долларов. Французик честно получил свою долю. Мы всегда платили ему за то, что он приносил или на что давал наводку.

И вот однажды Французик сообщил мне, что скоро привезут наличку; сейчас компания строит из шлакоблоков новое хранилище вместо старого сетчатого, а тем временем ценные грузы лежат в конторе, расположенной прямо около входа на склад. Деньги прибывали упакованными в белые холщовые мешки с запечатанными красной печатью горловинами, по шестьдесят тысяч долларов в каждом. Обычно самолётом прилетали из Европы три-четыре таких мешка, которые утром забирал со склада инкассаторский броневик. Французик полагал, что ночью несколько человек с пушками легко могли бы взять этот груз. Меня идея весьма впечатлила. Я поехал в «Робертс» и рассказал обо всём Джимми. Он знал, что у Французика всегда точная информация, так что Реймонд Монтемурро, его брат Монти, Томми Де Симоне и я собрались провернуть дело в ближайший уикенд. Джонни Савино и Джимми остались ждать нас дома. Мы, как обычно, арендовали машины на чужие имена и снабдили их фальшивыми номерами. Добравшись до конторы склада, мы сразу поняли, что здесь слишком много народу. Вокруг шатались человек двадцать пять — тридцать. Мы посмотрели друг на друга и по пытались прикинуть, как всех их обойти, но такого способа не было. Контора, и правда, располагалась прямо у входа, но сразу за ней раскинулся склад, полный паллет, сундуков и ящиков, громоздившихся на стеллажах до самого потолка. Там было слишком много суеты и происходило слишком много такого, о чём мы и понятия не имели. Мы решили отложить ограбление. На мешки, правда, всё же взглянули. Они были там, лежали кучкой у стены рядом со строящимся новым хранилищем. Чудесные мешочки, полные денег. От одного их вида я терял разум. Слава богу, нам хватило мозгов не пойти на дело. Мы поступили по-умному и просто уехали.