Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал "врагов перестройки" - Михаил Соломенцев

В Постановлении Президиума было отмечено, что представленные материалы не дают оснований для окончательного решения. Требуется более глубокая проработка вопросов, связанных с проведением столь масштабных работ. Пока Россия не получит убедительных ответов, она не сможет поддержать проект. На этом заседании присутствовали представители заинтересованных регионов, Сибирского отделения Академии наук, Республиканской РАСХНИЛ (Российская академия сельхознаук).

* * *

Постановление Президиума Совмина России, видимо, серьезно встревожило союзные организации, которые поддерживали проект переброски. В их числе Госплан СССР, сельхозотдел ЦК КПСС, Минмелиоратводхоз.

Через некоторое время Байбаков собрал у себя на совещании всех, кого касалась эта проблема. Я попросил пригласить первых секретарей обкомов. Он это сделал.

Подавляющее большинство выступавших проект не поддержали. Они были подготовлены лучше, чем защитники идеи переброски рек, и обоснованно предупреждали, что этого делать нельзя ни по экономическим, ни по экологическим соображениям.

Вскоре после совещания Байбаков съездил в среднеазиатские республики. Там его так накачали, что он всему руководству Союза стал доказывать необходимость и целесообразность проекта. Звонил и мне. Убеждал не возражать. К этому времени появились убедительные доводы против переброски, и некоторые из них я упомянул в разговоре с ним.

Байбаков пытался их парировать, но звучало это очень неубедительно. Складывалось впечатление, что люди, затеявшие этот грандиозный проект, не располагают нужным объемом материалов и знаний. Похоже, что в обсуждении столь серьезного вопроса основную роль начали играть не доводы разума, а завышенные амбиции.

Вскоре Байбаков опять собрал совещание с участием представителей регионов РСФСР и республик Средней Азии, но явной поддержки проекта не добился. Договорились продолжить работу. Президиум Совмина России еще дважды обсуждал эту проблему. На последнем заседании был заслушан обстоятельный доклад Сибирского отделения Академии наук СССР о результатах изучения предложения о направлении вод сибирских рек в Среднюю Азию. С докладом выступил академик Аганбегян. Он доложил, что в результате проведенных исследований, изучения материалов, заключений и предложений, поступивших от регионов Сибири, и проведенных расчетов Сибирское отделение Академии наук пришло к единодушному мнению, что оно не может поддержать идею переброски сибирских рек в Среднюю Азию. Категорически возражает не только против проекта, но и против самой идеи. Доложил, что стоимость проекта строительства канала и разводящей системы составит, как показывают расчеты, не 8, а 96 млрд. рублей. НИИ Минмелиоратводхоза подсчитал лишь затраты на строительство канала до Средней Азии и без учета создания разводящей системы, что в корне неправильно. Цель строительства — подать воду потребителю, а не только подвести ее к границе региона. Но и строительство канала только до границы Средней Азии — назовем его головной частью — значительно превысит 8 млрд. рублей. Министерство мелиорации и водного хозяйства СССР не располагает мощностями, чтобы кроме нынешнего объема работ, с которым оно, кстати, не справляется, вести еще и столь крупную стройку. Потребуются большие средства, высокопроизводительная техника, дополнительные трудовые ресурсы. Строительство канала приведет к выводу из землепользования большого количества земель, особенно вдоль канала, в том числе за счет дренирования. При эксплуатации будут большие потери воды за счет того же дренирования и испарения. Сложна проблема переноса поселков, которые окажутся в зоне строительства. Затраты на это будут немалыми, и люди будут противиться переселению.

Сложной оказалась и экологическая сторона проекта. Ни науке, ни практике не известно, как поведет себя холодная сибирская вода в Средней Азии. Есть довольно убедительные суждения, что в жарком климате она станет непригодной для питья и полива. В ней может появиться большое количество микроорганизмов, опасных для здоровья человека, растений и т. д.

Доклад Аганбегяна был очень обстоятельным. Все его основные положения подтверждались научными разработками, расчетами, накопленным практическим опытом. Говорил академик спокойно, без эмоций, не чувствовалось какой-либо предвзятости. Ему задали много вопросов. Отвечал он на них уверенно. Чувствовалось, что проблему он изучил детально. Обсуждение было бурным, подчас весьма эмоциональным.

На заседании очень резко выступили против переброски рек представители краев и областей Сибири. Говорили они об этом эмоционально, но и доказательно. Присутствующие на заседании Президиума Совмина представители ЦК КПСС, Совмина и Госплана СССР, Минмелиоратводхоза и его головного НИИ в обсуждении не участвовали, но слушали внимательно.

* * *

Переброска сибирских рек в Среднюю Азию взволновала значительную часть населения России. Об этом много говорили, писали. Активность обсуждения объяснялась еще и тем, что шла разработка очередного пятилетнего плана, на 1976–1980 годы. Сторонники проекта делали все, чтобы заложить в пятилетку начало строительства канала. Однако сделать это Байбакову, руководителям среднеазиатских республик и их сторонникам не удалось. При рассмотрении на Политбюро проекта развития народного хозяйства на очередную пятилетку после бурных дебатов было решено продолжить изучение этого вопроса.

Каково же было мое изумление, когда на XXV съезде КПСС в проекте пятилетнего плана я увидел запись, предусматривающую начало строительства канала из Сибири в Среднюю Азию.

Как такое могло случиться?! Выразил свое удивление и даже возмущение А.Н. Косыгину. Он отвечал уклончиво.

Уверен, что сделано это было, вероятно, под давлением руководства среднеазиатских республик. Не думаю, что такой ответственный шаг мог быть сделан Госпланом СССР без ведома Косыгина. И только он мог убедить Брежнева поддержать требования среднеазиатских республик и сделать такую запись в проекте пятилетнего плана. Заканчивая разговор, А.Н. Косыгин бросил такую фразу: «На эту тему советую поговорить с Л.И. Брежневым».

Выбрав подходящий момент, в перерыве съезда я обратился к Брежневу и настойчиво стал ему доказывать, что такую запись в пятилетний план делать нельзя. Проект переброски воды из Сибири в Среднюю Азию вызвал волну возмущения среди ученых, руководителей сибирских регионов, многих граждан страны (о чем можно судить по огромному количеству писем). Проблема до конца не изучена, осуществление проекта требует огромных капиталовложений и может обернуться тяжелыми последствиями.

«Вот ты говоришь о тяжелых последствиях, — возразил Леонид Ильич, — а другие — о большом экономическом эффекте». Я сказал, что не видел доказательств экономического эффекта. Его сейчас и невозможно определить, так как совершенно неясны экономические, экологические и социальные последствия. Зато есть официальное заключение Сибирского отделения Академии наук, что переброску делать нельзя. Существуют, конечно, и противоположные мнения. Но включать столь спорный и неотработанный проект в пятилетний план недопустимо.

Брежнев пообещал в один из перерывов посоветоваться с членами Политбюро. Обсуждение состоялось и было весьма бурным. В итоге решили записать: «Продолжить изыскания и исследования возможности переброски вод сибирских рек в Среднюю Азию». Изменение внесли в проект пятилетнего плана. На съезде против этой формулировки никто не выступил. В последующие годы этот проект стал забываться, и к нему больше, кажется, не возвращались.