Ловелас и скромница - Элизабет Бикон

— Мне ничего не придется нести, мисс Уэллс? — смущаясь, спросил Джордж.

— Очень сомневаюсь, — ответила она, весьма встревоженная этим вопросом, пока они лавировали в густом потоке гуляющих прохожих в сторону «Хэтчардса».

— Мистер Шоу велел, чтобы у меня руки были свободными и чтобы я все время смотрел по сторонам, чтобы не пропустить что-нибудь необычное, — извиняющимся тоном пояснил Джордж.

— Провались он пропадом, этот мистер Шоу! — пробормотала она себе под нос и пошла дальше так быстро, что им грозил перегрев, прежде чем они добрались бы до магазина или парка.

— «Хэтчардс», мистер Шоу, — важно сообщил Бену дворецкий его друга приблизительно в тот момент, когда его имя было помянуто мисс Шарлоттой Уэллс.

— Несносная женщина! И почему ее интересуют не безделушки, а книги! — сокрушенно воскликнул он и поймал на лице Копписа тайную улыбку. — И вы тоже замешаны в нем? — с подозрением спросил он, ибо этот матримониальный заговор становился для него столь же тягостным, как и для Шарлотты.

— В чем, сэр? — осведомился Коппис с усвоенным с ранних лет вежливым и бесстрастным выражением.

— В заговоре, который затеяла леди Рис ради моего блага и вопреки моему желанию, — уныло ответил он.

— Ах, это! — небрежно сказал Коппис.

— Да, это… Ну и что?

— Нет, сэр, я не участвую в этой кампании, поскольку придерживаюсь мнения, что нет смысла делать вам добро, если вы решили идти своим путем, мистер Шоу.

— И вы считаете меня идиотом?

— Я считаю мисс Уэллс очень умной и строгой леди, которая на все имеет собственное мнение.

— Значит, вы сомневаетесь, что я могу ее завоевать, хотя у меня и нет для этого желания?

— Я не уделял этому вопросу серьезного внимания, сэр, поскольку вы так решительно настроены против брака.

— Значит, вы не внесли наши имена в пари, в котором наверняка приняли участие все слуги, когда поняли замысел леди Рис? — спросил Бен, надеясь поймать дворецкого в ловушку.

— Пари о чем, сэр?

— А вы — плут, Коппис, только не могу понять, как вы ухитрялись скрывать это от меня столько лет!

— Может быть, потому, сэр, что рыбак рыбака видит издалека? — невозмутимо заметил Коппис и испарился из кабинета, прежде чем Бену пришел в голову достойный ответ.

Ну и бог с ним, махнул он рукой, стараясь побороть апатию и дурное настроение, так угнетавшие его последние дни. Он был прав, что не думает о женитьбе на этой гувернантке после того ошеломляющего поцелуя, а решил по возможности реже ее видеть, чтобы не совершить еще большей глупости. Он нисколько ей не нравится, убеждал он себя, бросаясь в кресло.

Нелегко ему далось решение никогда не иметь детей, хотя тогда он был слишком молод, чтобы понять, чего он лишает себя и ту неизвестную женщину, которую однажды захочет полюбить. Тем не менее, причина для такого решения остается такой же основательной, как и много лет назад, когда он сидел у постели умирающей матери, и она с последним дыханием прошептала ему имя его отца. Как мать продолжала его любить после того, что он с ней сделал, Бен не мог понять, но в тот момент поклялся, что он сам никогда не подчинится такой иррациональной и разрушительной страсти, чтобы его ребенок не испытал подобной участи.

И Бену удалось прожить тридцать четыре года и ни разу не испытать желания к женщине, подобной мисс Шарлотте Уэллс, — не удостаивающей его любви, но при этом с готовностью отвечающей на его поцелуи. Возможно, ей почти удалось поколебать его казавшуюся непреклонной решимость никогда не жениться именно потому, что ни один человек, находящийся в здравом уме, не мог бросить мисс Уэллс упрека в том, что она завлекает самонадеянного джентльмена. Но он как раз и был самонадеянным. Ее насмешки льстили его самолюбию; эти безобразные платья и капоры с широкими полями, скрывающими ее лицо, внушили ему ошибочную уверенность в ее безобидности. И теперь он только и думает, как бы узнать, кто же все-таки скрывается под этой маскировкой. После эпизода, который случился здесь, в этом самом кабинете, он уже догадался, что под скромным обликом суровой и чопорной гувернантки скрывается женщина совершенно иного склада. Так узнай, разгадай ее загадку, неустанно нашептывал ему демон-искуситель.

Как он ни старался с головой уйти в работу, эта загадка не давала ему покоя, она намекала ему о соблазнах, когда он пытался заснуть и не мог, взбудораженный представлением, что она лежит рядом, загораясь от его ласк. Шарлотта, та женщина, какой она могла быть, влекла его к себе, как ни одна женщина прежде. Но почему? Он этого не понимал. Она ничем не пыталась привлечь его внимание, ускользала от него, стоило ему приблизиться. И сейчас ушла из дома, чтобы не оставаться с ним наедине. А он почему-то чувствует себя оскорбленным, страдает и ищет любой предлог, чтобы последовать за ней…

Впрочем, он все равно должен идти за ней, убеждал он себя. Джордж, конечно, парень крепкий и сообразительный, но их враг неуловим и коварен и намного опаснее, чем заурядный преступник. Долг перед Китом, Мирандой и всей семьей Элстоунов обязывал его оберегать мисс Уэллс и проследить, чтобы она благополучно вернулась домой. Да, это его долг, и он должен сделать то, чего так страстно хотел, когда по тихому скрипу двери понял, что она уходит, но заставил себя оставаться на месте. Он вскочил на ноги.

— Ваша шляпа и трость, сэр. — Невозмутимый Коппис протянул их выбежавшему из кабинета Бену.

— И долго вы здесь стоите? — подозрительно спросил он, но дворецкий только вопросительно посмотрел на него.

— Сэр?

— О, не важно! — нетерпеливо бросил Бен и так стремительно сбежал по лестнице, будто за ним гнались солдаты Бонапарта.

Увидев над головами прохожих приметный капор Шарлотты и шапку ее рослого спутника, Бен с облегчением перевел дыхание. Не так давно Хью Кентон сообщил, что схватил бывшего капитана Стичфорда, которого они с Китом уволили за грубое обращение с матросами, и что тот сидит в ньюгейтской тюрьме в ожидании суда за морской разбой, вымогательство и убийство. С тех пор Бен старался заглушить предчувствие беды. Хотя Хью считал, что они обнаружили главаря злодейского заговора, направленного против них, Бен не был склонен верить этому. Хью слишком увлекся преследованием и уничтожением шайки Стичфорда и вряд ли понимал, что при всей его жестокости и алчности тому недоставало коварства и влиятельности, чтобы одному, без помощника, творить свои подлые дела.

Бен с удовольствием поехал бы в Вичвуд, чтобы обсудить все это с Китом, но его друг был слишком занят, поскольку взвалил на себя труды по управлению несколькими крупными поместьями, не говоря уже про заботу о беременной жене, к тому же его мучила тревога за оставшихся в Лондоне сестер Миранды.

Что ж, подумал Бен, у него достаточно сил, чтобы справиться со своими делами, и, не имея семьи, которая его сдерживала бы, он сумеет выследить врага там, где тот затаился, готовясь совершить бросок при первой возможности.