Остров Колдунов. Часть 1. Шаги Пришествия - Ольга Гордеева

Слоистые поверхности простирались во все стороны настолько далеко, насколько хватало глаз. Свет шел словно бы ниоткуда, вернее – ровное свечение было разлито в воздухе, при этом единого источника света они не обнаружили. Там, ближе к рваным слоям плотного вещества, похожего на облака, висели уже знакомые пузыри. Они группировались вокруг вьющихся белесыми столбиками сгущений той же облачной субстанции, что и составляла псевдоповехность; в таком виде они были похожи на виноградные гроздья, разве что цвета их варьировались от нежно-голубого с серебром до густо-алого с оранжевым. Скоплений этих оказалось бесчисленное множество, клубы облачной материи вились от одного к другому наподобие паутины, превращая всю конструкцию в сложное несимметричное кружево. На глазах у изумленного Тэйна один из пузырей отклеился от «ножки» и медленно поплыл в сторону ближайшего провала, потом остановился и стал стремительно падать на поверхность. Очень скоро он и вовсе слился с ее розовато-серыми клубами, полностью потерявшись для случайных наблюдателей.

– Представляешь, сколько их там… – пробормотал Кельхандар сдавленно.

– Пузырей? – шепотом переспросил Тэйн.

– Ага. Интересно, как отсюда спуститься?

– Ты хочешь вниз?

Кельхандар кивнул.

С помощью все тех же очков Тэйн поискал что-нибудь похожее на лестницу или, на худой конец движущуюся глыбу. Не найдя ничего подходящего, он снова принялся разглядывать этот совершенно ни на что не похожий мир живыми глазами. О свет Илбара, до чего же здесь красиво… и странно. Этот мир действительно огромен, не меньше Теллара. Он оглянулся на вуаль за спиной – и не нашел ее. После приступа паники он вспомнил, что ее, как и лестницы, не видно без очков.

– Давай вернемся и попробуем другие входы, – предложил он.

Кельхандар кивнул.

Вернувшись в предыдущий пузырь, они выбрали ту из вуалей, что располагалась прямо над головой, и с тем же результатом – они очутились на полупрозрачной поверхности посреди гигантского пространства, внизу которого гроздьями висели разноцветные шары. На этот раз картина была иной, и Тэйн с ужасом понял, что они оказались совсем в другом месте, в другой части Острова. На этот раз Кельхандар обнаружил дорожку, по которой они смогли перебраться на движущуюся глыбу. Та со свистом ухнула вниз, обхватив своих пассажиров мягким, но прочным коконом, и остановилась у ближайшего пузыря, прямо перед тоненькой полоской радужной дорожки, словно приглашая гостей перейти туда. Тэйн проделал короткий путь от глыбы до пузыря на дрожащих ногах и ввалился в проем, затянутый точно такой же радужной пленочкой.

Там, внутри, обнаружился целый мир – волоски паутины по стенам, так напоминавшие растения, вьющиеся в воздухе коконы, струящиеся пленки, по которым легко и уверенно двигались существа. Существа? Нет, обыкновенные люди, настоящей островной расы, тонкотелые и бледные, с белыми волосами, длинными, короткими, прямыми, вьющимися… Обыкновенные. Они шли и смеялись, среди них были мужчины и женщины, были и дети, были какие-то существа, поведением напомнившие животных. Кельхандар восхищенно переводил дыхание рядом с ним, неловко топтался и в конце конов выдавил:

– Вот эти – настоящие. Их люди… Их мир.

– Я думал, у них нет животных, – пробормотал Тэйн.

– Слушай, может, спустимся? – предложил Кельхандар неуверенно.

– А они нас не испугаются? Мы ведь… не такие, – засомневался Тэйн.

Но они все-таки спустились. И – странное дело, никто их не испугался, никто не стал возмущаться наглым вторжением посторонних. Удивление изредка читалось на бледных лицах, иногда – симпатия, иногда – холодность, но чаще всего – любопытство. Обычная реакция обычных людей. Один мужчина, на вид явно молодой, спросил, не заблудились ли они, и не проводить ли их до ближайшей вуали, но Тэйн и Кельхандар энергично отвергли это предположение. Они здесь в гостях у друга, сказал Кельхандар, он должен их встретить, но задерживается, поэтому они подождут. Тот вежливо заулыбался и, извиняясь за вмешательство, вернулся на ту дорожку, по которой следовал до встречи с чужаками.

Прямо на пленочной дорожке росла трава. Отличаясь от привычной земной травы блеклым желтоватым цветом, во всем остальном она была подобна обычным растениям. Тэйну почудилось, что она даже пахнет совсем как земная – слабым, но приятным травянистым запахом. Он медленно двинулся вперед, к скоплению слоистых поверхностей, похожих на площадку в несколько уровней, от которой в разные стороны разбегалось еще несколько дорожек-пленочек, ведущих к ближайшим пузырям. Те пузыри были розово-сиреневые, с муаровыми разводами, огромные, окруженные серым маревом, похожим на застывший в воздухе дождь. С самой высокой точки площадки он увидел бугристые слои псевдоповерхности, обрывавшиеся в бездну подобно отвесным скалам Поднебесных гор. Где-то далеко внизу, настолько далеко, что глаза отказывались различать детали, висели, цепляясь за облачные «ножки», такие же пузыри-гроздья. Кельхандар наклонился, пытаясь увидеть дно этой светящейся бездны, но только охнул, зажмурился и отпрянул от края. Друзья переглянулись, не скрывая друг от друга своего ужаса и изумления, потом Кельх неуверенно спросил:

– Может, теперь вернемся?

Тэйн усмехнулся – наконец-то Кельха пробрало. Хорошо, что его самоуверенность и жажда риска несколько повыветрились, но теперь ему самому не хотелось возвращаться. Он понял, что у Острова есть настоящая тайна, поразгадывать которую он был бы совсем не против…

Он покачал головой и указал Кельху на ближайший пузырь.

– Давай сначала туда.

Но они не успели. Медленно, прямо напротив них всплывала полупрозрачная ледяная глыба, на которой стояло несколько островитян, среди которых они узнали своего наставника. Их исчезновение было замечено, местонахождение – обнаружено гораздо быстрее, чем они рассчитывали. Почему? Или как? Ведь никто не видел, как они проходили через вуали…

На обратном пути никто из старейшин не задал им ни одного вопроса. На них не смотрели, а если и оглядывались, то ни осуждения, ни удивления не было в холодных серых глазах. Только усталость и озабоченность. Наставник молчал, сохраняя на лице отстраненное выражение. Страх, охвативший мальчишек, когда они увидели эти лица, разросся до размеров парализующего ужаса. Они возвращались не домой, глыба льда тронулась не вверх, откуда Тэйн и Кельхандар пришли, а вниз, потом – в сторону. В конце концов они оказались почти что у самой псевдоповерхности, которая сверху казалась хаотичным нагромождением полупрозрачных ледяных глыб, кое-где припорошенных голубоватым снежком. Дорога-пленка привела их прямо к одной из них, оттуда начиналась узкая тропинка, огибающая наиболее крутые выступы. Они шли следом за старейшинами, наставник замыкал цепочку. Когда Тэйн неожиданно оглянулся, желая в последний раз посмотреть на чудной мир, открывшийся его глазам, лицо наставника было несчастным и усталым. Какое-то время он не замечал, что Ройг смотрит на него, один раз тяжело вздохнул и покачал головой, будто возражая самому себе, но потом, заметив взгляд ученика, снова натянул на физиономию прежнее бесстрастно-равнодушное выражение.