Ремесло Небожителей - Игорь Вереснев

Трай закашлялся, так что слёзы из глаз брызнули. То ли курятина пошла не в то горло, то ли сказанное Эдалью. Ламавин разбираться не стал, от души хлопнул приятеля несколько раз по спине. Немного полегчало.

– Но я же… я же не рассказывал, чем она меня кормила? – Трай жалобно посмотрел на спутников.

– Ага, не рассказывал, – согласился Ламавин. – Забыл, наверное. А чего эт ты с рук ел? Сам взять не мог? Или ты ей титьки щупал, пока она тебя потчевала? Знаю я вас, тихонь…

– А жёлтая дорожка там была? – перебил его Трай.

– Да, как жжёный сахар. Как леденец.

– А бассейн…

– С голубой водой? Она пахнет фиалками. А с розовой – сиренью. Ещё есть жасминовая.

– Эт чего, вы один и тот же сон видели? – дошло и до Ламавина. – Да брешете, не бывает такого!

Эдаль мельком взглянула на него, но возражать не стала.

– Я тебя узнала. Хотела подойти, но меня не пустили. Тогда я решила подождать, пока прислужницы уйдут… и проснулась. Трай, а ты меня там видел?

Трай задумался, почесал затылок. Да, он точно помнил – кроме него и прислужницы в саду были и другие люди. Молодые красивые юноши и девушки. Но рассмотреть он их не мог. Ничего не мог!

– Я там телом не владел, – признался. – Ни говорить, ни ходить, ни голову повернуть. Будто кто-то другой всё за меня делает. Я чуть не забыл, кто я вообще такой.

– Знаю. Первый раз и со мной так было. Но я пересилила этого «кого-то». И ты сможешь, если очень захочешь. Я помогу. Подойду, ты меня узнаешь и вспомнишь, что ты – Трай.

Парень кивнул. Тут же охнул испуганно.

– А как я тебя узнаю? – спросил растерянно. – Я ж никогда твоего прежнего тела не видел. Какая ты там?

– Какая? Высокая, светловолосая. С зелёными глазами.

Ламавин гоготнул:

– Тоже мне приметы! Таких девок, как ты описала, пруд пруди.

Трай был согласен с ним. Но Эдаль улыбнулась, покачала головой. Успокоила:

– Когда увидишь, не ошибёшься.

Небожители оказались на удивление точными – ровно через неделю Бед-Дуар вновь летел в Небесный Город, вёз депешу от великой княгини. В обязанности командующего княжьей стражей фельдъегерская служба не входила. Но на пакете значилось: «Совершенно секретно. Доставить лично в руки Н. Ва-Лои», и Бед-Дуар был, пожалуй, единственным «фельдъегерем» Наземья, способным такое поручение выполнить.

«Венценосца» для него из эллинга не выводили, летел он на аэроплане. И вместо маршала Алеко встречал какой-то капитанчик-блюститель. Зато всё остальное повторилось в точности: Тронный Дворец, лифт-альков с яствами и напитками на столе. И Небожительница, поджидающая наверху.

Его никуда не повели, потому он так и не увидел, что скрывается за агатовой стеной. Дверь кабины распахнулась на несколько секунд, впустила хозяйку Небесного Города и снова захлопнулась.

– Вам пакет. – Бед-Дуар встал, протянул депешу.

Небожительница пакет не взяла, опустилась в кресло. Не в то, в котором неделю назад восседала княгиня, – отметил мимоходом генерал. Приказала:

– Садись и читай. Собственно, написанное адресовано тебе.

Бед-Дуар удивился, но ничем себя не выказал. Сломал сургучную печать, вынул лист. Депеша содержала всего несколько слов: «Барис, ты должен выполнять распоряжения Ва-Лои как мои собственные». Он поднял взгляд на Небожительницу:

– Я должен остаться в Небесном Городе?

– Разумеется нет, зачем ты мне здесь? Здесь у меня достаточно верных псов. Ты пока останешься в своей нынешней должности. Кому ты служишь на самом деле, не должен знать никто, в том числе твой князь.

– Я приносил присягу великому князю.

Небожительница засмеялась. Бед-Дуар поймал себя на мысли, что нигде не встречал упоминаний о том, что эти существа умеют смеяться.

– И что? Всё имеет цену. Я могу заплатить любую. Сколько стоит твоя верность? Должность главного княжеского пса опасна и недолговечна, насколько я знаю. Когда она тебе надоест, ты сможешь обменять её на другую. Хотел бы ты командовать блюстителями Небесного Города?

– Стать преемником маршала Алеко? Он согласится уйти в отставку?

Небожительница небрежно махнула рукой:

– Он уже прожил семьсот лет, насколько я помню. Вполне достаточно для человека. Так как, это хорошая плата за верность?

– Вполне. Что от меня требуется?

– Ничего необычного для тебя. Быть ищейкой, охотничьим псом. Моим охотничьим псом!

– Разве в Наземье мало ваших соглядатаев? К тому же всё, что знают меняные, знаете и вы.

– Этого недостаточно, к сожалению. Просто знать иногда мало. Мои небесные псы слишком слабы и боязливы, чтобы спустить их на землю.

Бед-Дуар хмыкнул. Небожительница говорила откровенно, все меняные были трусами. Меняные, живущие в Небесье, – трусами вдвойне.

– И на кого же вы меня собираетесь «натравить»?

– На неё.

Небожительница вынула из-под эфирной защиты свёрнутый в трубку лист, протянула генералу. Нет, это была не именная грамота. Всего лишь портрет, но нарисованный так искусно, что на миг Бед-Дуару показалось, что он видит перед собой живого человека.

– Вижу, узнал. – Небожительница заметила, как задрожали его руки. – Да, это она.

– Но она же…

Он запнулся. С листа бумаги на него смотрела великая княгиня Бриана. Не нынешняя, холодная и далёкая, – прежняя. Та, которую он так хорошо знал когда-то. Непозволительно хорошо для пса. Та Бриана, что исчезла четыре года назад.

Считалось, что великие князь и княгиня меняются, как и все прочие наземцы. Небесный закон один для всех – мены исключительно по согласию. Но как доверить тело правителя кому-то из подданных? Какие пакости он станет творить с ним – по собственной воле или вопреки ей? Не подорвёт ли это уважение к вечной и неизменной великокняжеской власти и – страшно сказать – устои державы? Подорвёт, командующий стражей Бед-Дуар знал это доподлинно. Именно потому правители Аштвая и Северного королевства менялись всё чаще, володаря Милакии избирали заново после мены предыдущего, трон Панджвура пустовал с самой Разбойничьей войны, в Лунных Пределах и вовсе императором величали бальзамированную мумию, а правили безликие и безымянные регенты.

Только великие князья Тарусии усидели на троне десять веков. Каждые пятнадцать – двадцать лет князь менял свою внешность, княгиня – куда чаще. Но ни один тарусиец не мог похвастать, что стал их менщиком. Лишь время от времени до столицы доходили слухи, что где-то в глухом провинциальном местечке объявился незнакомец, обликом схожий с правителем. Но каждый раз человек этот ничего о себе не помнил, а скоро и вовсе умирал от неизлечимой мозговой болезни. Начинали вспоминать древнее проклятие, якобы наложенное на сына и невестку матерью нынешнего князя. То ли в самом деле умерший был менщиком, то ли нет – кто знает? У великих князей золота куры не клюют, и раз находятся охочие до него хитрованы и хитрованки, не верящие в проклятие, то и винить в их смерти некого. Княжья стража на слухи эти внимания не обращала, а потому они быстро утихали.