Wonderful Life. Размышления о том, как найти смысл жизни - Фрэнк Мартела

Существует достаточно доказательств, демонстрирующих, что бытие в связях и отношениях на самом деле является для нас ключевым источником смысла жизни. Когда Натаниэль Ламберт, исследователь из университета штата Флориды, попросил группу студентов, по его словам, «выбрать что-то одно, что делает вашу жизнь имеющей для вас смысл», две трети респондентов либо назвали кого-то конкретного из своей семьи, либо выразились более общо, сказав «моя семья»[184]. Такая категория, как «друзья», заняла второе место. Исследовательский центр Пью[185] получил похожие результаты, когда попросил четыре тысячи американцев описать своими словами, что дает им чувство смысла: 69 % назвали семью, а 19 % – своих друзей[186]. Другое исследование также показало, что близость с семьей и друзьями ассоциируется с усиленным чувством значимости своей жизни, а мысли о людях, «с которыми чувствуешь реальную близость», ведут к повышению смысла жизни[187]. Семья, друзья и другие близкие отношения – для многих людей это источник смысла в их жизни. Верно также и обратное: социальная изоляция ведет к ощущению бессмысленности существования.

Для примера: исследователь Тайлер Стиллман[188] с коллегами набрал группу студентов для участия в исследовании, будто бы посвященном первому впечатлению. 108 студентов записали короткие видеоролики, в которых каждый рассказал о себе[189]. Затем исследователи якобы показали эти видеоролики другим студентам и опросили, хотели бы они встретиться с авторами этих роликов. Никто не захотел. (На самом деле эти видео никому не показывали, и никто их не смотрел; исследователи просто сказали всем, кто в них снимался, что их отвергли.) Результаты этого исследования оказались неудивительны: создатели роликов оценили свои жизни как менее значимые, в отличие от тех, кто не принимал участия в этом эксперименте.

Но нам не надо даже проводить никаких исследований, чтобы понимать, что взаимодействие с другими людьми является ключевым источником смысла в жизни.

Я отец трех малышей (на момент написания этой книги двух, пяти и семи лет), и мне не нужно далеко ходить, чтобы увидеть, какие из моментов моей повседневной жизни наиболее значимы: приходить домой после работы, сажать на колени самого младшего, поучаствовать в какой-нибудь шутливой драке с пятилетним, погрузиться в какой-то интересный или даже удивительно интеллектуальный разговор с моим семилетним сыном. Подобные моменты полны интимности, заботы и тепла и, разумеется, наполнены смыслом. Это и те моменты близости, которые я делю со своей супругой, когда дети не требуют к себе внимания и мы можем взглянуть в глаза друг другу и вновь почувствовать, что да, это тот самый человек, которого я полюбил когда-то. Рискуя показаться сентиментальным, я могу продолжить этот список: старые друзья, коллеги, мои родители, братья и сестры, моя большая семья, включающая всех родственников. Я думаю, что подобный список есть и у вас.

В современном мире, к счастью, есть множество возможностей для человека создать близкие отношения и связи и без создания семьи. Группа моих друзей, например, решивших не заводить детей, вместо этого живут коммуной с другими своими единомышленниками. А несколько ребят из моей футбольной команды почувствовали себя настолько связанными с этим спортивным сообществом, что даже набили себе тату с девизом команды. Некоторые мои коллеги посвящают свое время, страсть, энергию и ресурсы волонтерству, участвуют в различных мероприятиях в своем районе и стремятся сделать его более социально активным и сплоченным. Прелесть нашего современного мира состоит в том, что у нас есть свобода выбора, какие именно источники жизненного смысла наиболее согласуются для нас с нашей жизнью. К сожалению, как и со многим в современном мире, это одновременно и благо, и проклятие.

Однажды я посетил Ориноко и за ту неделю, что был там, смог мельком понаблюдать за тем укладом жизни, который почти совсем забыт суматошным, урбанистическим современным миром: небольшая деревенька на две тысячи жителей на восточном побережье Никарагуа, до которой можно добраться только на лодке. Чувство общности и замедленный темп жизни чувствовались сразу. В первый же вечер я подружился с одним местным жителем и прошелся с ним по деревне; казалось, что каждый четвертый встречный был ему кузеном. И каждый раз мы останавливались, чтобы поговорить, поскольку никто никуда не спешил. Эта небольшая деревня была всем его миром: он здесь родился, всю свою жизнь он знал этих людей и, скорее всего, здесь и состарится, и умрет, и будет похоронен в той же могиле, что и его родители, и предки. Чем больше времени я проводил в этой деревне, тем больше чувствовал, что жить так естественно по сравнению с тем суматошным, урбанистическим, разрозненным, проектно-ориентированным образом жизни, который ждал меня дома.