На злодеев глаз наметан - Энн Грэнджер

– Раз в год – вполне регулярный срок. У нас немало людей, которые переписываются с родней еще реже. Ездили ли вы в Европу и навещали ли там вашего кузена? Когда вы в последний раз видели его во Франции, Италии или другой стране до того, как он вернулся сюда? Кто может подтвердить факт вашей встречи? Это очень важно. Ваши слова помогут нам точнее определить дату его возвращения. Вернулся ли он незадолго до того, как посетил своих поверенных в Харрогите в январе прошлого года, или раньше? Увез ли он с собой за границу все свои личные документы, связанные с его капиталами, например, или копию завещания? У него на квартире мы ничего не нашли.

– На ваши последние вопросы мне ответить нетрудно. Должно быть, у него при себе имелись какие-то личные документы; но почти все они хранятся в конторе Ньюмена и Торпа в Харрогите, у тех самых поверенных, о которых я вам говорил. Они много лет представляли интересы моего кузена; для человека, который ведет бродячий образ жизни и останавливается в меблированных комнатах и отелях, он поступил вполне благоразумно, оставив документы у них. Предлагаю вам связаться с фирмой «Ньюмен и Торп». Я в самом ближайшем времени им напишу. Я могу также сообщить, когда Тома в последний раз видели на континенте. Правда, мои слова не развеют завесу тайны, а лишь породят новые вопросы.

Джонатан Тапли поднялся и принялся расхаживать туда-сюда, снова сцепив руки за спиной.

– В позапрошлом году я случайно встретился с одним старым знакомым, с которым вместе учился в школе. Мы поболтали о том о сем, рассказали друг другу о себе, как вдруг он совершенно ошеломил меня, сказав: «Кстати, недавно я случайно столкнулся с Томом Тапли. Кажется, он ваш кузен?» – «Где?» – выпалил я, очень встревожившись. Неужели Том нарушил обещание не возвращаться в Англию? «На пляже в Довиле», – ответил мой знакомый – его фамилия Паркер. Прогуливаясь по берегу моря, Паркер вдруг увидел, что ему навстречу идет джентльмен со спутницей под руку. Приблизившись к паре, он узнал Тома, с которым не раз встречался в Лондоне за несколько лет до того. Паркер окликнул его и спросил, в самом ли деле он – Том Тапли. Том ответил утвердительно и спросил, что привело Паркера в Довиль. Паркер объяснил, что приехал на скачки. Том рассказал, что теперь он постоянно проживает во Франции, а в Довиль приехал, чтобы поправить здоровье. Они согласились, что нормандский воздух очень бодрит. Паркер пожелал Тому скорейшего выздоровления, и они расстались. У Паркера сложилось впечатление, что Тому хотелось поскорее закончить разговор. По его словам, мой кузен вовсе не обрадовался их встрече. Обе стороны испытали некоторое смущение.

– А дама?

– По мнению Паркера, это и было самым странным. Все время, пока они разговаривали, дама прижималась к Тому, в то же время жеманно улыбаясь и строя глазки Паркеру. Я передаю вам его слова! Том свою спутницу не представил, что показалось Паркеру еще более странным. Паркер решил, что спутница Тома француженка. Одетая по последней моде, она была уже, что называется, не первой молодости. По его мнению, ей было далеко за сорок. Но держалась она так развязно и непринужденно, что моему знакомому стало не по себе. Откровенно говоря, он принял ее за даму полусвета. Он очень удивился, так как знал, что Тома женщины не интересуют… во всяком случае, в этом смысле. Такого человека, как Том, меньше всего ожидаешь встретить с куртизанкой.

– И к какому же выводу вы пришли? – спросил я.

– Я предположил, что Том нашел себе очередную покровительницу, женщину старше себя, которая заботилась о нем. И все же мне, как и Паркеру, сделалось не по себе. Прежде дамы, бравшие Тома под крыло, обладали безупречной репутацией. Довиль – место известное; там отдыхают в основном приличные, почтенные люди. Кажется, там видели даже императрицу Евгению. С другой стороны, известно, что в Довиль, пусть и не так часто, как в соседний Трувиль, женатые мужчины ездят с любовницами. Приморские курорты во Франции, как и в нашей стране, отличаются определенной свободой нравов… Одним словом, Паркер был в полном недоумении.

– Вы написали об этом вашему кузену?

– Да, точнее, начал писать, но затем разорвал письмо. Его личная жизнь меня не касается! Мой кузен – свободный человек. И потом, если бы Том мне ответил, что та дама – жена друга, которую он куда-то сопровождал в виде любезности? Я выглядел бы полным дураком, если бы осмелился на что-то намекать. Кого-кого, а Тома никак нельзя было заподозрить в том, что у него есть любовница!

– И последний вопрос, мистер Тапли. – Я приготовился вылезти из глубокого мягкого кресла. – Вы пришли ко мне, как только прочли в газете о том, что был найден труп. Почему вы решили, что труп принадлежит вашему кузену?

Джонатан Тапли удивленно поднял черные брови:

– Дорогой инспектор, мой кузен пропал! Он не сообщил поверенным свой новый адрес, хотя обещал. Он не пытался связаться с нами. Судя по всему, он вернулся на родину после почти девятилетнего отсутствия, однако не выразил желания навестить дочь. В газете написали, что погибший, вероятно, какое-то время проживал в Саутгемптоне. Саутгемптон – порт на Ла-Манше. Мне и раньше приходило в голову, что с Томом могло случиться какое-то несчастье. Уверяю вас, я уже собирался сообщить в полицию о том, что мой кузен пропал без вести… – Он замялся.

– Но боялись огласки и скандала, – кивнул я. – Должен заметить, что, если бы вы сообщили о его исчезновении, мы бы с вами сейчас не беседовали. Томас Тапли снимал комнаты у нашей соседки и жил на южном берегу Темзы, недалеко от вокзала Ватерлоо, совсем рядом с моим домом. Я бы сразу узнал его имя и связался с вами.

– От ваших слов мне не легче, – мрачно признался Джонатан Тапли. – Но я ведь ничего о Томе не знал! Да, со гласен, я должен был раньше обратиться в полицию. Но не забывайте, существовала вероятность, что он все же не поселился в Англии. Побывав у своих поверенных, он мог вернуться во Францию. Возможно, именно поэтому он не прислал Ньюмену и Торпу свой новый адрес.

Мне показалось, что королевский адвокат Джонатан Тапли на ходу придумывает правдоподобные предлоги с целью оправдать свое нежелание обращаться в полицию. Интересно, на самом ли деле все обстоит именно так…

– Что ж, – задумчиво проговорил Данн после того, как я явился к нему с докладом о встрече с королевским адвокатом, – значит, у Томаса Тапли прошлое нечисто. Может быть, вместо того, чтобы посылать констебля Биддла наводить справки в кофейни, вам следовало послать его в турецкие бани! – Он развалился на стуле и мрачно посмотрел на меня.

Я знал: Данн вовсе не хочет сказать, что он недоволен мною лично. Он просто заново обдумывал обстоятельства дела и собирался перейти к вопросу, который его беспокоил. Он заговорил, тщательно подбирая слова:

– Росс, нельзя без нужды злить Джонатана Тапли! Мы не имеем права на ошибку. Он – известный адвокат, и если мы заденем его, то рискуем нажить в его лице врага и навлечь на себя гнев его собратьев-юристов. Кроме того, у него много друзей в высоких сферах. Он представлял в суде интересы знати, членов парламента, сливок общества. Мы не должны допускать никаких оплошностей. Скандалы нам ни к чему. Никаких пикантных подробностей в бульварной прессе! Отныне все расспросы следует проводить крайне тактично. Не привлекайте к помощи Биддла, разве что речь пойдет о горничных или служанках. Моррису можно доверять почти во всем, но он не сможет иметь дела с королевскими адвокатами! Самые щекотливые задачи вам придется решать самому.