Последнее «долго и счастливо» - Соман Чайнани

Бейн. Мальчик-фея, которого она нечаянно убила, когда училась на первом курсе.

Он погиб, спасая Агату. Погиб, но вот он, Бейн, – висит в воздухе прямо перед Софи, возвращенный к жизни силами Зла, и с ненавистью смотрит на свою убийцу.

Софи прижалась спиной к стене, огляделась по сторонам, ища, куда бы ей спрятаться, но только прятаться было уже поздно. Бейн злобно зашипел на Софи, показав свои острые, как иголки, зубы…

Директор небрежно взмахнул рукой. Мелькнула белая искра, Бейна пулей вынесло из фойе, и он скрылся из виду.

Софи облегченно вздохнула, затем посмотрела на Рафала и спросила:

– Мертвые феи… ожили?

– Когда-то не способные к Злу никогдашники становились рабами Добра. Теперь они получили второй шанс доказать свою верность Злу и преданность мне, – ответил Рафал, глядя Софи прямо в глаза. – Так же, как ты. Пойдем, любовь моя, я тебе еще кое-что покажу.

И он не спеша пошел прочь, негромко насвистывая себе под нос.

Софи змерла на месте, у нее перехватило дыхание.

Не ходи, – прозвучал у нее в голове негромкий голос Агаты. – Это не твое, Софи. Это не настоящая любовь!

Софи почувствовала, как у нее по спине побежала струйка пота, а надетое на пальце кольцо вдруг сделалось нестерпимо горячим, будто раскалилось добела.

Он просто использует тебя.

Кровь застыла в жилах Софи. Она закрыла глаза. Кольцо продолжало жечь, впиваясь в кожу. Софи подумала, что нужно снять его прямо сейчас, немедленно…

– Софи.

Она подняла взгляд.

– Никто тебя не любит, кроме меня, – произнес Рафал. Его слова впивались в мозг Софи словно отточенные кинжалы. – И никто никогда не полюбит тебя, кроме меня!

Софи заглянула в глаза Рафала и увидела в них свое отражение. Кольцо на пальце моментально остыло, а звучавший в голове голос Агаты стих.

Рафал обнял Софи за талию, и на этот раз она не стала сопротивляться, пошла вместе с ним к лестнице Злодеев. В ее голове снова и снова звучали слова Директора: «Никто, кроме меня… Никто, кроме меня…»

Эти слова все глубже проникали в ее сознание, укреплялись в нем и от многократного повторения становились единственной, непреложной истиной. Софи еще крепче прижалась к Рафалу, его плечо казалось ей сейчас таким надежным…

А затем она резко остановилась.

Впереди, у стены фойе, стоял парень с черными, как вороново крыло, волосами. Крепкий, в туго облегающей тело черной форме, длинноногий. На лоб спадала длинная челка, на узком овальном лице резко выделялся длинный, слишком крупный для такого лица нос. В первую секунду парень показался Софи тем страшным человеком из ночного кошмара с вращающимся кольцом, но тот, в туннеле, был намного старше… А этот явно ученик, только не понятно, из какой школы.

Софи никак не могла вспомнить, где она встречала этого парня, но потом увидела его глаза.

Они горели ненавистью.

Они прожигали Софи насквозь.

– Почему ты здесь, Хорт? – спросил Директор, подходя к парню.

Хорт сначала опустил взгляд на руку Софи, лежащую в ладони Рафала, затем поднял голову и посмотрел на Директора.

– Я бросал молот в спортивном зале, Директор, – ровным тоном ответил Хорт. – И успешно справился с заданием. Мне дали время для самостоятельных занятий.

– Хорошо. Я слышал, ты в отличники выбиваешься, – и Директор намеренно обнял Софи так, чтобы это не ускользнуло от внимания Хорта. – Старайтесь, старайтесь, староста…

Хорт в последний раз окинул Софи испепеляющим взглядом и отошел.

Софи не могла тронуться с места, сердце бешено колотилось у нее в груди. Отличник? Спортивный зал? Староста? Староста Хорт?

– Мы идем?

Софи тряхнула головой. Рафал мрачно смотрел на то место, где только что стоял Хорт.

– Я не хочу, чтобы ты пропустила свой первый урок, – сказал он и, вручив Софи листок бумаги, повел ее вверх по ступеням лестницы Героев.

Софи тащилась вслед за Рафалом, словно баржа за буксиром – она все еще не могла отойти после появления Хорта и странных взглядов, которыми тот обменивался с Директором.

Затем до нее дошли слова Рафала, и она переспросила, удивленно округлив глаза:

– Мой первый… что? Урок?

Софи на ходу расправила листок, который сунул ей в руку Рафал, и принялась читать.

– Углубленный курс уродоведения… Мастерство управления Приспешниками… Да это же расписание занятий! Но ты говорил, что я теперь Королева! А разве королевы должны посещать уроки?..

– У Королевы есть определенные обязанности, – уклончиво ответил Рафал, выводя Софи на первую площадку лестницы.

– Погоди, погоди! Разве Золушка должна была ходить в класс, чтобы получить свое «долго и счастливо»? Или Белоснежка… Она что, встретила свою настоящую любовь, а потом отправилась делать домашнее задание? – сердито спросила Софи. – Подходящие занятия для Королевы – это приемы, примерки новых платьев, чай со сладостями, обеды с иностранными послами, подготовка к балам, прогулки и все такое. Королева не какая-нибудь заурядная школьница, она не должна тратить время на дурацкие уроки!

Софи огляделась вокруг – и ойкнула. В свое время эта часть замка – башня Чести – была выдержана в морском стиле, с искусно расписанными пенистыми волнами стенами, с плывущими по голубому небу-потолку веселыми облачками.

Теперь стены и потолок покрывал ровный слой тусклой зеленой краски, такой же мрачной и зловещей, как окутывающий два замка туман. Софи подошла к сделанному в виде иллюминатора окну и увидела в нем освещенное умирающим солнцем Озеро-на-Полпути. Прежняя линия водораздела исчезла, озеро целиком стало ядовито-зеленым, как краска на стенах.

– Стоит теперь кому-то лишь войти в воду – и его плоть моментально слезет до самых костей, – сказал Рафал, прислоняясь к стене. – Отличное средство против любого, кто попробует через озеро проникнуть в школу… Или выбраться из нее.

В голосе Рафала прозвучала скрытая угроза: директор наверняка помнил, как она несколько раз пыталась бежать через это озеро. Нет, не через это. Через то, старое, исчезнувшее. Очевидно, Рафал все еще не до конца доверяет ей. Так-так-так… А куда, интересно, исчезли крокодилы? Софи поискала взглядом белых крокодилов, которые в былые времена охотились в заливе за стимфами, и вскоре заметила плывущую по зеленым волнам оторванную, на глазах разлагающуюся в ядовитой воде крокодилью голову. Недолго прожили в этом новом озере хищные рептилии. О судьбе стимфов можно и не спрашивать.

Вслед за Рафалом Софи прошла по выложенному морскими раковинами полу – теперь на нем добавились со знанием дела нарисованные кровавые пятна. А вот и пьедестал, на котором раньше стояла статуя добродушно улыбавшегося бога Тритона. Как и все вокруг, статуя тоже изменилась. Тритон больше не улыбался, он сурово смотрел перед собой, выставив вперед грозный трезубец, который в былые времена спокойно лежал у морского бога на коленях. Завернув за угол, Софи увидела очередное новшество. Если раньше эти стены украшали нарядные фрески, изображавшие самые памятные победы Добра над Злом, то теперь они превратились в кадры из фильма ужасов. Вот Серый Волк впился в шею Красной Шапочке, готовясь отгрызть ей голову. Вот Великан как тростинку переламывает Джека, посмевшего забраться на его Бобовый Стебель. Капитан Крюк вонзает свое жуткое оружие прямо в сердце Питеру Пэну. В лужах крови лежат убитые Белоснежка и семь гномов…