Продана замуж - Дана Стар

Первые толчки были резкими и напористыми. Кажется, он покончил с преградой с первого рывка. Но, когда я всхлипнула, муж замер. Он прошёлся по мне своим коронным ледяным взглядам и снова начал двигаться. Пока медленно, как будто примерялся, пытался растянуть тесную преграду, затем всё быстрей и быстрей. Растягивал, подстраивал под себя, погружался сантиметр за сантиметром в узкую, мягкую плоть. Я чувствовала его королевскую мощь, его внушительную длину и толщину. Меня распирало и разрывало от наполненности.

Но он слишком огромный и тяжёлый. Бетонная плита и та легче.

— Пожалуйста. Поцелуй меня!

Возможно именно это меня отвлечёт, расслабит. Хочу, как тогда. На балу. Остро и головокружительно. Хочу вновь почувствовать его опытные, сочные губы. Они приятные. И мягкие. Были тогда…

Но ведь были же! Почему нельзя повторить?

Карим на секунду замер. Уставился на меня с долей укора. Даже свои густые и красивые брови выгнул, нахмурившись.

— Нет.

Он проигнорировал мою просьбу. И тогда я задумалась, есть ли у него душа вообще? Сердце? Совесть? Чувства? Или он пришелец? Робот. А внутри пустота… Яма бездонная. Колодец бесконечности. Там холодно и темно. Как в глубинах арктической пещеры.

Больше он ничего не говорил. Лишь часто и хрипло дышал, работая бёдрами. Комнату наполнили характерные хлопающие звуки, когда его бёдра бились о мои.

Время тянется мучительно долго. Вскоре, я замечаю, что дискомфорт постепенно угасает. На смену боли приходит что-то такое необычное, сладко-покалывающее…

Дело сделано. Он практически полностью проникает в моё лоно. Почти на всю длину. Входит и выходит. Уже более легко. Более свободно. Капельки пота выступили на его мускулистом теле, а красивые шелковистые волосы намокли как после душа. Муж слишком сильно старается и потерял контроль над сдержанностью. Он слишком сильно меня хочет! Наверно так дико жаждет, что напрочь забыл про ласку. Поцелуи. Поглаживания ладонями волос и тела. Ведет себя как эгоист. Скала не сдвигаемая!

Горячий. Твёрдый. Жёсткий.

Карим работал бёдрами уверенно и властно. Толкался глубоко, до упора, периодически выжидал короткие паузы, короткие взгляды на моё лицо бросал. Будто проверял, не умерла ли я? Под мощными габаритами этого железного терминатора.

Он ни разу меня не поцеловал. Ни разу даже просто губами к шее, или к лицу не прижался. Просто трахал, исполняя мастерски отточенные движения как настоящий профессионал, бог секса, наслаждаясь тем, что именно он получил такой редкий и красивый трофей — меня.

От завершающих резких толчков меня накрыло темнотой и я провалилась в глубокий сон. Слишком много эмоций испытала за раз. Слишком…

* * *

Я больше не девочка.

Я стала женщиной.

Карим Асадов лишил меня невинности.

Набатом врезалось в сознание шокирующее понимание, и я окончательно проснулась, заёрзав на постели.

Мы провели эту напряжённую ночь в одной кровати. Я спала голой с малознакомым мужчиной. Щеки обожгло стыдом и жаром. Вдруг ему не понравилось? Вдруг он посчитал меня безвкусным бревном? Я ведь такая неопытная и молодая, в отличие от него. Не удовлетворила мужа как следует, теперь он зол! Вот поэтому и не ласкал, не целовал. Точно!

Не понравилась я ему. Кусок дерева. Забитая, запуганная мышь.

Но если бы я знала, как доставить ему удовольствие? Как перестать волноваться? Какая тут изобретательность к чёрту.

Прикрываясь одеялом, я отползаю на противоположный край постели. Малейшее движение… и я вдруг чувствую острое жжение между ног. Боюсь даже туда смотреть. Одеяло задирается, мои глаза округляются, когда я вижу алые пятна на белоснежной простыни. Как раз в этот момент, уловив движение позади себя, Карим оборачивается. Он смотрит сначала на простынь, потом на меня. Я ожидаю увидеть что-то другое в его взгляде, ищу хоть каплю сострадания… но в черных зрачках мужчины парит привычный холод, лёд и мрак.

Карим хватает край одеяла, резко отбрасывает его в сторону, избавляя меня от того, чем я бы могла прикрыться. Я быстро прикрываю грудь руками и скрещиваю ноги, пряча свои интимные места, а он хмыкает. Глазами сканирует моё тело, задерживаясь на бёдрах. Я и сама взгляд опускаю, мгновенно ощущаю дурноту в горле, потому что вижу следы засохшей крови и спермы на правом бедре.

Асадов встаёт с кровати, выпрямившись во весь свой внушительный рост, командным тоном приказывает:

— Иди помойся.

Сжимаясь в комок, я пытаюсь сдержать слёзы.

Накипело…

«Иди помойся…».

Всё, что этот кусок льда может мне сказать?

Я опять тяну на себя одеяло, кое-как в него заворачиваюсь. Поднимаюсь на ноги, пробую сделать шаг, но голова сильно кружится. Я ведь ничего не ела на банкете. Слишком слаба, истощена.

Я спотыкаюсь. Падаю на пол. В глазах всё рябит. Кончики пальцев немеют. Обморок близко… Но мужчина и не думает даже с места сдвинуться. Он просто смотрит на меня. Несколько лениво, как будто нарочно издевается. Насмехается, унижая своим высокомерным видом царя жизни! Даже не поможет? Серьёзно?

Я невольно стону. Пытаюсь подняться, но тело очень слабое.

Наконец, я слышу шаги. И что-то, похожее на мат.

— Хилая такая. Что они мне подсунули? — сплёвывает презренно. — Ты — моя жена. Я буду трахать тебя сутками напролёт.

Сильные руки подхватывают меня с пола. Прижимают к горячей груди. Дух захватывает! От ощущения его сильного тела. Жара. Запаха. Спонтанного контакта. Как будто обнимает меня. Его объятия — это то, в чём я нуждалась, то, что мне так сильно не хватало. В целом, сейчас, и по жизни. Это как глоток свежего воздуха, когда ты провел несколько минут под водой, находясь так близко к удушью и к смерти…

Дура я!

И о чём только думаю?

Но этот яд в голове сильнее…

Травит. Дурманит. Порабощает.

Не устоять против чар дьявола.

— Я п-просто сутки ничего не ела. Нервничала. И испугалась пятна на простынях… — зачем-то оправдываюсь, пока меня несут в ванную. Я неосознанно льну щекой к совершенному телу мужа. И сама не замечаю, как руками обвиваю тугие мышцы спины.

Вау! Они на ощупь ещё даже лучше, чем на вид.

Почувствовав прикосновения, Карим вдруг быстро кладёт меня в ванную, отскакивает как будто обжигается. Будто я какое-то ядовитое растение, к которому нельзя прикасаться. Иначе — ожёг.

А всё из-за того, что я… просто его обняла.

В итоге, я сделала ещё одно новое открытие для себя в познании характера и личностных особенностей мужа. Он — человек настроение. И привык, чтобы все делали всё так, как угодно ему. И по чёткому приказу!

— Никогда так не делай, — ошарашил он меня фразой.