Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997 - Пирс Брендон

На закате башни города и глубокие, непонятные очертания долин приобретают расцветки японской гравюры[2713]. Красные трассирующие снаряды оставляли полосы на бледно-голубом небе. Большинство гражданских лиц ходили с опущенными головами. У них украли автомобили. Верховный комиссар был исключением. Проинспектировав почетный караул, собранный из Хайлендерского легкого пехотного полка, Каннингхэм проехал сквозь Дамасские ворота и выехал из города в бронированном «Даймлере», толщина стекла в котором составляла один дюйм. Эту машину ему дал в аренду король Георг VI, для которого ее собрали во время сильных бомбежек в начале войны.

Но, даже несмотря на такой автомобиль, Каннингхэма останавливали и на еврейском, и на арабском контрольно-пропускных пунктах. Роскошная машина едва ли компенсировала позор и унижение его отъезда.

Как только британцы покинули Палестину, туда вошли арабские соседи, готовые задушить Государство Израиль при рождении. Египет, Иордания, Сирия, Ливан и Ирак ожидали легкой победы. Король Фарук, который унаследовал корону Египта от отца Фуада в апреле 1936 г., поставил ее на окончание войны в мае 1948 г. Он отправил свои силы в бой, даже не посоветовавшись с премьер-министром. Это оказалось одной из самых поспешных азартных игр в его распутной карьере. Хагана с пушками, танками и даже истребителями «Мессершмитт», купленными у Чехословакии, разбила всех, кроме Арабского легиона Иордании. Под командованием Джона Глубба (известного, как Глубб-паша) а также кадровых британских офицеров, он захватил Старый Город в Иерусалиме. Король Абдулла смог включить Западный берег реки Иордан в свое королевство. Израиль предпочел это созданию Палестинского государства.

Триумф «маленького короля мистера Бевина»[2714] подчеркивал трагедию, которая постигла его соперника королевской крови за лидерство в арабском мире. Фарук показал не только свою неспособность и неумелость, но и недостатки египетской армии.

Никто не наблюдал за ними более острым взглядом, чем капитан Гамаль Абдель Насер — горячий молодой патриот, который был ранен во время боев. Он отмечал, что верховное командование пыталось скрыть свою некомпетентность, создавая фантастические мифы о противнике. Говорили, что у того имеются электрически управляемые башни, которые поднимаются из земли и стреляют во всех направлениях. Однако на его стороне, как писал Насер, не было «никакой концентрации сил, никакого скопления амуниции и оснащения. Не было разведки, рекогносцировки, никаких планов»[2715].

Не оставалось военных секретов: газеты Каира публиковали приказы о выступлении до того, как у Насера было время получить их и выполнить. Поэтому в конце Израиль захватил пустыню Негев, которую сравнивался с кинжалом, разделяющим арабский мир.

Азиатские мусульмане отделялись от африканских. И если бы только Трумэн не сдержал Хагану , она угрожала бы самой земле у Нила.

Насер приписывал испорченность египтян скорее британским захватчикам, а не израильским. Во время перемирия он даже спрашивал одного израильтянина, занимавшего примерно такой же пост, что и он сам, о том, как сионисты преуспели в борьбе с англичанами. Насер сделал вывод: Египет, так долго деморализованный колониальным гнетом, стал дичью для коррумпированного и декадентского правления. Он был оставлен на милость монстров[2716].

Наиболее нечестивым из этих монстров являлся сам король Фа-рук, который служил воплощением беспомощности египетского правительства под руководством британцев. В теории договор 1936 г. подтвердил независимость Египта, убрав привилегии для иностранцев и ограничив британский гарнизон из десяти тысяч человек зоной вокруг Суэцкого канала. На практике имперские силы всегда превышали этот лимит и раздулись до огромных количеств во время Второй Мировой войны. Так и сэр Майлз Лампсон был понижен в должности с верховного комиссара до посла в 1936 г., но министр иностранных дел Энтони Иден говорил ему, чтобы тот воспринимал новую роль «фактически, пусть и не по внешним проявлениям»[2717], как столь же эффективную.

Не имея ничего против, Лампсон продолжал господствовать на земле у Нила в духе лорда Кромера. «Юнион Джек» и дальше реял над резиденцией, Лампсон путешествовал по стране на специальном поезде, ездил по Каиру на «Роллс-Ройсе», перед которым следовали два мотоциклиста со свистками. Он считал себя слишком высокопоставленным, чтобы носить при себе наличные деньги, и содержал «исключительно грандиозное учреждение». У него даже имелся клерк, который вел учет застреленной им дичи.

Лампсон был без ума от кровавого спорта, стрелял по коршунам над полем для гольфа, а заодно и по уткам в дельте. Он забавлял свой напряженно работающий персонал словами: «Я люблю лысух. Их так легко убивать!»[2718] Это был крупный мужчина с носом картошкой, стремительный, горячий. Он часто раздражался и впадал в гнев. Лампсон пугал и издевался над египетскими политиками, читал лекции королю. Фарук прозвал его «Профессором» и «Буйволом». Лампсон называл Фарука мальчиком и говорил, что его величество «становится настоящим озорником»[2719].

Он имел в виду, что монарх являлся гротескным сластолюбцем, который, как римский император Гелиогабал, «забылся в самых больших удовольствиях с ничем не управляемой яростью»[2720].

Фарук был гурманом, распутником, клептоманом, торговцем наркотиками и фигляром. Он окружил себя камарильей нигерийских лакеев и подхалимов, итальянскими приживалами и лизоблюдами, сутенерами из Леванта. Он мог жестоко пошутить. Король продавал титулы и покупал модные машины, на которых ездил на огромной скорости. Он был неутолимым коллекционером и собирал все от пресс-папье до порнографии, от яиц Фаберже до наклеек на спичечные коробки, от часов с кукушкой до картин с изображением совокупляющихся слонов.