Хроники Амбера. Книги Мерлина - Роджер Желязны

— Мы?.. — прервал я.

— Дом Всевидящих, конечно… Но ты же не хочешь, чтобы кто-то навязывал тебе мнение.

— Говорят, это приятно, — отозвался я.

— Ну, конечно, мы беседуем предположительно, поскольку там есть парочка прочих с заявками помощнее.

— Так зачем обсуждать случайности?

— Если Дом способен увидеть тебя коронованным, ты ведь признаешь, что следовало бы все обдумать?

— Брат, — сказал я, — ты — и есть Дом, во всех его намерениях. Если ты просишь обязательств до вывода из игры Тмера и Таббла, забудь это: я не преисполнен страстного желания сидеть на троне.

— Твои желания сейчас не первостепенны, — сказал он. — Нет оснований для разборчивости, ты можешь припомнить, что долгое время мы не ладили с Прерывающими Полет, а Рассекающие во все времена были возмутителями спокойствия.

— Разборчивость тут ни причём, — сказал я. — Я никогда не говорил, что хочу трон. И, если искренне, то думаю, что как Тмер, так и Таббл сделают эту работу лучше.

— На них не указывал Логрус.

— А если указал на меня, мне следует все делать без чьей-либо помощи.

— Брат, между его миром принципов и нашим — плоти, камня и стали — большой разрыв.

— А если предположить, что у меня собственная повестка дня и твои планы она не включает?

— Тогда что?

— Мы беседуем предположительно, помнишь?

— Мерлин, ты тварь упрямая. У тебя такой же долг перед Домом, как и перед Дворами с Логрусом.

— Я сам могу оценить свои долги, Мандор, и они есть у меня… пока.

— Если у тебя есть план правильной расстановки вещей и он хорош, мы поможем тебе привести его в исполнение. Что ты задумал?

— В этом деле я не нуждаюсь в помощи, — сказал я, — но это запомню.

— А что тебе нужно прямо сейчас?

— Информация, — сказал я.

— Спроси меня. У меня её куча.

— Хорошо. Что ты скажешь мне о материнской линии моей матери, Доме Птенцов Дракона?

Мандор надул губы.

— Они — профессиональные солдаты, — сказал он. — Представь себе, их никогда не бывает дома: они сражаются в войнах Отражений. Они любят это. Белисса Миноби была там за старшего со времён смерти генерала Ларсуса. Хм,

— он сделал паузу. Затем:

— Тебя волнует их странный сдвиг на теме Эмбера?

— Эмбера? — сказал я. — Что ты имеешь в виду?

— Я припоминаю один светский визит в Пути Птенцов Дракона, — сказал Мандор, — когда я забрёл в небольшую, похожую на часовню комнату. В нише одной из стен висел портрет генерала Бенедикта при всех боевых регалиях. Там же была полочка типа алтаря, под ней висело кое-какое оружие, а на ней горело несколько свечей. Портрет твоей матери был там же.

— Правда? — сказал я. — Интересно, знает ли Бенедикт? Однажды Дара сказала моему отцу, что происходит от Бенедикта. Позже он выяснил, что всё это — первостатейная ложь… Как ты думаешь, эти люди могли иметь зуб на моего отца?

— За что?

— Корвин убил Драконьего Птенца Бореля во время Войны с Лабиринтом.

— Они предпочитают рассматривать такие вещи философски.

— И все же, из описания отца, я делаю вывод, что дело хуже, чем кошерное обязательство… хотя и не верю, что были хоть какие-то свидетели.

— Итак, не будем будить спящих собак.

— У меня нет намерений трогать их. Но вот что интересно: если они что-то прознают о мелочах, будут ли они требовать некий долг чести? Как ты думаешь, могут они стоять за его исчезновением?

— Я просто не знаю, — отозвался Мандор, — как это укладывается в их кодекс. Полагаю, тебе следует спросить прямо у них.

— Просто так выйти и сказать: «Эй, с вас спрашивать за то, что случилось с моим папой?»

— Есть более тонкие способы выяснить человеческое отношение, — отозвался Мандор. — Как я припоминаю, в детстве ты брал у них несколько уроков.

— Но я не знаю этих людей. В том смысле, что я мог встретиться с одной из сестёр на вечеринке, если подумать… и вспоминаю, что несколько раз видел Ларсуса и его жену издалека… но это все.

— На погребении будет представитель Птенцов Дракона, — сказал он. — Если я представлю тебя, ты смог бы приложить чуточку обаяния, чтобы получить неофициальную аудиенцию.

— Знаешь, это может пройти, — сказал я ему. — Вероятно, это — единственный путь. Да, сделай это, пожалуйста.

— Хорошо.

Мандор жестом очистил стол, заполнил его переменой. На этот раз перед нами появился тонкие, как бумага, блины с начинкой и кремовыми башенками; и свежие булочки с различными специями. Некоторое время мы ели молча, наслаждаясь покоем, птицами и бризом.

— Мне бы хотелось увидеть Эмбер, — сказал, наконец, Мандор, — в менее стеснённых обстоятельствах.

— Я думаю, это можно устроить, — ответил я. — Я бы хотел показать тебе окрестности. Я знаю великолепный ресторан в Аллее Смерти.

— А это случайно не «Окровавленный Эдди», нет?

— Да, хотя название периодически меняется.

— Я слышал о нем и давно любопытствую.

— Как-нибудь сделаем.

— Великолепно.

Он хлопнул в ладони, и появились чаши с фруктами. Я добавил кофе и окружил кадотскую фигу сбитыми сливками.

— Позже я обедаю с матерью, — заметил я.

— Да. Я подслушал.

— Ты её часто видел в последнее время? Как она?

— Скорее отшельница, как она любит говорить, — ответил Мандор.

— Думаешь, она что-то замышляет?

— Скорее всего, — сказал он. — Не могу припомнить случая, когда она этого не делала.

— Есть соображения, что именно?

— Зачем строить догадки, когда она, скорее всего, скажет тебе напрямик?

— Ты действительно полагаешь, что скажет?

— У тебя есть преимущество, ты — её сын.

— И слабость по той же причине.

— Все же она охотнее расскажет тебе, чем кому-то ещё.

— Кроме, разве что, Юрта.

— Почему ты так считаешь?

— Он всегда ей нравился больше.

— Забавно, я слышал, как он говорил то же самое о тебе.

— Ты часто видишь его?

— Часто? Нет.

— Когда это было последний раз?

— Около двух циклов назад.

— Где он?

— Здесь во Дворах.

— У Всевидящих? — я представил, как он присоединяется к нам за ленчем. Мне вовсе не хотелось получать такие пилюли от Дары.