Восемь Драконов и Серебряная Змея - Yevhen Chepurnyy

— Молчать! — наконец, соизволил ответить чуский принц на неумолчные мольбы. — Вы еще смеете просить меня о снисхождении, ханьские шпионы⁈ Десяти смертей недостаточно для вас, подлецов, но я, в великодушии своем, подарю вам всего одну — от доброй охотничьей стрелы! Вот вам мое милосердие, возрадуйтесь ему!

Жалобные крики пленных нищих не прекращались, и Елюй Нелугу сделал знак телохранителям — ему предстояло проверить оставшиеся стрелы, и он не желал делать это под истошные вопли всяких ничтожеств. Охранники взялись за плетки, и мольбы нищих сменились криками боли, вскоре утихшими. Принц Чу, удовлетворенно улыбнувшись, вернулся к колчану. Вдруг, осмотр стрел был прерван снова — на этот раз, спокойным и уверенным голосом одного из пленников.

— Ты совершаешь ошибку, чуский злодей, — громко и бестрепетно промолвил ничем не примечательный нищий. — Среди несчастных, плененных твоими прихвостнями, к Клану Нищих принадлежу один лишь я, Цзоу Чжаолун. Казнив нас всех, ты убьешь великое множество своих соотечественников. Они, хоть и кидани, но люди мирные, и не виноваты ни в чем. Судьба уже обошлась с ними жестоко, заставив встать на путь бездомного бродяги. К чему творить бессмысленные злодейства, убивая невиновных? — Елюй Нелугу, удивленно обернувшись к нему, громко рассмеялся.

— Ты, верно, хочешь, чтобы я отпустил всех этих грязных бродяжек, ханьский подлец, — глумливо скалясь, ответил принц. — Неужто ты думаешь, что я настолько глуп? Я не стану тратить свое время, выясняя, кто здесь — шпион Цяо Фэна, а кто — просто бесполезный мусор. Я очищу Ляо от всех вас, — безразлично отвернувшись от нищего, он обратился к телохранителям:

— Выпускайте троих. Вот этого болтуна — первым.

Охранники разрезали веревки, стягивающие руки и ноги нищих. Двое из отпущенных сорвались с места вспугнутыми зайцами, бросившись прочь. Только Цзоу Чжаолун остался на месте, без страха глядя в глаза Елюй Нелугу. Тот криво усмехнулся, и вскинул лук. Трижды пропела тетива, и три фигуры в лохмотьях повалились навзничь. Первым рухнул нищий-ханец, так и не опустивший взгляда. Следом, упали те бродяги, что пытались сбежать — оперенные вестницы смерти, посланные недрогнувшей рукой чуского принца, безошибочно нашли их спины, и оба несчастных покатились по земле, ломая своими телами колышущийся степной ковыль.

Глава 52

Южный дракон и серебряная змея строят планы, каждый — свои

Проходя по огромному войсковому лагерю, в который превратилась деревня Шицзяхэ и прилегающая к ней горная долина, Инь Шэчи ясно видел признаки надвигающейся войны. Она звучала в нервозных разговорах часовых, как мрачных, так и нарочито веселых, скрежетала во вращении точильных камней, стремящихся прибавить лезвиям побольше столь нужной остроты, колыхала воздух тревожным ржанием коней и отрывистыми командами военачальников. Война ощущалась вокруг, словно спертый воздух близкой грозы, словно звук лавины, сходящей с горного склона, и остановить ее было так же невозможно. Оставалось лишь без страха встретить ее, либо же бежать без оглядки.

Далиский отряд немного запоздал из-за остановки на похороны и траур, но Шэчи не мог оставить свою старшую и ее храбрых подчиненных без хотя бы одной ночи положенных бдений. Он не очень-то верил в духов — особенно, после своего несчастного случая в горах Лэйгу, — но считал, что оставлять мертвых совсем без положенных знаков уважения совершенно не годится, ведь они, эти знаки, прежде всего нужны живым. Ван Юйянь, вернувшая толику былого спокойствия, и бестрепетно следующая за Дуань Юем, была живым подтверждением этому мнению.

Инь Шэчи с сопровождающими отыскали шатер военачальника без труда — он возвышался над прочими палатками, словно великан над детьми. Внутри, обсуждение военных планов шло уже какое-то время: над знакомой Шэчи картой перевала Яньмыньгуань, сработанной из глины и песка, склонились множество его знакомых.

— Ваша секта Фуню, господин Кэ, усилит полк левого крыла — у них как раз не хватает тяжелой пехоты, — говорил наследник семьи Мужун, двигая по карте красно-золотой флажок с иероглифом «фу». — Вы и ваши младшие устраните этот недостаток своими мечами.

— Повинуюсь, Глава Вольных Странников! — четко ответил один из присутствующих, сурового вида седой мужчина в черных одеждах.

— Что до середины нашего построения — туда, как на самый важный участок, я направлю побольше сил, — продолжал Мужун Фу, совершенно не обращая внимания на вошедшего Шэчи с сопровождающими. — Семейство Ю, семейство Шань, секта Цинчэн, и ваши, господин Яо, младшие, будут оборонять это направление. Еще, туда отправятся… — целая горсть флажков усеяла середину карты, отображая замысел наследника Мужунов, продолжавшего перечислять воинские сообщества.

— На этом, мы можем закончить с основными силами, и поддерживающими их вольными странниками, — завершил свою речь он. — Перейдем к Клану Нищих, которому поручается задача первостепенной важности. Мои знакомые на реках и озерах донесли мне, что Западное Ся, узнав о готовящейся войне, собирается вмешаться. Известно ли вам об этом что-нибудь, господин Сун, господин Чэнь?

— Хорошо, что ты упомянул об этом, Мужун Фу — я и сам собирался рассказать уважаемым собратьям об этой угрозе, — Сун, один из четырех великих старейшин Клана Нищих, с озабоченным видом почесал голову под плоской деревянной заколкой. — Мои младшие из Западного Ся сообщили, что войска тангутов полным ходом движутся к границе.

— Что ж, именно силам Клана Нищих и предстоит отразить эту угрозу, — спокойно кивнул наследник Мужунов. — Я не смогу отправить вам в помощь кого-либо еще — слишком важно для нас яньмыньгуаньское направление. Но я надеюсь, что ваш клан с честью выполнит свой долг перед Сун, и прогонит тангутских разбойников.

— То есть, на важном яньмыньгуаньском направлении ты оставляешь мелкие секты и кланы, а многие тысячи моих братьев отправляешь на северо-западную границу? — сварливо бросил Чэнь Гуянь. Из-под драного плаща великого старейшины, на самом его плече, показалась большая, лаково-черная клешня, блестящая хитином, и старейшина Чэнь, недовольно скривившись, небрежным щелчком отправил скорпиона обратно в складки одежды.

— Не очень-то разумным выглядит такой приказ, — раздраженно продолжил он. — Все выглядит так, будто ты хочешь убрать Клан Нищих подальше от большого сражения. Ты что, боишься, как бы мы не забрали себе всю воинскую славу? — пренебрежение все сильнее слышалось в голосе великого старейшины, чья речь и без того не отличалась почтительностью.

— Сдается мне, нынешний Глава Вольных Странников не справляется со своими обязанностями, ставя тщеславие вперед необходимости,