Прости… - Галина Сергеевна Перун

её самочувствии. А недавно открывшаяся правда об её мальчике, окончательно подкосила и без того слабое здоровье.

Даша хорошо запомнила этот день. У неё было прекрасное настроение, в выходные должен был приехать отец. Она уже месяц как не видела его и поэтому новость о приезде, очень её обрадовала, если не сказать больше. Мать в последние дни чувствовала себя плохо, поэтому Даша приступила к уборке и приготовлениям сама. Вдруг возле дома остановилась большая машина с серебристой будкой. По улице забегали люди. Вскоре в дверь постучали. Оказывается, всех сельчан собирали для прохождения флюорографии. Даша помнит, как тяжело с кровати встала мать и, опираясь на стены, вышла во двор. А на следующий день из города прикатила «скорая помощь» и медицинские работники с серьёзными лицами, забрали её на носилках в больницу. Даша бежала вслед, пытаясь дотронуться до руки матери, но холодный взгляд мужчины в белом халате не позволил ей этого сделать.

Отец так и не приехал, а через несколько дней пришло письмо, что ему придётся ненадолго ещё задержаться. Алевтина полноправной хозяйкой расположилась в доме Лебедевых. Даша чувствовала себя одиноко, родные стены без близких и любимых людей казалась чужими и холодными. Теперь девочка в полной мере ощутила на себе всю неприязнь и ненависть своей тётушки.

Светлана рассказала Алевтине всю правду о рождении Даши. Всматриваясь в равнодушное лицо своей родственницы, хотела понять, верит ей эта женщина или нет. Алевтина молча выслушала и пообещала всё слово в слово передать брату. Никаких слов сочувствия и поддержки, Светлана не услышала в свой адрес. Женщина чувствовала, что возможно это последние дни и может так случится, что она не успеет сама признаться мужу во всём. Он должен знать правду о Дашке и о том, что у него мог быть сын, но из-за чьей-то ошибки их мальчика не стало. Володя сам всё решит и Светлана не сомневалась в правильности его выбора. Она была уверена в своём муже. Володя не оставит девочку, а будет о ней заботится, как и раньше. Главное, что его сомнение развеется, он будет знать, что все эти годы она любила только мужа и жила только для них с Дашей.

Светлана очень хорошо знала Алевтину и не могла полностью доверять ей. На всякий случай она написала письмо для Володи и решила передать его незаметно через Дашку. Как только родственница покинула палату, женщина приготовила заветный конверт.

Алевтина вышла в коридор и облегчённо вздохнула. Атмосфера в палате немного её напрягала, хотелось быстрее покинуть место, где в воздухе отчётливо чувствовался запах смерти и страданий. Женщине хотелось как можно скорее, вернуться домой и забыть то, что она увидела и услышала в этих стенах. На низком подоконнике сидела Даша, ожидая разрешения войти. Алевтина поманила её пальцем и тихо шепнула:

— Даша, мама тебя ждёт и хочет с тобой поговорить. Ты не бойся, иди, только не долго, я тебя подожду в коридоре, — Алевтина подтолкнула девочку в палату и закрыла дверь.

В первые минуты Даша испугалась: перед ней на кровати лежала совершенно незнакомая женщина. С очень бледной, почти мраморной кожей и удивительно синюшно-жёлтыми губами. Глаза глубоко запали, а нос заострился и стал каким-то неестественно длинным.

Вдруг женщина улыбнулась, и Даша сразу узнала родное и любимое лицо — это была мама. Девочка не верила своим глазам, как за такое короткое время, мог измениться до неузнаваемости человек. Она с болью всматривалась в родные и любимые черты лица. Понимая, что в этих тоскливых глазах тихо угасает огонь жизни, что эти ласковые и заботливые руки отяжелели и не смогут, как прежде жалеть и гладить её, это тело незаметно покидает сила с каждым глотком воздуха.

— Мамочка! — Даша подбежала к кровати и крепко обняла мать. Прижавшись к груди, она почувствовала, как взволнованно стучит её сердце. Слушая это биение, вдруг стало страшно, что этот стук может внезапно остановиться, навсегда. И тогда она никогда больше не сможет, вот так прижаться и почувствовать тепло её тела, ласку нежных и заботливых рук. Девочка расплакалась.

— Дашенька, девочка моя! Не плачь, милая. Я скоро поправлюсь и вернусь домой, — говорила как можно увереннее Светлана.

— Мамочка, я скучаю без тебя! Ты, правда, поправишься?

— Конечно, поправлюсь. Приедет отец и заберёт меня домой. Мы опять будем все вместе. Расскажи мне лучше как твои дела в школе? Тётя Алевтина тебя не обижает?

— Нет, не обижает, — грустно ответила Даша. Ей совсем не хотелось расстраивать мать, своими, не совсем хорошо сложившимися, отношениями с тётей Алей.

— Дашенька, я хочу, чтобы ты передала папе вот этот конверт, когда он вернётся домой. Это письмо никто не должен видеть, кроме него. Только ты его не открывай, хорошо. Я думаю, ты уже взрослая девочка и понимаешь, что чужие письма читать не хорошо, — Светлана протянула конверт. Немного помолчав, она добавила:

— Я хочу, чтобы ты знала, что мы с папой очень сильно тебя любим, и пока нас нет дома, ты должна слушаться тётю Алевтину. Она хоть и ворчливая, но в обиду тебя никому не даст, — Светлана с трудом произносила каждое слово, стараясь не расплакаться.

Даша смотрела в полные слёз глаза матери и верила каждому слову, больше ей ни чего не оставалось.

Володя бежал по длинному коридору, на ходу скручивая свою куртку.

— Мужчина вы куда? К нам без халата нельзя! — вырос как из-под земли старичок с седыми усами.

— У меня здесь жена лежит. Мне очень нужно к ней попасть. Помогите мне, пожалуйста!

— Как жены фамилия?

— Лебедева Светлана.

— Лебедева? — переспросил старичок, будто что-то припоминая. — Вы значит муж? Пройдёмте со мной в кабинет, нам нужно с вами поговорить.

— Зачем в кабинет говорите здесь. Я очень тороплюсь, мне сегодня нужно вернуться в другой город.

— Я думаю нам лучше поговорить у меня в кабинете, — врач открыл дверь и жестом предложил войти. — Присаживайтесь.

— Спасибо, но у меня совершенно, нет времени, рассиживаться здесь, — Володя заметно нервничал, ему не терпелось увидеть жену. На сердце было нехорошее предчувствие.

— Ну как знаете, — старичок немного помедлил и добавил: — Светлана Лебедева умерла сегодня утром.

— Как умерла? Вы наверно что-то путаете? —