Смертельное танго - Татьяна Корсакова

Она так до конца и не поняла, что тогда произошло, как ей удалось нейтрализовать двух крепких, подготовленных мужиков. Еще секунду назад она тщетно пыталась вырваться из их железных объятий, и вот раз — ее обидчики корчатся на полу…

Дверь оказалась не заперта, Селена влетела в кабинет, больно стукнулась плечом о косяк, едва не упала. Несколько мгновений она бездумно трясла головой, пытаясь прийти в себя, а потом взгляд сфокусировался на госте.

Селена думала, что кричала Элеонора. Она ошибалась. Гость сидел с закрытыми глазами, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Его лицо было мокрым не то от слез, не то от пота. Побелевшие от напряжения пальцы сжимали подлокотники. Носы до блеска начищенных ботинок мелко вздрагивали.

— Выйди, немедленно! — Жесткий голос Элеоноры ожег точно кнутом.

Селена шумно вздохнула, попятилась.

Гость открыл глаза. Теперь это были глаза не битого жизнью, на все готового мужчины, а маленького, смертельно испуганного ребенка. Он с заметным усилием разжал пальцы, точно прилежный ученик, сложил руки на коленях, улыбнулся неуверенной улыбкой.

— Селена, иди в свою комнату, — повторила Элеонора уже спокойнее.

Улыбка гостя сделалась шире, он попытался встать, пошатнулся, рухнул обратно в кресло.

— Что это было? — спросил удивленно.

Селена не стала дожидаться ответа Элеоноры, опрометью бросилась из кабинета, прошмыгнула мимо приходящих в себя телохранителей, заперлась в своей комнате, рукавом свитера вытерла покрывшийся испариной лоб.

Что же это такое? Что сделала Элеонора с тем мужчиной? И что теперь сделает с ней?..

Девушка просидела в своей комнате до вечера. Гости давно ушли, а она все не решалась выйти, боялась гнева Элеоноры. А тетя была зла, иначе давно бы уже позвала ее пить чай. Раньше они все время пили чай после ухода гостей. Это уже стало ритуалом. И вот сегодня ритуал отменен. Элеонора больше не хочет ее видеть, не хочет с ней разговаривать. Она нарушила одно из незыблемых правил этого дома — не мешать, когда тетя работает. И не имеет значения, что сделала она это не из праздного любопытства, а из страха…

В дверь постучали.

— Выходи. — В голосе Элеоноры не было ни злости, ни раздражения — только усталость.

Селена вскочила на ноги, бросилась к двери.

Не только голос, но и лицо Элеоноры было уставшим. Под глазами залегли глубокие тени, черты заострились.

— Прости, я не хотела. — Селена прижалась спиной к дверному косяку, не решаясь выйти из комнаты.

— Чаю хочу. Заваришь? — Не ожидая ответа, тетя направилась на кухню.

Они пили чай молча. Элеонора о чем-то напряженно думала, а Селена боялась нарушить ее раздумья.

— Тебе давно пора все знать. — Жестом смертельно уставшего человека женщина потерла виски. — То, что ты сегодня сделала, недопустимо, но простительно. В этом есть большая доля и моей вины. Видишь ли, девочка, у меня несколько необычная профессия, — она невесело усмехнулась. — В широких кругах то, чем я зарабатываю на хлеб, называется экстрасенсорикой, или ясновидением.

От удивления Селена поперхнулась чаем, посмотрела на тетю так, словно видела впервые в жизни. Ну ладно гадание на кофейной гуще — невинное хобби одинокой женщины, но ясновидение…

— Люди, которые приходят в наш дом, — это мои клиенты. Они источник наших с тобой доходов. Я помогаю им по мере своих возможностей.

— А как ты им помогаешь?

Элеонора задумчиво повертела в руках ложечку.

— Это всегда индивидуально. Кому-то нужна информация. У кого-то проблемы с родными или партнерами по бизнесу.

— Ты предсказываешь будущее? — Это было так странно, так неожиданно и так увлекательно. Это было гораздо круче, чем гадание на кофейной гуще.

— Да, если есть что предсказывать.

— А бывает, что предсказывать нечего?

— Не часто, но бывает, что я ничего не вижу.

— От чего это зависит?

— Не знаю, — Элеонора пожала плечами. — Я не знаю даже, где исток моего дара. Я просто использую его и не пытаюсь познать непознанное. Мне так проще.

— И давно у тебя это… этот дар? — Селена подалась вперед, с жадным любопытством посмотрела на тетю.

— Озарения случались и в детстве, но видеть я начала лишь после аварии.

— Ты думаешь, это как-то связано?

— Я не думаю, я знаю. Для того чтобы паранормальные способности проявились в полной мере, нужен толчок. У твоей мамы тоже был этот дар. Не такой, как у меня, немного другой. — Элеонора задумалась, а когда заговорила, голос ее сделался тихим, едва слышным: — Она умела исцелять. У нее могло быть блестящее будущее… Тебе, наверное, интересно узнать, унаследовала ли ты от нее эти способности?

Под невидящим взглядом черных глаз Селена поежилась.

— Ты знаешь, разноцветные глаза с давних времен считаются признаком магической силы. Думаю, тебе дано многое. Гораздо больше, чем мне или твоей несчастной маме. Тебя зачали в момент пробуждения силы, и львиная доля этой силы досталась тебе.

— Что-то я не чувствую в себе никакой силы.

— Что ты сделала с охранниками? — Элеонора чуть наклонила голову, точно прислушиваясь к чему-то неслышному простым смертным. — Что ты сделала с ними, девочка?

— Не знаю. — Она и в самом деле не знала. Хуже того, она уже почти забыла…

— В тебе есть сила. — Тетя уверенно кивнула. — Просто тебя еще не разбудили.

Селена представила, как именно «будили» ее маму. Ладони тут же взмокли от ужаса и отвращения.

— Упаси Боже от такого пробуждения, — прошептала она. — Лучше я поживу без всякого дара. Тихо так, мирно поживу. Не нужна мне никакая сила.

Элеонора тяжело вздохнула, потянулась за портсигаром.

— К сожалению, девочка, в нашей жизни многое предопределено, — сказала, закуривая сигарету.

— Неужели?! И что именно предопределено в моей жизни? Ну, скажи мне! Ты же ясновидящая! — Селена злилась и бравировала своей злостью, но на самом деле ей было страшно. Заглядывать в глаза своей судьбе оказалось куда страшнее, чем заглядывать в глаза каких-то там незнакомцев.

Элеонора грустно улыбнулась, покачала головой:

— Твоя судьба для меня — закрытая книга. Я не вижу ничего.

— Но ты же мне гадала! Или это был розыгрыш?

— Нет, не розыгрыш. Я сказала тебе правду, все, что смогла тогда увидеть.

— А если попробовать погадать мне прямо сейчас?

— Ничего не выйдет.

— Почему?

— Я уже пробовала несколько раз. Я не вижу даже того, что видела раньше.

— Это что-то значит?