Будущее уже началось. Что ждет каждого из нас в XXI веке? - Брюс Стерлинг

Мне гарантированы громадные преимущества. Мне больше не нужно потеть и тратить уйму сил, чтобы навести порядок в доме. Мои вещи никогда не потеряются и не будут лежать не на своем месте. Их невозможно будет украсть, так как совершенно незаметные штрих-коды немедленно укажут мне местонахождение вора. Более того, когда они станут мусором, – а такая судьба неизменно ждет все штуковины, – они станут умным мусором! Объятые порывом к самоуничтожению, диктуемым чувством долга, они сами рассортируются по мусорным контейнерам, которые предусмотрительно приедут для того, чтобы забрать их в переплавку Великого и Могучего Плавильщика страны Оз, и где они снова станут расползающейся пеной.

Они сами вернутся в производственный процесс. Организованная производственная матрица не будет засорять среду токсичными отходами и отработанными материалами, потому что даже мусор будет думать. Пусть звучат трубы и скрипки, маэстро! Роман сказочным образом приводит к стабильному счастливому супружеству! И все мы после этого живем счастливо!

Звучит заманчиво, не так ли? Боже мой! Но подождите – даже если сцена третья, «Любовник», заканчивается замечательным супружеством, обещающим неизбежное счастье, сама история еще не заканчивается.

Семь возрастов человека должны последовательно сменить друг друга. Всего страница отделяет нас теперь от гораздо более жестокого мира четвертой сцены, именуемой «Солдат». Ну и что это значит? Представьте, что окружающие меня вещи созданы не людьми, которые обожают меня, подробно изучают мои привычки, умоляют меня уделить им внимание и, без сомнения, хотят от меня денег. Представьте, что мобильные телефоны предназначены именно для извлечения моего трупа из груды камней, а компании морских перевозок повезут мои останки на другой континент. Представьте, что мой мир – милитаризированный мир, полный невыносимой ярости и всеразрушающей злобы. Мир, созданный не влюбленными в меня людьми, а врагами, которые ненавидят меня, желают мне зла и хотят убить.

А затем солдат,

Чья речь всегда проклятьями полна,

Обросший бородой, как леопард,

Ревнивый к чести, забияка в ссоре,

Готовый славу бренную искать

Хоть в пушечном жерле.

Если судить с позиций современного Вашингтона, столицы единственной оставшейся в мире сверхдержавы, шекспировский солдат – сумасшедший фанатик. Ссоры с собственными товарищами ради репутации храбреца. Готовность бросаться под артиллерийский огонь во имя славы. К чему придет подобное поведение, кроме тюрьмы или сумасшедшего дома?

США – великая военная империя, однако… Современные американские военные не завоевывают реальных стран. Американцы сфокусированы на морских путях, трубопроводах, аэродромах и источниках нефти. Они строят дозаправочные базы и центры электронного прослушивания во всем мире. У них есть дорогостоящее военное оборудование даже на орбите.

Исторически – от Рамзеса до Сталина – главной целью военных действий традиционно был захват. Но американские военные считают себя выше этого. Во времена Шекспира сэр Фрэнсис Дрейк[28]грабил галионы и сжигал испанские города. Но современные американские морские пехотинцы не высаживались со своих авианосцев с целью мародерствовать и жечь Кувейт.

Мародерство типично для доиндустриального общества, в то время как Америка – постиндустриальная империя. Из мародерства американцам не извлечь долгосрочных прибылей, так как оно разрушает средства производства, систему распределения и информации. Если бы американские военные принялись грабить и мародерствовать, Государственному департаменту Соединенных Штатов пришлось бы вернуть очередной заем Всемирному банку и Международному валютному фонду, а потом и все награбленное, чтобы успокоить инвесторов. Подобная деятельность классифицируется как «государственное строительство», а американские военные страшно не любят заниматься ею, считая это дело дорогостоящим, хлопотным и совершенно гражданским. У США нет богатых преуспевающих врагов. Их злейшими врагами становятся те, кто задавлены бедностью или подгоняемы плохим управлением.

Американский милитаризм грандиозен и впечатляющ, но его основная тенденция – сокращение. Однако, уменьшаясь, он делается еще мощнее и опаснее, так как его преимущества носят технический характер, в то время как количественные изменения просто тормозят его развитие. Основа американского военного преимущества, своего рода двигателя Нового мирового порядка, – информационное управление. Это система спутниковой и воздушной разведки, мощь боевых ракет, точность систем наведения и моментального поражения цели, общая координация действий.

У США было множество практических возможностей подтвердить свое военно-техническое превосходство. В 1990-х Соединенные Штаты осуществили две крупные кампании против Ирака и Сербии. Их войска оккупировали Гаити, Сомали, Боснию и Косово. Америка посылала свои крылатые ракеты в Судан и Афганистан. В последнем квартале 2001 года, когда горел Пентагон, это превосходство было особенно заметно. Американские военные – люди страшно занятые. Совсем нетрудно оставаться занятым, когда имеешь дело с полувоенными последствиями своих военных успехов. Если «война – это продолжение политики другими средствами», то американские военные столкнулись с нетрадиционными методами ведения боевых действий средствами, отличными от военных.

Создатели американской военной теории официально отказались от традиционного термина «поле боя». В соответствии с доктриной, провозглашенной ими же «революцией в военном деле», оно было переименовано в «боевое пространство».

Звучит как хайтечный жаргон, пока вы не оказались внутри. Но и тогда боевое пространство для американских коммандос, которые наносят вам удар, по-прежнему остается чем-то абстрактным. Но для несчастных, которые испытают ее на себе, это страшная реальность. Являющее собой настоящий ядерный ад, американское боевое пространство – это самое мертвое поле боя всех времен.

С точки зрения военных, просто глупо надевать форму, официально объявлять войну, поднимать боевые флаги, проводить мобилизацию войск, делая себя превосходной мишенью для электронных систем поиска цели, установленных на американских спутниках, крылатых ракетах и самолетах. Ни одно боевое подразделение традиционной армии не может войти в американское боевое пространство и выжить в нем в течение нескольких часов. Это постоянно демонстрируется на практике. Во время войны в Заливе американское превосходство в боевом пространстве было настолько полным, что четвертой по величине сухопутной армии мира не удалось даже приблизиться к американцам.

Война НАТО с Сербией в 1999 году стала еще одним шагом к роботизации военных действий. На этот раз линии фронта вообще не было. Со стороны НАТО не было никаких потерь. Война была односторонней, двухмесячной сагой о том, как американские роботы-бомбардировщики разрушали сербские объекты, на которых не было людей. Пока бомбы НАТО разбивали вдребезги сербские мосты и электростанции, представители НАТО периодически приносили извинения за непреднамеренные человеческие жертвы среди гражданского населения. Что касается сербов, то их основной отпор НАТО состоял в том, что они надевали чистые футболки с нарисованными на них мишенями и собирались на мостах петь песни.