Сковать шторм - Евгения Александрова

Джейна глянула на него с благодарностью. Он поможет! Какое счастье, что в команде есть и такие хорошие!..

— А я что? Просто прошу об одном маленьком одолжении… да ведь, милашечка? Ступай, принеси-ка мне ещё кусочек солонинки. — Джофф выпустил её волосы и с силой пихнул в спину так, что Джейна упала на колени.

Но спорить не стала, только молча выполнила поручение. А потом, не глядя больше на них, отправилась на самую нижнюю палубу. Лучше крысы и вонь, чем матросы. Внизу её чуть не стошнило. Пустой от голода желудок выворачивало наизнанку. Джейна упала на пол и тяжело задышала, а потом доползла по тесному проходу до дальнего угла, скрючилась там между тюками и зарыдала, не в силах сдерживаться. Она и не думала, что всё будет так. Страшно, мерзко и гадко. Зачем только решилась на это безумие?! Дурочка несчастная! Скоро её раскроют, точно раскроют, уже и так едва не…

Нельзя быть слабой. Так точно всё поймут. Судьба помогает смелым. Джейна сцепила стучащие зубы и вскоре перестала судорожно всхлипывать.

Она задрала рукав и дотянулась до металлической пластинки с выведенными на обратной стороне знаками. Прижала к губам. Мама… Родная, милая, тёплая, уже такая забытая. Её боль и её отчаянная надежда. И эта тусклая пластинка — последняя память… и возможность разобраться в том, кто же она такая сама. Покровитель, дай же ей силы… До Иввара ещё дней шесть. Надо продержаться. Джейна вытерла кулаком слёзы, свернулась в клубок и вскоре бессильно задремала прямо в углу.

Вечером четвёртого дня ветер начал стихать.

Наверху стало спокойно и тихо. Чёрные воды безграничного океана колыхались, отражая блики от кормовых огней, а кое-где раздавались плеск вспугнутой рыбы. Один из матросов на вахте, похоже, закемарил от этой слабой качки, привалившись спиной к фок-мачте. А ведь ещё даже не началась собачья вахта[5].

С каждым днём становилось прохладнее. Джейна поёжилась от ветра и поплотнее запахнула лёгкую куртку. Даже хорошо, что она велика — больше прикрывает. Всё чаще хотелось спрятаться куда-нибудь, стать совсем незаметной, но даже на таком вместительном корабле это было трудно.

Прогудел корабельный колокол. Прошедший мимо младший боцман приложил ко рту свою дудку, а потом заорал, проходя по палубе, во все люки: «Вторая на ва-ахту!». Встрепенулся задремавший у мачты, ошалело замотал головой, а потом быстро вскочил на ноги.

За спиной послышались негромкие шаги. Уставший Эрик встал неподалёку, облокотился о фальшборт и посмотрел вдаль.

— Ну что, не злишься, что такую тяжёлую работёнку тебе подкинул?

Он казался таким спокойным, уверенным. Отчаянно вдруг захотелось съёжиться у него на груди, пожаловаться на все ужасы, и чтобы он успокоил и сказал, что всё будет хорошо. Спрятаться ото всех страхов, почувствовать себя хоть на жалкий миг — в безопасности.

— Нет… — Джейна украдкой потёрла ладони, кожа на которых потрескалась от соли и противно саднила. — Всё хорошо. Спасибо тебе, — тихо ответила она и глянула на него искоса.

Эрик разглядывал потемневший горизонт. Густые чёрные волосы растрепались от встречного ветра, а взгляд стал мягким и задумчивым. На вид ему было лет двадцать пять, и казалось, что всё это время солнце слой за слоем оставляло на коже свой отпечаток, но даже сквозь загар виднелся лёгкий румянец. Улыбка обнажила необычно белые зубы и придала лицу какой-то озорной вид.

Спокойствие и умиротворение разливалось неожиданной теплотой в груди. Несмотря ни на что. Ночной океан баюкал корабль, нежно обволакивал его ласковыми потоками и слегка покачивал.

Такое море хотелось любить. И ради такого… наверное, ради такого можно даже быть моряком.

— Гляди-ка, какая красота, — держась за борт и подняв лицо к небу, сказал марсовый. — Такое только здесь, посреди океана, можно увидеть.

Джейна даже слабо улыбнулась. Как хорошо он почувствовал её настроение! Уже совсем стемнело, и вид и правда стал потрясающий. Здесь ни деревья, ни скалы, ни дома — ничто не мешало и не скрывало бесчисленное множество звёзд, ярких и не очень, россыпью раскинутых на чёрно-синем небе.

Эрик рассказал о самых важных из них для моряков. Юнели, Инови, Осэн — три неразлучные сестры с востока. Они как маяки появляются в начале ночи и сопровождают суда в путешествиях сквозь пространство, в котором нет ничего, кроме океана, безбрежного, необозримого, и ночного неба, которое куполом укрывает весь мир.

— Я родился на Корсакийских островах, там звёзд видно гораздо больше. Тыщи тысяч! Не счесть. Люблю такие ночи, когда ты весь до дна под этими маленькими огнями. Они будто смотрят на тебя, — вдохновенно поделился Эрик. — И представить невозможно, что ты совсем один. Глядишь в такое небо — а оно тебя обнимает.

Джейну тронули его слова, словно он приоткрыл сокровенную тайну. На время и самой стало теплее, ведь она тоже чувствовала себя одиноко. Среди опасных мужчин, на корабле, плывущем в чужую страну, без денег, без знания языка — она была одна против всех.

— Но ты ведь не один…

— Я здесь чужой. Не будем об этом, — отмахнулся Эрик. — Веришь в Покровителя? — он кивнул на грубую железную цепочку на правом запястье.

— Да. И мои родители… мой отец очень верил.

Говорить, что она сама должна была стать одной из Серых, Джейна не стала. Знала, что их мало кто любит, а большинство предпочитают держаться подальше от их проницательных взглядов. Мало ли что углядят не то…

Через пару минут тишины Джейна решилась спросить.

— Скажи, а почему… почему ты решил за меня вступиться на берегу, когда Мейкдон отказался взять на корабль? Ты также видел меня в первый раз.

— Нужно не только смотреть, но и видеть.

Хитрая улыбка пробежала по его губам, но взгляд был по-прежнему устремлён в океан, словно он не желал её смущать. Эрик ждал. А Джейна молчала, колеблясь. Да, он не похож на остальных, но что и в самом деле ему до её бед и проблем?

Не дождавшись ответа, Эрик повернулся к корме, и только сейчас Джейна заметила высокий силуэт стоящего наверху капитана. Стало не по себе, будто она или Эрик сделали что-то очень нехорошее.

— Что капитан… — начала она тихо встревоженно, но Эрик прервал.

— Ничего не говори, — коротко сказал он, не смотря в её сторону, а на резких скулах заходили желваки. — И лучше опасайся этого человека.

Он провёл рукой по борту, не отрывая взгляда от шканцев, а потом развернулся и ушёл на бак. Несмотря на неуместную ситуацию, Джейна все равно обратила внимание на удивительную гибкость матроса. Каждое, даже малейшее его движение было отточено и совершенно, как у танцора. А ещё он напоминал дикого кота — грациозное животное, которое водилось у них в Сагарде, высоко в горах.

Джейна мотнула головой. У них с капитаном какая-то ссора?.. Теперь и море стало казаться тревожным. Она тоже поспешила вернуться вниз.