Сковать шторм - Евгения Александрова

Джейна обернулась к корме, взволнованно обхватив рукой правое запястье и почувствовав в пальцах крохотный щит на цепочке. Дай только Покровитель ей сил и стойкости добраться до Иввара! Пусть он простит ей самовольство и отчаянное решение сбежать от службы ради слабой надежды…

Первый помощник отошёл от капитана, спустился со шканцев и теперь направился прямо к ней. Джейна успела торопливо поправить широкие и слишком свободные штаны и выпрямилась, стараясь казаться уверенней.

— Ну что, Дженел, ты так хотел на корабль… теперь пора за дело, — деловито начал Мейкдон и объяснил её обязанности.

По всему, это была самая чёрная работа на корабле: ежедневное мытьё кубрика, трюмов, помощь на камбузе и мытьё посуды. Джейна покорно кивнула. Ей-то не выбирать, надо радоваться, что взяли и не задают вопросов.

Перед тем, как отправиться вниз, она украдкой ещё раз глянула на капитана. Тот как раз отчитывал какого-то помощника на корме, отчего бедный парнишка уже не знал, куда себя деть. Капитан выглядел молодо, у него были собранные в хвост тёмные волосы, резкие черты лица и чуть хищный нос. Не похож на хромоногого угрюмого старика, которого она почему-то вообразила, пока плыли сюда на шлюпке. Но сразу видно, что он привык руководить и может быть жёстким. Не дай Покровитель, что-то узнает… Такой, наверное, и за борт выкинуть может, а ей очень надо продержаться.

Весь день Джейна трудилась не покладая рук, и не было сил даже на отвлечённые мысли, на воспоминания о родном городе, который довелось увидеть лишь мельком. Теперь только вперёд. Судьба помогает смелым. Осталась лишь вера… и отчаянное желание найти следы матери в таинственном городе Скогрим. Ради этой надежды стоит выдержать всё.

Только оказалось, она ничего не знала о том, как на самом деле живут на кораблях. Отец никогда не рассказывал! Первые дни Джейне было дурно, словно она смотрела на мир через мутное стекло. С непривычки из-за вечного шатания пола под ногами она теряла равновесие и больно прикладывалась головой о переборки и нависающие балки во время работы.

«Трюмные»— звали таких, как она, кто работал на нижних палубах. Там воняло застоявшейся тухлой водой, которая просачивалась через щели корпуса. Как ни обрабатывали его какой-то жуткой смесью смолы с дёгтем, он всё равно давал течь. Но когда Джейна привыкла к раздражающим нос запахам, то узнала про вторую напасть: повсюду кишмя кишели крысы, которых никто не мог извести.

Был бы жив отец, когда-то владелец трёх китобойных шхун, он бы ни за что не поверил, что его дочь и сама будет драить палубы, боясь лишний раз поднять глаза даже на простых матросов. Но со смерти отца прошло больше семи лет… а возделывать бесконечный виноградник в деревне высоко в горах — работа не сильно проще, чем без продыха возить щёткой по дереву.

От влаги и соли одежда никак не могла просушиться и покрывалась жёсткой коркой, ладони загрубели. То и дело кровоточили трещины на коже, но и это были мелочи. В трюмах Джейна всё же не маячила постоянно перед матросами, как в кубрике. Там ей выделили место на подвесной парусиновой койке. Внутри было очень тесно, койки вешали вплотную одна к другой; мешала дышать вечная влажность, к которой примешивалась вонь давно не мытых тел и табака, а через открытый люк летели солёные брызги.

В кубрике же и ели, за узкими подвесными столами: кому-то везло и доставалась отдельная жестяная миска, а остальные черпали по очереди из огромных чугунных котелков, по краям которых виднелся несмываемый слой жира. Первый день Джейна не смогла толком осилить эту странную гороховую похлёбку с солониной и только сжевала сухари, но потом голод не дал привередливо крутить носом.

Страшнее же всего были нахальные взгляды и насмешки некоторых матросов, которые её и за человека, видимо, не считали. Были среди них и хорошие парни, но в кубрике негласно верховодил бритоголовый Джофф — старший матрос со странными повадками, татуировками и проколотой губой. С первого же дня Джейне достались подножки и обидные шутки, когда заставляли тянуться за миской с едой или отнимали личные вещи: запасную рубаху и вырезанный из дерева кинжал — подарок мастера на прощание.

Матросы дежурили в три смены по четыре часа, и на корабле в любое время были те, кто спят, и те, которые бодрствуют. Джейну пристроили в ту же вахту, в которой работал Эрик, но она его почти не видела. А этот моряк ей сразу понравился, он казался дружелюбным, не таким грубым, как остальные и даже по виду не походил на них: у него было очень смуглое, гладкое лицо, чуть раскосые тёмные глаза и чёрные волосы. А ещё вечно едва уловимая улыбка и хитрый взгляд, будто он сразу её разгадал, но всё равно готов был помочь. Интересно, почему?..

Кроме него она старалась ни с кем не общаться, до последнего ютилась по углам. И всё равно несколько раз пришлось стирать чужое бельё, чинить рваные сапоги и отдавать часть и без того гадкой еды здоровым лбам. Но гораздо больше, до животного ужаса, Джейна теперь боялась, что в ней признают девчонку. Она уже поняла, что за люди вокруг и что за участь ей грозит… и это раз за разом крутило живот почище голода и обычной тошноты от качки, к которой она начала привыкать. Спасало то, что в офицерской части корабля были свои туалеты, куда удавалось пробраться во время уборки. Гальюн на носу, куда ходили матросы, выдал бы её сразу.

— Ну-ка, подь сюда, милашечка, — протянул с издёвкой и поманил её пальцем Джофф, который, похоже, уже здорово расслабился после вахты. В левом ухе у моряка, как и у капитана, были серьги, да не одна, а штук пять или шесть, только без камней, простые кольца. А проколотый край губы и кривляние делали ухмылку ещё страшней.

В полумраке душного кубрика остались кроме них всего пара человек: недавно был объявлен парусный аврал, и не все ещё закончили работу. Джейне же захотелось провалиться сквозь палубу. В этот миг затея выдать себя за мальчика-юнгу показалась самым глупым решением за всю её жизнь.

— Меня зовут Дженел, — зачем-то упрямо пробормотала Джейна, ощутив слабость в коленях и схватившись за переборку.

Это всё из-за недоедания. И ещё качка, и усталость после смены. Она не будет бояться этих ублюдков… они не посмеют!

— Ша! Тебя будут звать так, как я сказал! — Джофф рывком подобрался к ней и хватил пятерней за волосы, заставляя задрать голову.

На неё глядели наглые глаза человека, которому плевать на правила и законы. Встав на цыпочки, Джейна против воли уставилась на каплю пота, которая ползла по крепкой шее, по татуировкам со змеями, будто это они ползут прямо на неё. Ящер! Он сам как большой, скользкий ящер! Сейчас высунет свой раздвоенный язык… Сжало судорогой горло и бессильно немели пальцы, которыми она вцепилась в железную руку матроса.

— Ну что, понял, милашечка? — Он потянул её к себе. — Вот и хороший мальчик. Будешь слушать дядю — не будет больше больно…

Джейна только замычала, пытаясь ослабить его хватку, и чуть не всхлипнула по-девчачьи.

— Оставь парня в покое, — лениво скомандовал сидевший рядом ивварец Сагиш.